Важно другое – Виктор связан с морем и законно носит тельняшку с бескозыркой. А вот у Эли Кропоткиной, хоть она и княгиня, а жених студент. И его даже в тюрьму посадили…
Самое главное, Андрей узнал, что обычно не старшина Егоркин провожает домой Лизавету, а она сама доводит его до Графской пристани. Там, чуть правее лестницы в двадцать два пятьдесят отходит катер, который доставляет моряков на эсминец «Грозный». Офицеров и тех, кто был в увольнении…
В нужное время Стругов перешел площадь с памятником Нахимову, миновал колоннаду, спустился к морю и замер у фигуры льва, который справа от лестницы. Их там два белых льва, и они не одну сотню лет охраняют Графскую пристань.
Андрей замер потому, что от длинного причала отходило сразу несколько катеров. И каждого третьего матроса провожала девушка.
Девушек там было больше, чем в финале «Лебединого озера». И у всех были взволнованные и даже заплаканные глаза.
И Андрею стало стыдно!
Ну, найдет он Лизу Мамонову. И после того, как невеста пережила любовный всплеск, он опустит ее с небес и будет допрашивать, как последний следователь.
А что делать? Юра Грымов сидит безвинно! Ему сейчас хуже, чем Елизавете.
Катера ушли почти одновременно. И девушки пошли по причалу вместе. Если не строем, то широкой нестройной толпой.
Стругов, стоя на деревянных ступенях Графской пристани, видел всех девиц. Когда они подошли довольно близко, он без всяких хитростей крикнул:
– Кто из вас Мамонова? Елизавета, у меня к вам важное дело.
По реакции одной из девушек, Андрей сразу понял, кто есть кто…
Лиза замедлила шаг. Ей казалось, что за эти секунды у нее немного просохнут глаза.
Она сама подошла к Стругову, который так и стоял у белого каменного льва.
– Вы меня звали?
– Да, я вас искал. Если вы, конечно, Лиза Мамонова.
– Это я.
– А мне ваша мама подсказала, как вас найти. Оказалось, что это не так сложно.
– Я ничего от мамы не скрываю.
– Так это хорошо! Все бы так делали… Лиза, я журналист из Москвы. Меня зовут Андрей. Мы тут с женой проводим что-то вроде медового месяца. А адвокат Юры Грымова попросил нас помочь.
– Понятно, Андрей. Проводите меня к троллейбусной остановке. Там возле театра есть лавочки с видом на море. Там и поговорим.
– А что, Лиза, разговор долгий?
– Да, я об Элеоноре Кропоткиной знаю всё!
Кропоткина всегда нравилась Диме Краснову. Но он перед ней робел. Он знал, что она очень умная, что она из богатой семьи, что она потомок княжеского рода…
Помимо юридического института Дмитрий был сержантом и работал в местном СИЗО. Вот там он никого не боялся.
Идет перед ним криминальный авторитет, а Краснов ему: «Руки за спину! Лицом к стене! Стоять и не дергаться».
Там в коридорах и камерах всё понятно. Он для них старший! Он барин, а они холопы.
Вот выйдут на свободу и тогда будут учителями, сапожниками и штурманами. А пока они лишь подозреваемые, подследственные и обвиняемые. С ними всё ясно!
А вот с девушками Дима робел. Он затем и пошел в юридический институт. С высшим образованием можно получить лейтенанта.
Севастополь такой город, где каждая девица отличит матроса от старшины, а мичмана от капитана третьего ранга.
Поэтому Краснов считал, что офицерские погоны сделают его привлекательным в глазах женщин.
Кропоткина сама пригласила его на свидание. Она просила его так ласково, что он не мог отказать. Может, она его и не любит, но Эля всячески намекала на особый и доверительный характер встречи. Это явно не лекции переписать!
Более того, девушка предложила встретиться в десять вечера у Карантинной бухты. Там, где начинается Древняя улица. А оттуда рукой подать до развалин Херсонеса.
Очень романтичное место! Дима часто в мечтах представлял, как он вечером гуляет здесь с какой- нибудь девушкой и находит рядом с морем укромные уголки.
И не так важно, какая это девушка! Лишь бы она была покладистой и делала всё, что он говорит: «Лицом ко мне! Руки за спину! Стоять и не шевелиться»…
Сержанту Краснову показалось, что они с Кропоткиной встретились, как влюбленные.
Девушка жадно смотрела на Диму. Но она не постоянно пялилась. Нет, Эля скромно опускала голову вниз, а потом вдруг поднимала ее на несколько секунд и смотрела глаза в глаза.
Дмитрий чувствовал, что у него подкашиваются ноги. И не только от этих взглядов, а и от прикосновений. Они шли так близко, что Элеонора часто своим плечом дотрагивалась до его руки.
Однажды, когда они, обходя забор музея, по каменистым тропинкам пробирались на территорию Херсонеса, Краснову пришлось взять ее за талию и подсадить повыше.
А еще один раз Эля поскользнулась. И, чтоб не упасть, она обняла его за талию и не отпускала свою руку очень долго. Почти минуту!
Короче, когда они подошли к морю, сержант совсем размяк. Он надеялся, хотел и боялся…
У самой кромки воды они нашли маленький пляж, с трех сторон прикрытый двухметровым обрывом. В центре был еще теплый плоский камень.
Они сели.
От вечернего бриза было слегка прохладно, и Элеонора прижалась к парню и обняла его. А он весь сжался и совсем не знал, что делать.
Очень долго Кропоткина говорила о пустяках. Но о таких, которые невозможно обсуждать в институте или в автобусе по дороге домой.
Эля рассказывала, что их сокурсница Лиза Мамонова дружит с Витей Егоркиным, с флотским старшиной. А это что-то вроде сержанта.
У Виктора есть друг, который в дальнем плаванье. А у друга есть в городе маленькая квартира. И Елизавета вместе с Витей каждую неделю поливают там цветы.
Потом Элеонора, приблизив губы к щеке сержанта Краснова, шепотом рассказала ему страшную тайну.
С первых же свиданий флотский старшина Витя начал целоваться с Лизаветой. Вероятно, на квартире они не только поливали цветы. Точно, что от этих встреч Мамонова стала беременная и теперь готовится к свадьбе.
Дима Краснов чувствовал, что от нежных объятий и от рассказов про цветы, он стал каким-то легким и начал радостно парить над развалинами, над пляжем и морем.
Когда он вернулся назад, то подумал, что милая Эля ждет от него каких-то действий. Он же мужчина, в конце концов!
И сержант СИЗО собрал в кулак всю свою решительность, расправил плечи и попытался поцеловать гражданку Кропоткину. Но девушка увернулась, и его губы попали ей в щеку.
