— Это вам предстоит преодолеть с моей помощью, — сказал он, сложив перед собой руки и стараясь казаться искренним. У него был вид телевизионного проповедника. — Я знаю, каково приходится авторам, они работают в одиночестве над рукописями, и им не на кого полагаться, кроме…
— Кстати, об одиночестве, — заговорила я. — Мне трудно найти место, где можно писать. Меня постоянно прерывают. Уилл говорил мне, что у него есть место, куда он ездил, чтобы писать в тишине и покое. Может, вы знаете, где это? Я мечтаю об одиночестве.
— Нет, — сказал Роуленд. — Уилл вроде бы не упоминал об этом месте. — Ну что ж, сделать такую попытку стоило. — Теперь, возвращаясь к вашей работе…
— Вы подали мне замечательную идею об острове и всем прочем, — перебила я его. — Я немедленно засяду за работу и пришлю вам рукопись. Дадите мне свой почтовый адрес?
Он протянул мне засаленную визитную карточку и очень неприятно улыбнулся.
— Спасибо, — сказала я. — Как только закончу несколько глав, дам знать о себе.
Я со всех ног бросилась вниз по лестнице и выскочила на улицу. Даже выхлопные газы и обжигающая жара были лучше кабинета и личности Бена Роуленда. Хуже всего было то, что я страдала бессмысленно. Не узнала ничего нового, разумеется, кроме того, что фантастика сейчас очень популярна.
Я вернулась в прохладу и тишину отеля, оттуда позвонила Дженнифер.
После восторженного описания летнего домика в Чианг Мае она понизила голос.
— Я не понимаю, что здесь происходит, — зашептала она. — Но очень хотела бы находиться вместе с тобой в Бангкоке. Чат мне ничего не говорит, но я знаю, что это как-то связано с бизнесом, с «Аюттхая трейдинг». Кхун Таксин, Вонгвипа и Ютай уже несколько часов сидят, запершись в кабинете вместе с Кхун Вичаем. Ты помнишь его по тому ужину, так ведь? Мне не слышно, что они говорят, но время от времени голоса повышаются. Они волнуются из-за чего-то. Я подумываю, может, взять билет на самолет до Бангкока, прилететь и жить там вместе с тобой. Место найдется?
— В моем номере хватило бы места для небольшой армии, — ответила я. — Он превосходный, и я была бы рада твоему обществу. Заказать тебе билет?
— Не нужно, — ответила Дженнифер. — Посмотрю, как пройдет день, и скажу тебе завтра.
Едва я положила трубку, телефон зазвонил.
— Привет, — сказал Дэвид Фергюсон. — У меня новость, которая может оказаться скверной. По нашему настоянию полицейские внимательнее осмотрели квартиру Бошампа. И обнаружили кровь в сточном отверстии ванны. Чья она, мы не знаем.
— Вполне можно сделать предположения, чья; скорее всего, последнего квартиросъемщика, — сказала я.
— Предположения — да. Сказать с уверенностью — нет.
— Не могут полицейские провести тест на ДНК?
— И с чем сравнить?
— А-а-а, — протянула я. — Для идентификации с положительным результатом нужна ДНК Уилла, а ее негде взять, потому что его невозможно найти.
— Совершенно верно.
— Следы ее можно найти в его доме — в Торонто. Только имейте в виду, он уехал давно, и, кажется, Натали, его жена, после отъезда мужа практически продезинфицировала квартиру.
— Даже если сможем найти, что это докажет? — сказал Фергюсон. — Что у него шла кровь? Говорят, несчастные случаи происходят дома чаще, чем где бы то ни было. В конце концов разве у людей редко случаются порезы во время бритья? У меня, кажется, это самое обычное дело.
— Хотелось бы знать, ищу я живого человека или мертвого, — сказала я.
— Думаю, мертвого. Хотя не представляю почему, за исключением того факта, что его очень долго никто не видел. Если б я смог найти свидетельства того, что Уилл покинул Таиланд, то счел бы, что он скрылся умышленно, но мы навели справки почти на всех авиалиниях, и указаний на это нет.
— Но что могло случиться с ним?
— Мало ли что. Мы знаем, что он регулярно летал в Чиангмай. Может, пошел в холмы, заблудился и ходил, пока не свалился замертво. Или произошел несчастный случай — его растоптал слон…
— Слишком уже натянуто, — сказала я.
— Чиангмай вам не средний американский городок, — возразил Фергюсон. — В джунглях водятся дикие звери, и граница с Бирмой — не самое безопасное место. Там есть контрабандисты, наркодилеры, бандиты, всевозможные преступники и, в довершение всего, случаются перестрелки между двумя странами. Я не говорю, что произошло именно это. Однако здесь случается всякое, и не только в джунглях. Уровень преступности в Таиланде, в том числе и насильственных преступлений, гораздо выше, чем хотелось бы.
— Звучит все это ужасно, — сказала я. — Я проклинала его как беглого отца, а он, возможно, несколько дней перед смертью мучился в джунглях.
— Не следовало бы нагонять на вас страху, но нам нужно смириться с тем, что, вполне возможно, его нет в живых. Вот и все, что могу сказать.
— Пожалуй, — сказала я. — И все-таки, думаю, кто-нибудь должен знать, куда делся Уилл. Если поехал побродить по холмам, то где остановился? У него должна была быть какая-то база, хотя сейчас, говоря это, понимаю, что он мог взять рюкзак, выйти из отеля или ночлежки или чего там еще и не вернуться. Его бы никто не хватился. Какая тяжелая мысль, что человек может исчезнуть, и никто не обратит на это внимания.
— Может, позволите сменить эту тему на более приятную? — предложил Фергюсон.
— Пожалуйста, — ответила я.
— Приглашаю на особую вечеринку. Поскольку вы сейчас проживаете в Бангкоке, отказа не приму. Я устраиваю нечто вроде новоселья. Купил себе дом — для меня это большой шаг — и должен въехать послезавтра. В доме все еще беспорядок, но священнослужитель говорит, что это счастливый день. Возможно, вы не знаете, что здесь существую счастливые и несчастливые дни для переезда. И для всего прочего. Прибегают к очень сложным расчетам, чтобы определить наиболее благоприятный день, еще более сложным, чем расчеты, куда поставить домик для духа. Вы упустили это событие. Оно произошло до вашего приезда.
— С удовольствием приеду, — сказала я.
— Приедете? Правда? Замечательно. — Казалось, он удивлен тем, что я так быстро согласилась. — Послезавтра день переезда, и, готов дом или нет, я переезжаю. Атмосфера на вечеринке из-за состояния дома будет очень непринужденной. Если ваша племянница — Дженнифер, так ведь? — захочет приехать, буду очень рад. По такому случаю из Небраски прилетает моя тетя со своей лучшей подругой. Это милые старушки. Тетя воспитывала меня после смерти матери. Думаю, они вам понравятся, хотя обе, особенно тетя, время от времени путаются в мыслях. Я очень рад, что они в состоянии прилететь.
— Что принести? — спросила я. — Собственно говоря, что приносят в Таиланде на новоселье?
— Просто приезжайте. Церемония — я пригласил священнослужителя освятить дом — состоится под вечер, и вечеринка будет продолжаться до тех пор, пока все не сочтут, что с них хватит, и не разъедутся. Думаю, вы не сочтете себя моей парой для такого случая? — Должно быть, я колебалась чуть дольше, чем следовало. — Нет, конечно, — сказал Фергюсон. — Особенно если приедет Дженнифер, это будет неподобающе, так ведь? Вы приедете, правда, несмотря на мою бестактность?
— Приеду, — ответила я. — А пока что хочу попросить вас об одолжении.
— Просите.
— Мне нужен адрес художника по имени Роберт Фицджеральд.
— Стало быть, не сдаетесь?
Художник Роберт Фицджеральд жил на дереве. В буквальном смысле. В доме на дереве, разумеется, но все-таки я едва не упустила его из виду, высматривая нечто более близкое к земле. Я наверняка не нашла бы его, если б Дэвид Фергюсон по обязанности консульского служащего не разыскал Фицджеральда. Дерево, громадный баньян, видимо, когда-то росло в саду. Теперь оно высилось над гаражом.
Я нашла
