о
преимуществе Красной Армии над вермахтом, в «По- следней республике» вскользь, мимоходом объясняет причины неудач первых дней боев скученностью у границы и вследствие этого неспособностью к оборонительным действиям наших якобы готовящихся нанести 6 июля удар по Германии войск, а также про- филактическими мероприятиями, связанными с подготовкой и со- ответственно разборкой и подтяжкой техники. К этому вопросу мы еще вернемся.
Глава 2 МИРОВАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Нравится нам или нет, но начало войны, как и многое другое, неразрывно связано с именем Сталина. Так уж сложилось, что к этому времени сосредоточил Иосиф Виссарионович в своих руках абсолютную власть. Так уж вышло, что все хоть сколько-нибудь важные решения принимал теперь практически в одиночку.
И вот какое стратегическое решение принял он накануне войны и, главное, почему, попробуем разобраться. А еще попробуем понять, что это был за человек. Чем был движим, к чему стремился, на что надеялся.
Вот некоторые высказывания о нем.
«Вы можете меня называть любыми словами, но я восхищен и очарован Сталиным. Это был зверь, кровавое дикое чудовище.
А еще — гений
«В своих мягких кавказских сапогах Сталин умело отошел в тень истории, чтобы сейчас вновь замаячил на горизонте грозный образ. И павшая величайшая империя XX века все чаше вспоминает о своем создателе, и в облаке новых мифов возвращается в страну он —
И даже Черчилль, выступая в палате общин вдень 80-летия Сталина (в 1959 году), сказал: «Большим счастьем было для России, что в годы тяжелейших испытаний страну возглавил
Сталин».
Был ли он «гением всех времен и народов»? В. Суворов утверждает, что да, был. И будучи таковым,
свои действия, всю жизнь свою подчинил якобы одной цели — победе социализма в
масштабе. Победе полной и окончательной. Навеки,
И ради этой победы — уничтожение собственной интеллигенции и крестьянства, кровавый незатухающий террор и разгром командных кадров, ГУЛАГ и Беломорканал, расправа с бывшими соратниками, которые имели неосторожность считать себя
и Троцким, считавшим себя истинным ленинцем. Ради этой победы... «создание» Гитлера.
Не будем пока оценивать возможностей «раннего» Сталина,
из лидеров разбитой, лишь поднимающейся из руин, зажатой во враждебном окружении огромной страны, сколь-либо серьезно влиять на судьбы относительно благополучной Европы.
Проанализируем то, что пишет В. Суворов в «Ледоколе» и «Последней республике». И начнем
Кстати, зачем она, именно мировая? Как и всегда, в пространном рассуждении, приводить которое полностью попросту невозможно, В. Суворов поясняет: Советский Союз не мог существовать рядом с «нормальными» странами, любое сравнение было не в пользу коммунистического режима. Он должен был либо завоевать
соседей,
Европу, либо пасть. Он не мог остановиться на каких-то рубежах, а вынужден был якобы непрерывно расширяться3. А дальше следует решающий вывод. Вторая мировая война, как и все предыдущие войны новейшей истории, инспирирована Сталиным. Гитлер создан им, чтобы в качестве локомотива, «ледокола» проложить путь для захвата СССР Западной Европы. Не больше и не меньше.
Идея мирового господства, мягко говоря, не нова. Но то, что
не удавалось ее осуществить, кое о чем говорит. Александр — отступил. Рим — даже и не пытался выйти за границы «цивилизованного» Средиземноморья. Батый, который, как считает большинство историков,
ворваться во Францию и Италию, — не рискнул. Бонапарт закончил свои дни на крошечном острове в Атлантике, а Гитлер — на полу подземного бункера, последней территории Третьего рейха.
Так устроен мир. Он всегда многополюсиый. И если агрессору на короткое время по тем или иным причинам удается временами получить заметное, военное, скажем, преимущество и потеснить соседей, остальные, из справедливо упомянутого В. Суворовым чувства самосохранения, очень быстро забывают старые обиды и даже, если хотите, идеологические разногласия и организуют единый фронт борьбы. Но, на мой взгляд, даже не это главное. Диктатура и агрессия возникают на почве серьезного кризиса и неустроенности. И вначале диктатор и сподвижники его не имеют ничего, кроме неустойчивой власти в нищей стране. Но грядет победоносная захватническая война, и все меняется. Вновь становятся популярными средневековые титулы, и власть — вот она, в руках, глядит, будто из тысяч зеркал, с портретов и с заходящихся в экстазе уличных шествий. И гвардия — уже не нищие разбойники с большой дороги, а невзначай обзаведшийся ресторанчиками и пивными средний класс. И куда только девалась былая непобедимая ярость больших батальонов. А враги, напуганные участью ближайших соседей, подготовились к борьбе ие на жизнь, а на смерть. И стоит ли ввязываться в новую драку, и так уже имея все? Сколько фанатиков приходится на тысячу нормальных людей? Один или даже меньше? Мне могут возразить, что рейх и Япония военных лет — не тот случай. Да тот. Просто не успели они дойти до стадии разложения. Им
успеть.
То, что Маркс и Энгельс считали возможной победу социалистической революции лишь
в большинстве капиталистических стран, вполне объяснимо. Ведь революция могла произойти лишь в
наиболее слабых звеньях цепи, и чтобы отбиться от вероятной реставрации капитализма извне, этих нестабильных звеньев должно было быть побольше. Но патриархам довелось коснуться вопроса лишь
Ленину же злой волей судьбы, невероятным стечением обстоятельств вошедшему во власть, пришлось столкнуться с пресловутым капиталистическим окружением лицом к лииу, И отношения с ним строить куда более прагматичные.
Первая ласточка — Брестский мир. Если следовать логике
марксистов (и бывшего сотрудника Женевской резидентуры ГРУ В.Б. Резуна4), то Советская власть в российских городах — ничто в сравнении с перспективой
И прав был товарищ Троцкий, провоцирующий
Вы читаете Новейший АНТИ-Суворов
