– Он повернулся к Деморе. – Проложите курс перехвата и активируйте максимальное искривление.
Кирк безмолвно выдохнул, затем напрягся, ошарашенный, когда Скотт наклонился к нему и мягко сказал со смешливыми огоньками в глазах:
– Что-то не так с вашим креслом, капитан?
Джим угрюмо посмотрел на него, когда 'Энтерпрайз' прыгнул в искривление.
Через минуту Демора подняла глаза от своей консоли:
– Мы в радиусе визуального контакта с энергетическим искривлением, капитан.
– На экран, – сказал Гарриман.
Все взгляды были сфокусированы на основном видовом экране, который продемонстрировал причудливую картинку: звезды и пространство, рассеченное мелькающей, бьющейся из стороны в сторону плетью чистой энергии, раскаленной добела полосой с фиолетовыми, голубыми и золотыми оттенками. Кирку казалось, что лента была живой, разгневанной.
– Что, черт подери, это такое? – прошептал Чехов.
– Я нашла транспортные корабли, – доложила Демора.
Вид дернулся в сторону, и на экране появились два избитых транспортных корабля, пойманных, подобно вырывающимся насекомым, фиолетовой пульсирующей паутиной.
– Корпуса начинают сминаться под давлением. Они долго не протянут.
Она резко уцепилась за свою консоль, когда 'Энтерпрайз-В' неожиданно дернулся в сторону, бросая Кирка на Чехова.
– Мы сталкиваемся с серьезными гравитационными нарушениями под воздействием энергетической ленты, – сказал навигатор.
Сжимая ручки своего кресла, Гарриман распорядился:
– Сохраняйте дистанцию между нами и лентой. Совсем не нужно, чтобы и мы залетели туда. – Он нахмурился, глядя на экран, явно взвешивая свой следующий шаг.
Кирку решение казалось очевидным; он дал Гарриману еще две секунды, затем выпалил:
– Транспортные телепорты...
Скотт тут же нанес капитану меткий удар под ребра. Кирк мгновенно замолк. Он знал, что это был корабль Гарримана, а не его. Однако ситуация стремительно становилась безнадежной...
Гарриман посмотрел через плечо на Кирка с выражением, в котором не было и тени раздражения. Либо он был слишком учтивым, чтобы заметить оскорбление, либо искренне благодарным за любую помощь.
– У нас нет транспортных телепортов. – Кирк еле сдержался, чтобы скрыть откровенное негодование:
– Вы покинули космический док без транспортных телепортов?
– Они будут установлены лишь во вторник, – холодно ответил Гарриман. Он повернулся назад к рулю. – Мичман Зулу, попытайтесь создать субпространственное поле вокруг кораблей. Это может помочь им высвободиться.
– Есть, сэр. – Демора наклонилась над своей консолью.
'Нет', – чуть было не сказал Кирк, но прежде, чем он смог произнести это, Демора покачала головой и подняла глаза:
– Слишком сильные квантовые помехи, капитан.
Снова Гарриман перевел взгляд на бьющуюся на экране энергетическую ленту и нахмурился. Кирк не испытывал ничего, кроме симпатии, к молодому капитану, чей первый день в качестве командующего корабля превращался в подобие кошмара, причем корабль был неукомплектован и плохо снаряжен: Но если Гарриману не удастся придумать другой план, то симпатия симпатией, а...
– Как насчет выброса плазмы из искривляющих двигателей? – спросил Гарриман в пустоту. – Это может ослабить силу захвата ленты.
– Есть, сэр, – ответил навигатор. – Выбрасываю двигательную плазму...
Гарриман (это было видно) задержал дыхание на мгновение, затем перевел взгляд на Кирка, который ободряюще тепло улыбнулся ему.
– Это не действует, сэр, – сказал навигатор. – Я думаю...
– Сэр! – вскрикнула Демора. – Корпус корабля по правому борту коллапсирует!
На экране один из кораблей, обвитый концом ленты, разлетелся в ослепительном взрыве. Все на мостике 'Энтерпрайза' внезапно замолчали, когда вспышка взрыва угасла и превратилась в облако разлетающихся осколков.
– Сколько беженцев было на корабле? – спросил Чехов, охваченный ужасом.
Не ему подобало сейчас говорить, тем более задавать такой резкий вопрос. Это была обязанность капитана корабля. Но в ужасе, который царил на мостике, этого, похоже, никто не заметил, и уж, конечно, не Гарриман, который с расширенными глазами и открытым ртом смотрел на экран.
– Двести шестьдесят пять, – спокойно ответила Демора.
Плечи двух человек поникли под грузом этого ответа.., одни принадлежали Гарриману, другие – Кирку.
'Вежливый дьявол! – сказал себе Кирк. – Двести шестьдесят пять... Я знаю, через что он сейчас проходит, но ведь нельзя же так просто сидеть и наблюдать, как это произойдет еще раз. Если он, не дай Бог, не спросит, я сам скажу ему...'
Демора заговорила снова, ее голос был встревоженным:
– Целостность корпуса 'Лакула' упала на двенадцать процентов, сэр!
Гарриман медленно повернулся и встретился глазами с нетерпеливым взглядом Кирка. Неуверенность мелькнула на лице молодого человека. Кирк понимал: Гарриман не хотел показаться в столь невыгодном свете перед лицом всей своей команды и теперь уже смолкших репортеров. Но здесь, рядом, была помощь опытного человека и на кон были поставлены еще двести жизней...
– Капитан Кирк, – сказал Гарриман с восхитительным достоинством и спокойствием, – я оценил бы любое предложение, которое вы можете высказать.
Его слова произвели поразительный эффект и словно высвободили все чувства, кипевшие в душе Кирка. Именно это он испытал во сне прошлой ночью: свободное падение, такое же, как в парке Йосемитэ – падение с Эль-Капитана; он ощутил тот же трепет, который чувствовал, паря над планетой в небесном нырянии, еще вчера. Однако сейчас было и кое-что еще: сильное возбуждение, которое он пытался найти в своих приключениях, но так и не обрел... Он знал, почему: потому что на этот раз делал кое-что важное – он изменял ситуацию.
Кирк выстрелил из кресла, как пробка из бутылки шампанского, и менее чем через секунду стоял подле Гарримана, глядя на молодого человека глазами, в которых, как он надеялся, отразилось его уважение и благодарность.
– Первое, – сказал он таким тихим голосом, чтобы мог слышать только капитан, – приблизьтесь на расстояние телепортов и транспортируйте людей на борт.
Гарриман уставился на него с нескрываемым удивлением:
– Но как насчет гравитационных нарушений? Они разорвут нас на
