беднякам, что они, мол, должны жертвовать все найденное в музеи. Вот кого я и впрямь не выношу, так это покупателей, особенно профессиональных скупщиков. Вот кто по-настоящему поощряет все это дело и, должен добавить, вкладывает в него немалые деньги. Мерзавцы, все до единого. А Лафорет — первый. Только не давайте мне и дальше распространяться на эту тему, — сказал он с таким видом, будто и впрямь вот-вот выйдет из себя.
— Так вы говорили насчет Артуро, — напомнила я.
— Ах, да. В первый раз Артуро пришел ко мне в прошлом сезоне и принес кое-какие свои находки. Я видел, как он ошивается вокруг гасиенды, а под конец он набрался храбрости и попросил меня оценить для него несколько вещиц, чтобы хотя бы иметь представление, сколько они могут стоить.
Он показал мне две отличные керамические поделки, обе в стиле мочика. Сосуд в форме морского льва с глазами из ракушек и бокал с потрясающими рисунками. Оба настоящие. Разумеется, он добыл их мародерством — иначе ему их взять было неоткуда. Но он предложил в обмен на оценку сказать, где он их нашел. Так что я договорился, что он позволит мне несколько дней подержать у себя вазу с орнаментом и хорошенько изучить ее.
Я промолчала.
— Прекрасно понимаю, что выдумаете, — продолжал Стив. — Но мародерство я бессилен остановить. А так, по крайней мере, у меня появляется шанс изучить эти вещи прежде, чем они растворятся на черном рынке.
Я с минуту честно обдумывала услышанное. Можно было найти доводы как за, так и против подобных сделок, да и этичность их представлялась слегка сомнительной, но что я смыслила в таких вещах? В конце концов, я и сама сейчас являлась обладательницей подлинного шедевра культуры мочика и до сих пор не пожертвовала его никакому музею.
— Как бы там ни было, в этом сезоне Артуро вернулся снова и принес мне еще несколько вещей. На этот раз у него оказалась настоящая находка: медная фигурка, судя по облачению, воин, и потрясающая глиняная утка.
Этой ночью Артуро пришел, чтобы рассказать мне, что один из местных крестьян, по имени Рональд Гэрра, строит стену вокруг своего участка на границе
— Что-то крупное?
— Гробницу. Нетронутую гробницу какого-нибудь вождя или жреца. Самая потрясающая находка, какую только можно представить. И красочное зрелище. Много лет ученые исследовали рисунки на керамике мочика, не представляя даже, что изображены там реальные сцены — какие-то произошедшие события или ритуалы. Например, на очень многих подобных рисунках изображаются пленники, приведенные к какому-то то ли богу, то ли королю-воину, то ли жрецу, который чаще всего сидит в паланкине. Перед ним стоит еще один воин, получеловек, полуптица. За ним — женщина, жрица, с чашей в руках. А за ней еще одна фигура с лицом какого-нибудь зверя, чаще всего с кошачьим.
Самое интересное, что как часто бы ни изображались подобные сцены и кем бы ни был мастер, создавший их, фигуры всегда одни и те же. Их сравнивают с Распятием или Рождеством в нашей культуре — их тоже рисовали самые разные люди и в самые разные века, но во всех картинах непременно присутствуют одни и те же легко узнаваемые персонажи и элементы. Рассуждая по аналогии, такая сцена, судя по всему, входит в какой-то очень важный для мочика ритуал, и хотя у них не было письменности и мы теперь можем только гадать, но ее обычно связывают с мотивом жертвоприношения. Жуткий ритуал: пленникам перерезают горло, а в чаше, скорее всего, налита их кровь.
На пару секунд перед глазами у меня встали непрошеные видения: Эдмунд Эдвардс на залитом кровью столе и удушенный Ящер, Рамон Сервантес. Однако я решительно прогнала образы прочь, в подсознание, и сосредоточилась на словах Стива.
— Первый воин, например, всегда облачен в головной убор в форме конуса, с полумесяцем. Из головы и плеч у него исходят лучи. В носу у него украшение в виде полумесяца, а в ушах — круглые большие подвески. Почти всегда к его ногам жмется собака.
В головной убор жрицы неизменно воткнуто два пера, а волосы заплетены в две длинные косы, заканчивающиеся змеиными головами. Головной убор четвертого воина всегда расширяется кверху и имеет зубчатый край. Ну, вы поняли общий смысл.
— И самое потрясающее, что все эти персонажи были найдены на самом деле, — с энтузиазмом продолжал Стив. — Уолтер Алва наткнулся в местечке под названием Сипан на гробницы жреца-воина и жреца-птицы. Кристофер Доннан и Луис Хайме Кастийо отыскали в Сан-Хосе-де-Моро жрицу. И все они были похоронены именно в тех облачениях, что изображены на рисунках.
— Боюсь, я не совсем понимаю, — промолвила я. — Вы говорите, что все эти нарисованные на вазах персонажи были реальными личностями? И их нашли? Тогда чего еще искать?
— Хороший вопрос. Наверняка ритуалы, изображенные на керамике, проводились в реальной жизни, и исполнялись живыми людьми. Скорее всего, все эти ритуалы существовали на протяжении многих веков. Думайте о них, как о британской монархии: король или королева в горностаевой мантии и короне, со скипетром в руках. Если бы вы прилетели на нашу планету и ничего не смыслили в местной жизни, вам бы не потребовалось много времени, чтобы понять: все эти люди, портреты которых висят на почте и в правительственных конторах — не простые люди, а особенные. Возможно, прожив здесь подольше или изучив исторические картины и фотографии, вы бы поняли даже, что эти должности поочередно занимали разные люди, но регалии у них у всех оставались одни и те же. Иными словами, корона переходит вместе с троном. А теперь представьте, что один из этих монархов умер и все его знаки власти — корону, скипетр, мантию хоронят вместе с ним. Тогда…
— Тогда для его преемника придется все делать заново! — воскликнула я.
— Именно.
— Боже праведный! Сколько же всяких золотых и серебряных побрякушек там изготовили за пять веков!
— И в самом деле, немало, — улыбнулся Стив. — А я всего-навсего хочу хоть что-нибудь из этих богатств. Не для того, чтобы оставить себе, разумеется. Но тогда наша с Хильдой репутация заметно упрочится, а у нас появится объект, который можно изучать много лет, притом никаких трудностей с выбиванием грантов уже наверняка не возникнет.
— А много осталось еще нетронутых гробниц? — спросила я. — Вы рассказали мне про
— Что верно, то верно. Должно быть, тысячи гробниц мочика были расхищены еще до появления европейцев, а относительно небольшое количество, наверное, сотня-другая, были вскрыты профессионально и описаны. Они для нас, конечно, безвозвратно утеряны. Но с этого фронта поступают и добрые вести. В легендах о своем происхождении инки говорят, что до них мир был населен дикарями, которые жили в пещерах, одевались в звериные шкуры, не имели ни деревень, ни религии и так далее. Богу Солнца это очень не нравилось, и он послал одного из своих сыновей и одну из своих дочерей на землю — они появились у озера Титикака. Им велено было воткнуть прут в землю, и в какую сторону он склонится, туда им надлежало направить стопы. Они так и сделали и в результате появились в районе Куско, выстроили там город и начали учить людей возделывать землю, ткать и тому подобное, одним словом, цивилизовали их.
Верили сами инки в эту легенду или нет, однако им удалось довольно ловко убедить испанцев, что империя инков была первым государством, и что до них там жили лишь примитивные племена. Как мы теперь знаем, безусловно, все обстояло совсем не так. Задолго до инков существовало множество очень высокоразвитых цивилизаций. Однако все это значит, что испанцы не пробовали искать золото нигде за пределами городов инков. Да им оно и не требовалось. В те времена золота там было более чем достаточно. Что нам только на руку.
