трепетали, дергались и ждали от него приказов. А он должен был изображать опытного Дон Жуана и обольстителя…
Тоже, конечно, любопытно, но постоянное напряжение давило и комкало удовольствие.
Ужин был действительно при свечах! И с шампанским – по бокалу, и не больше.
Аркаша совсем расслабился…
У него никогда не было жены, но тут он ощущал себя, как дома, как муж, которого долго ждала любимая…
Он был свободен!
Ирину он чувствовал, как свою половинку, а значит мог говорить о чем угодно. Никаких тайн и секретов.
– Ира, это не комплимент, но мне хорошо с тобой. Радостно и легко.
– И мне приятно. Но много больше, чем тебе – ведь я тебя люблю. И давно.
– Давно?.. Так не бывает! Тебе было тридцать, когда ты осталась одна. Тогда ты, наверно, была вообще красавица. Женихов – море!
– Да, претенденты были… И вот семь лет назад с одним из них я пошла в театр, где ты играл Гамлета… Увидела тебя, и влюбилась!
– Это сразу после Щуки. Я только пришел, а меня на подмену взяли… Так значит, что я действительно играл гениально?
– Нет, Аркадий, извини! Но играл ты паршиво! Как выскочка из школьной самодеятельности… Но было в тебе обаяние молодости, чистота, задор, страсть… Я же сказала, что влюбилась, а это невозможно объяснить. Это особый вид гипноза, это наваждение, это сон и приятные мечты.
– Гипноз? Но после него просыпаются. Из него выходят за пять минут.
– Это другие… А я уже семь лет никак не могу из него выйти. И не хочу выходить никогда… Пойдем скорей в душ. Я-то думала, что я сильная, а внутри всё трепещет. Потерпеть не могу…
Лев Сюткин уволился за несколько дней.
В милиции шла очередная перестройка, которая выражалась в сокращении кадров.
И, конечно, все сотрудники дружно и искренне обрадовались, когда подполковник подал рапорт об уходе. Для каждого это значило, что они, возможно, переживут эту реорганизацию.
Одним конкурентом стало меньше!..
И начальники обрадовались – лишняя правильная галочка в отчете об успехах реформы…
И кадровики обрадовались – не надо живых людей ломать через коленку и вышвыривать голыми на нищенскую пенсию…
И «Сильвер» был рад – после «трагической» гибели Игоря Миронова ему нужен был преданный человек без амбиций, но с милицейским опытом, с работающей головой, со связями в криминальной среде и в силовых органах.
Миронов не успел выплатить все деньги за коттедж. И формально этот особняк принадлежал Сереброву…
А теперь там поселилась семья Льва Львовича Сюткина, используя все, что осталось от прежнего хозяина – мебель, ковры, телевизоры, вилки-ложки и даже запас туалетной бумаги…
Очень удобно!
Первый разговор Сюткина в должности зама Сереброва по безопасности состоялся в кабинете шефа за день до той самой помолвки.
За день, до решительного часа «Икс».
По всем правилам именно Сюткин должен был готовить эту операцию! Но процесс уже пошел, и «Сильвер» не стал затаскивать новичка на последнюю ступеньку уходящего поезда…
Марк Ефимович решил вообще не посвящать бывшего подполковника в суть операции «Помолвка»…
Меньше знаешь – лучше спишь!
Они поговорили о бытовых вещах, об устройстве Сюткина на новом месте, о кабинете и сейфе Миронова, о конспирации вообще и о способах секретной срочной связи.
– Кстати, Марк, я сам хотел поговорить о том, как я умею хранить секреты.
– Интересный заход, Лёва! Говори.
– У вас шофером числится Иван Санько.
– Есть такой… Дальше!
– Странно, но полтора года назад его видели в городе Дубровске. Точно в тот день, когда погибла сестра Зелинского.
– Видели и видели!.. Может он за клюквой в Дубровск ездил?
– Может быть… А потом его несколько раз свидетели видели в Костроме, где покушались на Зелинского, а взорвали зама мэра города.
– Не темни Лев! Откуда знаешь?
– Эти бумажки не дошли до Чумакова, который вел дело по Зелинскому. Оберегая вас, Марк Ефимович, я эти документы перехватил, а капитану подсунул другие.
– И где сейчас эти бумажки?
– Бумажки – вот! Смотрите… Это ксерокопии. А документы лежат в надежном месте со всякими моими комментариями.
– А ты не так прост, Лев Львович! Значит, ты давно знал, что мой Санько – киллер? Знал и молчал… А теперь страхуешься?
– А вы как думали, Марк Ефимович?.. Работая у вас, я буду слишком много знать! И я не хочу, как Миронов… Вот он, вероятно, не страховался.
– Ладно, Лев, проехали!.. Это даже хорошо, что ты такой хитрый. Я таких люблю… Обязательно сработаемся!
Серебров встал, походил по кабинету, а потом встал перед Сюткиным, давая понять, что аудиенция закончена.
– На сегодня, брат, всё!.. Встречаемся завтра. Едем на помолвку Чумакова и вдовы Зелинского… Намечается большой банкет по этому поводу! С нами, кстати, поедет полковник Корсак.
– И он туда же?
– Да, Лев!.. Чумаков его подчиненный. И со мной у него особые отношения.
– Кормится у вас?
– Немножко… Больших секретов не выдает, но услуги оказывает… Потом сам поймешь. Он очень нужный нам человек!
После ухода Санько, прошла минута. Серебров мягкими шагами подошел к двери и распахнул ее… В коридоре пусто!
Тогда «Сильвер» набрал секретный номер Артура:
– Надо срочно поболтать… Через час около лужи.
Они встретились на знакомом месте – это десять километров от коттеджа Сереброва, в березовой роще у лесного озера.
– На завтра, Артур, всё остается в силе. Около моста взорвется машина, и чтоб в ней не осталось ни одной живой души.
– Это я понял!.. Зачем вызывал?
– Есть еще работа… Вот адрес и фото одного человека. Послезавтра надо его убрать.
– Так это же ваш шофер!
– Да! Это Санько… Не скажу, что Ваня мне друг, но он добрый мой приятель! Даже жалко, Артур, с ним расставаться.
– Это эмоции! Это меня не волнует… Но, как обычно – деньги вперед.
– Деньги я принес. Я твою манеру знаю… Да, возможно, что еще через пару дней надо будет актера одного ликвидировать. Сбежал, гад!.. Пока его Санько ищет. Но, видимо, не успеет найти… Ивану-то всего два дня осталось.
Они проснулись поздно, но вставать не хотелось. Хотелось нежиться под одеялом, ласкать друг друга и продолжать всё то, что делали вчера.
