пыталась захватить его пистолет. Я бросилась к двери.
Гейнор протянул ко мне руки, но я распахнула дверь и выскочила в длинный коридор прежде, чем он успел сдвинуть свое диковинное кресло. В коридоре было несколько дверей и два крутых поворота. И Томми.
Томми, казалось, не ожидал меня увидеть. Он потянулся к кобуре, но я врезалась ему в плечо и захватила его ногу ногами. Он упал на спину и, схватив за руки, повалил меня на себя. Я с размаху села на него верхом, хорошенько впечатав колено ему в пах. Он ослабил хватку, и я проворно выскользнула у него из рук. За спиной у меня послышался шум. Я не оглянулась. Если они собираются в меня стрелять, я не хочу этого видеть.
Коридор делал резкий поворот. Я уже почти повернула, но меня остановил запах. Из-за угла пахло трупами. Что они тут делали, пока я спала?
Я посмотрела назад. Томми все еще корчился на полу, Бруно стоял, прислонившись к стене, и держал в руке пистолет, но в меня не целился. Гейнор сидел в кресле и улыбался.
Что-то тут не так.
Из-за угла появилось то, что было «не так», очень, очень «не так». Оно было не более шести футов ростом, но шириной почти в четыре фута. У него было то ли две, то ли три ноги, трудно сказать. Это существо было бледное, как все зомби, только у него была добрая дюжина глаз. На месте шеи у него было лицо мужчины. Глаза его были темные, зрячие, но лишенные всякого выражения. Из плеча росла голова собаки. Разложившаяся пасть оскалена. Из середины этой каши торчала женская нога с черной туфлей на высоком каблуке.
Существо подбиралось ко мне, протянув три руки. Позади него оставался слизистый след, как от улитки.
Из-за угла вышла Доминга Сальвадор:
— Buenos noches, chica.
Чудовище меня напугало, но вид усмехающейся Доминги испугал гораздо больше.
Существо перестало двигаться вперед. Оно присело на корточки, а потом опустилось на колени своих разномастных ног. Его многочисленные рты хватали воздух, словно оно запыхалось.
А может быть, чудовищу не нравился его же собственный запах. Мне он точно не нравился. Я зажала рот и нос ладонью, но это не помогло. Весь коридор вонял тухлятиной.
Гейнор и его побитые телохранители остались на месте. Возможно, они не хотели приближаться к маленькому питомцу Доминги. Я понимала, что для меня нет большой разницы, подойдут они ближе или нет. Сейчас все дело решали она, я и чудовище.
— Как ты вышла из тюрьмы? — Лучше для начала разобраться с более мирскими проблемами. Сверхъестественные могут пока подождать.
— Я оставила залог, — сказала она.
— Так быстро, при том, что тебя обвиняют в убийстве с колдовскими целями?
— Вуду — не колдовство, — сказала она.
— Закон не видит разницы, когда оно используется для убийства.
Она пожала плечами, потом блаженно улыбнулась. Она была мексиканской бабушкой моих кошмаров.
— Ты подкупила судью, — сказала я.
— Меня многие боятся, chica. Тебе бы тоже стоило.
— Ты помогла Питеру Бурку оживить для Гейнора зомби.
Она только улыбнулась.
— Почему же ты не оживила его сама? — спросила я.
— Я не хотела, чтобы этот мерзавец Гейнор был свидетелем того, как я приношу человеческую жертву. Он мог начать меня шантажировать.
— И он не знает, что для того, чтобы сделать Питеру гри-гри, тебе пришлось совершить убийство?
— Совершенно верно, — сказала она.
— Ты прятала свои ужасы здесь?
— Не все. Ты вынудила меня уничтожить многие из моих работ, но этого красавчика я сберегла. Ты, наверное, и сама понимаешь почему. — Она погладила слизистую шкуру твари.
Я содрогнулась. От одной мысли о том, чтобы дотронуться до этого чудовища, у меня пробежал мороз по коже. И все же…
— Как ты его сделала? — Я должна была узнать. Это явно было произведение нашего общего искусства, поэтому я не могла оставаться в стороне.
— Наверняка ты умеешь оживлять куски и части мертвых, — сказала Доминга.
Я умела, но не слышала о том, чтобы кто-то еще умел.
— Да, — сказала я.
— Я научилась слеплять всю эту разнородную массу в единое целое.
Я посмотрела на неуклюжего монстра.
— Слеплять вместе? — Мысль была слишком ужасна.
— Я могу создавать новые существа, которых никогда не было в природе.
— Ты создаешь монстров, — сказала я.
— Думай, как тебе больше нравится, chica, но я должна убедить тебя оживить для Гейнора мертвеца.
— Почему ты сама это не сделаешь?
Позади нас раздался голос Гейнора. Я обернулась и прижалась спиной к стене, чтобы видеть всех сразу. Вот только что мне это даст?
— Сила Доминги однажды уже себя не оправдала. Это мой последний шанс. Последняя известная мне могила. Я не могу рисковать, поэтому Доминга мне не подходит.
Глаза Доминги превратились в щелочки, костлявые руки сжались в кулаки. Она не любила, когда ей отказывают от дома. Не могу сказать, что не разделяю ее чувств.
— Она может это сделать, Гейнор, и гораздо лучше меня.
— Если бы я вам поверил, мне пришлось бы вас убить, поскольку в таком случае вы мне больше не понадобитесь.
Гм, резонно.
— Ты уже спустил на меня Бруно. Что теперь?
Гейнор покачал головой.
— Такая маленькая девочка, а завалила обоих моих телохранителей.
— Я же говорила, что обычные методы убеждения на нее не подействуют, — сказала Доминга.
Я посмотрела мимо нее на скользкое чудище. Она это называет обычными методами?
— Что вы предлагаете? — спросил Гейнор.
— Заклинание повиновения. Она будет делать то, что я ей скажу, только понадобится время, чтобы составить достаточно сильное для нее заклинание. Если бы она знала вуду, оно бы на нее вообще не подействовало. Но при всех ее способностях в вуду она просто младенец.
— Сколько придется ждать?
— Часа два, не больше.
— Только чтобы оно подействовало, а то вам не поздоровится, — сказал Гейнор.
— Не угрожайте мне. — Доминга снова прищурилась.
Как это мило, может быть, плохие парни сами друг друга перебьют?
— Я плачу вам достаточно денег, чтобы вам хватало на содержание вашего личного маленького царства. Я должен получать с этого прибыль.
Доминга кивнула:
— Платите вы хорошо, это правда. И я вас не подведу. Если я сумею заставить Аниту убить человека, то смогу заставить ее помогать мне в бизнесе. Она поможет мне восстановить то, что сама же вынудила уничтожить. Это будет забавно, не правда ли?
На лице Гейнора появилась улыбка сумасшедшего эльфа.
