Срочно разыскивается герцог

Селеста Брэдли Срочно разыскивается герцог

Эта книга посвящается моему отцу, Фреду Эппсу, который любил читать и любил смеяться. Он никогда не узнал, что его маленькая девочка выросла и стала писательницей, но думаю, что это весьма позабавило бы его.

Пролог

Я, сэр Хэмиш Пикеринг, будучи в здравом уме, но немощный телом, объявляю свое завещание.

Я поднялся настолько высоко, как только может взобраться обыкновенный человек, несмотря на то, что у меня было вдвое больше ума, мудрости и силы духа, чем у аристократических бездельников. Но женщине дано с помощью замужества достичь такой высоты, какую только позволит ее внешность, вплоть до герцогини, если хорошо постараться.

В этом отношении мои дочери сильно подвели меня. Мораг и Финелла, я тратил свои деньги, чтобы каждая из вас смогла возвыситься через замужество, но вы не вели себя на должном уровне. Вы просто ожидали, что вам вручат весь мир. Но если кто-либо из женщин этой семьи хочет получить еще хотя бы фартинг из моих денег, то ей лучше постараться заработать его.

Поэтому я заявляю, что все мое состояние будет удержано от моих бесполезных дочерей и сохранено в трасте[1] для внучки или правнучки, которая выйдет замуж за герцога Англии или за человека, который в будущем станет герцогом, унаследовав титул, после чего доверительная собственность будет передана ей и только ей.

Если у нее будут сестры или кузины, которые потерпят неудачу, то каждая из них сможет получить пожизненный доход в пятнадцать фунтов в год. Если у нее будут братья или кузены, хотя семья и тяготеет к рождению дочерей, то тем хуже – они получат пять фунтов каждый, потому что такая сумма была у меня в кармане, когда я приехал в Лондон. Каждый шотландец, достойный своего хаггиса, сможет обратить пять фунтов в пятьсот через несколько лет.

Определенная сумма будет выдана каждой девушке для ее дебютного сезона на платья и все прочее.

Если три поколения девушек из рода Пикерингов потерпят неудачу, то я умываю руки. Вся сумма в пятнадцать тысяч фунтов пойдет на оплату штрафов и облегчение жизни тех, кто, бросая вызов акцизным чиновникам, производит шотландское виски, которое было моим единственным утешением в этой семье болванов. Если бы только ваша бедная святая матушка могла видеть вас сейчас.

Подписано,

Сэр Хэмиш Пикеринг

Засвидетельствовали

Б.Р. Стикли, А.М. Вульф,

Поверенные фирмы «Стикли & Вульф»

Глава 1

Англия, 1815

Вероятно, это не означало ничего особенно важного, но когда мисс Феба Милбери, дочь респектабельного викария, встретила мужчину своей мечты, то первой частью его тела, в которую она влюбилась, был его зад.

Вплоть до этого момента, роскошный бальный зал, заполненный ярко одетыми танцующими гостями, напоминал сон – но не слишком приятный. Феба двигалась через странный ландшафт своего первого бала в Обществе, по-видимому, совершенно не касаясь ногами пола, такая же иллюзорная, как привидение, и настолько же никем не замечаемая. Что она делает в этом сверкающем мире haute ton[2]?

Отправляйся в Лондон и поймай себе герцога, приказал ей викарий. Выполни последнее желание своей матери.

Как будто это было так легко сделать.

И не позволяй этому случиться снова. О, викарий не сказал этих слов вслух, но его послание было совершенно понятным. Она должна все время придерживаться правил приличия, быть сдержанной, благоразумной и скромной, какой она была уже в течение многих лет, и никогда, ни за что не соскальзывать снова на тот прискорбный путь.

Что оставляло ей слишком мало возможностей, чтобы добиться внимания вышеупомянутого герцога. Ее платья подходили для сельской девушки, навещающей больных и немощных в своей деревне, или, возможно, для танцев в местных залах для приемов – хотя Феба никогда не осмеливалась танцевать под бдительным оком викария. Но они едва ли могли соперничать с теми платьями, сшитыми по роскошной лондонской моде, в которые были одеты почти все остальные леди в этом зале.

И при этом она не была стройной красавицей как ее кузина Дейдре или даже ее овдовевшая тетя Тесса. У нее никогда не было причин беспокоиться о своей внешности до этого момента, напомнила себе Феба, и она была гораздо более удачлива, чем некоторые. Девушка бросила взгляд в сторону одной из стен бального зала, чтобы увидеть еще одну свою кузину, некрасивую мисс Софи Блейк, усаживающуюся на один из стоящих в ряд стульев, негласно были зарезервированных для девушек, которые никогда не танцуют.

Поймай себе герцога. Это означало бы воплотить свою мечту – и одновременно звучало иронично, поскольку в значительной степени по вине викария Феба больше не мечтала о таких невероятных вещах.

О, когда-то она верила во все это. Когда-то ей было пятнадцать лет, и она была настоящим романтиком – мечтательницей самого высокого полета.

Но после знакомства с одним привлекательным учителем танцев Феба излечилась от этого навсегда. Так как оказалось, что у нее нет способности отделять мечту от реальности – да что там, даже правильное от неправильного! – то единственным способом быть по-настоящему в безопасности оставалось очень тщательно придерживаться правил. На правила можно было положиться так, как ты никогда не сможешь полагаться на то, что говорят люди.

Или на то, что ты чувствуешь.

Феба вздохнула. Кажется, Софи не беспокоило то, что она просиживает музыку, но Фебе предпочла бы потанцевать с кем-нибудь. Ему не нужно быть привлекательным, или даже титулованным – если только он время от времени принимает ванну, и не собирается наступать ей на ноги…

Вот тогда она и заметила эти твердые, мускулистые ягодицы, которые прокололи ее мрачное настроение, словно булавка прокалывает пузырь.

Остальная его часть также неплохо выглядела. Разглядывая широкие плечи и темные вьющиеся волосы мужчины, танцевавшего к ней спиной – и его божественный зад – Феба облизнула губы и напомнила себе, что она больше не принадлежит к тому типу женщин. Она никогда не собирается снова грешить.

О, да, пожалуйста.

Нет. Никогда больше.

Самое миленькое пожалуйста, с покрытым шоколадом верхом?