Пришлось изо всей силы мотнуть головой, отгоняя наваждение и несколько раз сжать и разжать кулаки, настраиваясь перед решительным ходом. Возможно, Собиратель Душ и знал, но я даже не мог предположить, что разыгрываю с неведомым противником так называемую 'Бессмертную партию'.
Я сделал свой ход, и с черной плиты между двумя арбалетчиками за одну клетку до противоположного конца пола переместился назад, ближе к центру. Это выглядело как абсолютно бесполезный ход, ничего не меняющий в ситуации на полу. Теперь все зависело от хода черных.
Королева зловеще сверкнула глазами и начала обходить Конрада. Еще один ход — и Воителю некуда будет убегать.
— Наварро! — закричал я. — Быстро становишься сюда!
И указал пальцем на клетку между двумя арбалетчиками на предпоследнем перед краем пола ряду.
Шут послушно перебежал на указанную клетку и оказался прямо перед троном, с которого лениво следил за маневрами король в черной короне.
Глаз монарха предательски дернулся, когда Шестой погрозил ему метательным ножом. Король принялся махать тяжелым скипетром, словно намереваясь отогнать Наварро.
— Шах! — произнес я первое волшебное слово.
Эхо от моего голоса звонко разнеслось по залу, отразилось от потолка и вернулось обратно. Никаких возражений не последовало. Хоть Король и бил Шута, я прикрывал эту клетку.
Я задрал голову, показал Жнецу непристойный жест, после чего, выдержав театральную паузу, победоносно изрек второе волшебное слово:
— Мат! Мать вашу, мат вам!
Черные фигуры тут же растаяли в воздухе. Двустворчатые двери на противоположном конце зала приглашающе распахнулись.
Я перевел дыхание.
— Зашпилили мерьменов, — облегченно сказал Сбнделл, оглядываясь на опустевший зал.
Следовало на всякий случай побыстрее сваливать с этого места, а то кто ж знает, вдруг предложат партию в шашки или пятикарточный покер?
— Все, пошли.
— Погоди, Учитель! — воскликнул Юркас, подходя ко мне. — А как же она?
Парнишка показал на Сабри, застывшую на самом начале этой большой игральной доски.
— Ты можешь ее расколдовать?
— Учитель, я хочу попробовать. У меня может получиться, если Седой Жнец еще не полностью забрал ее к себе.
— Сколько тебе понадобится времени?
— Не знаю, — парнишка покачал головой. — Может день, может неделю или больше.
— Юркас, мы сейчас ничего не можем сделать. Давай разберемся со Злом и потом уже расколдуем. Сейчас у нас нет ни времени, ни сил.
Я дернул ученика за рукав, увлекая за собой.
Мы прошли через открытую дверь, которая тут же захлопнулась за нашими спинами, и зашагали по коридору с зеркальными стенами.
Когда мы в третий раз за последние несколько дней прошли мимо оставленного знака на зеркальной стене, я всерьез заподозрил неладное.
— Так, стойте все!
— Что стряслось, маг? — спросил Конрад.
Конечно, ему бы идти и идти вперед, пока есть ровная дорога.
— Пошамать бы, — пожаловался Сбнделл, поглаживая живот.
— Позавчера, если Юркас правильно отмерил дни, я нарисовал вот это, — я указал на большой крест, оставленный куском гномьего графита на поверхности из полированного обсидиана. — Мы ходим по кругу!
— Кричать-пищать! — воскликнул Наварро. — То-то чувствую, что у меня голова кружится, как после пьянки в Лабиринте.
Еще бы у него не туманилось в голове. Я и сам уже порядком одурел от наших многократных отражений, десятками мутных теней уходящих в бесконечность. Они неотступно следовали за нами со всех сторон, пока мы понуро тащились по этому коридору шириной метра в четыре.
Хорошо еще, что мне можно было топать налегке. Я улучил момент и нагрузил инструменты Фигана своему ученику, причем тот вовсе не возражал. Во-первых, он не мог себе позволить перечить Великому Магу, пребывающему по совместительству его Учителем, во-вторых чувствовал вину за прокол с клетчатой ловушкой, а в-третьих, даже после добавления веса тяжелого инвентаря, сумка Юркаса по-прежнему осталась легкой, словно в ней были всего лишь перья. Сметливый парнишка уже научился использовать магию для повседневных нужд.
Пока мы обсуждали сложившуюся ситуацию, Конрад молча слушал-слушал, потом вытащил меч. Воитель как всегда предпочитал не разговаривать, а действовать.
Черный клинок многократно отразился в зеркалах, прежде чем попробовать их на крепость. Оружие несколько раз с глухим звуком шарахнуло о стекло, но стена не разбилась даже после мощных ударов Воителя.
Я уселся прямо на полу и закрыл глаза. Им следовало отдохнуть после разглядывания сотен силуэтов, бредущих по обе стороны от нас. За неделю созерцания многократно растиражированного себя вполне можно сойти с ума. Мы уже блуждаем приблизительно дня четыре, если можно вообще засекать время в этом коридоре бесконечных отражений.
— Мы так можем слоняться здесь еще добрых тысячу лет, прямо до нового пришествия Зла. У кого есть какие идеи? — спросил я, открывая глаза.
Все с надеждой смотрели на меня и ждали решения от Великого Мага. Помощнички, эпическая сила!
— Юркас?
— Я все попробовал, Учитель. Ничего не получается.
— Сбнделл, думай давай, ты же у нас спец по замкам? Как отсюда выйти?
— Покажите мне двери с замком — и я распахну их перед вами.
— Тогда думайте все, где тут могут быть двери.
Створки, впустившие нас в этот зеркальный лабиринт, исчезли, заставляя забыть о возможности обратной дороги.
Думали мы долго. Поскольку у нас не было даже песочных часов, а матовый свет постоянно оставался равномерным, то сколько прошло времени сказать сложно. Наконец я решительно поднялся, заложил руки за спину и начал ходить туда-сюда перед полированным обсидианом. Десятки отражений безмолвно сопровождали мои шаги, а Изначальная Речь глухо отражалась от зеркальных стен.
Барзул, должен же быть какой-то выход из проклятой ловушки! Если мы сюда вошли, значит можем и выйти. Осталось только сообразить как.
Конрад и Наварро тем временем от безделья решили размяться — шут бросал ножи, а Воитель отбивал их мечом. В зеркалах разыгралась целая битва отражений.
Я ходил до тех пор, пока не заметил, что в одном месте на стене моя фигура отражается несуразно. Мне началао мерещиться, что у меня большая голова, потом ноги стали искривляться, как в комнате смеха. Я даже сердито сплюнул, чтобы отогнать наваждение.
Мой двойник мне так осточертел, что я со злости согнул локоть и показал зеркалу непристойный жест. Множество отражений синхронно повторили движение, словно насмехаясь надо мной.
Чтобы окончательно не сойти с ума, я вернулся к товарищам, снова присел и дал отдых уставшим глазам.
Но сидел я не долго. У меня появилась мысль, и ее требовалось срочно проверить.
— Юркас! — я подорвался на ноги.
— Чаво?
