подследственными.
И тут к старшему сержанту, дежурившему у ворот, подошла ослепительная девушка: в яркой косметике, в огромных темных очках в рыжем парике и с пышной грудью.
Эта эффектная гражданка, демонстрируя грузинский акцент, стала упрашивать вахтера вызвать на минутку инспектора Ветлугина. Вроде как, она беременна, а Мотя об этом не знает.
Вопрос жизни и смерти!
Старший сержант, который дежурил на воротах, поддался чарам красотки и позвонил на соседний пост, который рядом с зоной прогулок.
Это все было рядом! Не больше, чем тридцать шагов. Можно было крикнуть и позвать Ветлугина, но вахтер позвонил.
Матвей не мог не исполнить приказ старшего по званию. Он пошел к воротам неторопливо. Ветлугин периодически оглядывался на своих подопечных.
А когда он подошел к воротам, то оказалось, что дамочка в очках и с грудью исчезла. Только что была, и испарилась!
Старший сержант даже вышел за ворота и стал искать девушку, задерживая Матвея.
А в этот момент на улице за углом остановился подъемный кран с выдвижной стрелой. Эту машину пять минут назад с соседней стройки угнал флотский старшина Егоров.
Витя поднял верхушку крана, перевел ее за забор и стал быстро опускать трос на площадку для прогулок.
К крюку было привязано толстое мягкое кольцо, куда свободно входила ладонь.
Грымов быстро подбежал, просунул в кольцо руку и дернул за трос.
Когда его поднимали, как под купол цирка, и проносили над пышной колючей проволокой, Юра согнул в колене левую ногу и откинул в сторону свободную руку, призывая зрителей аплодировать.
Было очень красиво!
А через двадцать секунд подъемный кран, который стоял с включенным двигателем, начал резко набирать скорость. Он направился к тому месту, где была его родная стройка.
Две минуты спустя кран остановился в безлюдном переулке, а беглецы через подворотню заброшенного дома побежали на пустырь. Вскоре сообщники сидели в старых «Жигулях» девятой модели.
Витя Егоркин гнал машину за Инкерман в сторону поселка Кача.
Грымов на ходу переодевался и клеил себе усы.
Эля Кропоткина смотрела на своего жениха влюбленными глазами.
А Лиза Мамонова уже сняла парик и темные очки. Теперь она с трудом вытаскивала из лифчика два крупных куска поролона…
Генерал милиции Олег Сорока сидел в своем солидном кресле, а все остальные молчали, стоя на ковре.
Тут собралась большая группа провинившихся.
Здесь был и глава Уголовного розыска полковник Андрей Кормач, и начальник отдела капитан Лозовой, и подполковник начальник СИЗО, и группа его подчиненных, включая старшего сержанта и Матвея Ветлугина.
Генерал Сорока не торопился. Предстояла сложная разборка полетов. И при этих делах Олег Владимирович не любил эмоций и всплесков ярости. Он знал, что при разносах подчиненных многие начальники кричат, матерятся и топают ногами.
Но Сорока был интеллигентный генерал.
Разговаривая, он обращался только к полковнику Кормачу. Все остальные – это мелюзга и салаги. Пусть слушают и учатся жить.
– Вы уверены, полковник, что недоумки из СИЗО отпустили основного медвежатника? Того, кто взял в городе все шестнадцать сейфов?
– Уверен, товарищ генерал! Сейчас это совсем очевидно. Если он невиновен, то зачем ему бежать.
– Логично, полковник. А улики для суда у нас есть? Надо подобрать доказательства. Мы правовое государство, и нельзя сажать людей просто так.
– На первом этапе Юрий Грымов вскрывал сейфы в белых перчатках и улик оставил мало.
– Сколько?
– Одну, товарищ генерал. Это хлопковая белая нитка от перчаток.
– Это перчатки Грымова?
– Мы считаем, что его. А кого же еще?
– Логично, полковник. А что по краже у Кропоткиных?
– Вот тут полный ажур! Грымов расслабился, снял перчатки и оставил кучу улик. Его пальчики по всей квартире, включая ручку от сейфа. Его след на клумбе под окном Кропоткиных. Более того – на его рубашке пыль из-под кровати потерпевших.
– Экспертиза по пыли проводилась?
– Так точно, товарищ генерал! Полная идентичность. А еще в кроссовках Грымова земля из той клумбы.
– Отлично! Хотя бы по одному эпизоду дело готово для суда. И тут побег! И как хитро сделано. Прямо циркач, ваш Грымов, ну полковник, присаживайся вместе со своим капитаном. А я буду спрашивать этих недоумков из СИЗО.
И вот тут началось то, что называется разносом!
Интеллигентный генерал не кричал, но говорил на очень повышенных тонах.
Он не применял мат, но называл сотрудников СИЗО придурками, разгильдяями и, в лучшем случае, лоботрясами.
Интересно, что в этой ситуации самым светлым и пушистым выглядел инспектор Мотя Ветлугин. Он отвлекся, выполняя приказ старшего по званию. А тот отвлекся на ложный объект – на девку в парике и с дутыми грудями.
Майор, начальник СИЗО – тот виноват вообще! Раз не обеспечил, то получай по полной программе!
– Докладывай, майор, как будешь искать беглеца? Уголовный розыск свою работу сделает, но ловить Грымова тебе.
– Мы найдем гада, товарищ генерал! Приложим все силы. И днем и ночью будем искать.
– Ты, майор, к семнадцати часам доложи мне план действий. Далее – дай предложения, кого и как наказать, включая себя. И еще – поищи «крота» в своем коллективе. Такие побеги без поддержки изнутри не случаются…
Андрей узнал о побеге через полтора часа.
Ему позвонил Максим Чарский, который пришел на свидание к своему клиенту. В СИЗО заметно ощущался какой-то ералаш. Многие офицеры бегали в разные стороны с выпученными глазами.
А девушка-контролерша, давясь от смеха, сообщила адвокату, что Грымов улетел, как цирковой артист. Просто смех сквозь слезы!
Ситуация с защитой невиновного парня осложнялась. Для начала надо было найти того, кого надо защищать.
После звонка Максим Петрович сразу поехал в отель «Бастион». Предстояло сложное совещание на троих. Нужен был хоть какой-то план действий.
Татьяна для адвоката прочла вслух ответ от хакера «Браузера» из Москвы. Он вскрыл все севастопольские базы данных и проник на секретные сайты городских чиновников.
