Обычно духота в лодке была в пределах того, что может выдержать нормальный здоровый человек, но с появлением шнорхеля эта духота становилась опасной. И пошло гулять мнение, что длительное использование шнорхеля опасно для здоровья.
И вот в срочном порядке доктору Кауэру, специалисту по клинической климатологии, поручили проверить состояние воздуха внутри лодки во время ее следования как в надводном, так и в подводном положении. Кауэру было велено держать результаты исследования в строгой тайне.
Однажды команды первых лодок, оборудованных шнорхелями, увидели человека в гражданском, сопровождаемого адмиралом Тидсеном. За ними шла целая бригада людей, тащивших загадочную аппаратуру. Все они ступили на борт «U-237».
Многочисленные важные персоны, окружавшие доктора Кауэра, ничуть не смущали его. Он разговаривал с ними столь же непринужденно, как разговаривал бы со своими родственниками или с обычными матросами. С другой стороны, он развил такую удивительную активность и показывал такую физическую готовность, какую в этих местах не привыкли видеть у гражданских лиц.
Как заправский подводник, он быстро вскарабкался на мостик и так же быстро исчез в люке. Адмирал и другие господа последовали за ним с меньшим проворством. Кауэр пожал руки командиру и механику и с ходу ошеломил их градом вопросов, прежде всего насчет аппаратуры центрального поста, потом насчет вентиляции на корабле и состоянии воздуха, а затем спросил, что, по их разумению, можно сделать в этом вопросе.
А тем временем его странную технику спускали в лодку.
– А теперь можно я обращусь к команде?
– Пожалуйста! – с легким поклоном и лукавой улыбкой ответил командир. – Если я правильно расслышал вашу фамилию – доктор Зауэр?
Адмирал нахмурился, а команда засмеялась, и сам Кауэр затрясся от смеха.
– Если не можете запомнить мою фамилию, я согласен и на это, лучше не придумаешь.[39]
«U-237» отвалила от пирса, вышла в открытое море и погрузилась на перископную глубину.
Море было спокойным, и эксперименты можно было проводить в спокойной обстановке.
И они начались. Подняли шнорхель, заработал дизель и втянул в себя воздух из отсека. Кауэр почувствовал сильную боль в ушах, надавило на глаза. Он покачнулся. Дизель задрожал, заглох, опять заработал.
Кауэр стоял в кормовой части тяжело гудевшего левого дизеля. Он видел, как серый дымок идет из дизеля в лодку.
«Боже мой, – подумал он, – это же чистый формальдегид».
Но он не торопился давать сигнал, о котором договорились. Ему хотелось узнать, куда потечет дым и газ и что произойдет дальше. Рядом с ним потерял сознание человек, стоявший на вахте. Кауэр решил, что пора дать сигнал. Внезапно он почувствовал, как на щеках появилось онемение, потом, не успел он сделать два-три вдоха, оно перешло на руки. Он сжал кулаки, руки непроизвольно согнулись. Он понял, что вот-вот потеряет сознание. Он сжал губы и неверным шагом пошел подальше от дизеля.
Очертания двух гремящих монстров закружились, колени стали подгибаться. Он вот-вот должен был опуститься на палубу, когда чья-то рука грубо оттащила его от дизелей. В прилегающем пространстве воздух был чуть полегче. Находившегося в полубессознательном состоянии профессора пошатывало. Он пошарил руками, за что бы ухватиться, попал на что-то мокрое и горячее, отдернул руку, потом рука опустилась на что-то мягкое, потом на какой-то шершавый металл. После этого профессор потерял сознание.
Когда он стал приходить в себя и туманные очертания вокруг него стали приобретать форму, то в одной из фигур рядом с собой он узнал адмирала, озабоченно смотревшего на него.
Наконец адмирал прервал молчание.
– Так-то, мой дорогой Кауэр, вы платите нам за то, что мы вас вытащили из дизельного отсека, – произнес он с улыбкой.
Оказывается, когда Кауэр правой рукой шарил, за что бы ухватиться, то обжегся о дизель и отдернул руку, она попала на лицо адмиралу, а шершавой металлической поверхностью были его погоны.
Вокруг раздался смех облегчения. Адмирал тоже оказался человеком.
Подошел и командир – поинтересоваться, как себя чувствует профессор, – и протянул ему щедро наполненный стакан.
– Знаете, профессор Зауэр… – Он запнулся, краем глаза взглянул на адмирала. – Когда вы пришли на лодку, мы подумали: вот, еще один кабинетный моряк пришел – из тех, которые сидят в сухих, удобных, красивых кабинетах и ломают голову над тем, как надо командовать подводной лодкой. Но, слава богу, все мы иногда делаем ошибки.
– Это верно. И это относится ко всем нам, – ответил Кауэр.
Затем он многословно извинился перед адмиралом за то, что так вышло, и удалился к своим приборам.
Трижды провел Кауэр свои опыты. Когда лодка вернулась в Киль, было уже темно.
Работая днем и ночью, доктор Кауэр составил 1413 химических формул, 1321 комплекс физических расчетов.
Жене он сказал:
– Это великие люди. Для них я сделаю все.
Результаты его опытов имели огромную ценность для дальнейшего оснащения подводных лодок шнорхелями.
Глава 23
Как Бранди лишился своей лодки
