из этих законов — я вам устрою такое, что мало не покажется.
— Но законы, ограничивающие нас, ограничивают и вас, Анита Блейк.
— Да-да, Джованни. Не пугай ежа голым задом.
— Простите, я не понял, о каком еже идет речь.
— Не важно, идиома такая. В данном случае означает, что я поняла все твои слова, и впечатления они на меня не произвели.
— Малькольм каким-то образом передал вам сообщение через вашего юного вампира?
— Информацию я тебе давать не обязана ни по какому кодексу законов.
— Верно, — ответил он, — но если моя госпожа привяжет клятвой достаточное количество этих вампиров, у нее хватит силы разгромить Жан-Клода.
— Вы же из Арлекина? Вы никого не имеете права убивать, не послав сперва черную маску.
— А мы действуем не как вампиры из Арлекина. Моей госпоже наскучило быть орудием совета. Она хочет в этой вашей новой стране иметь собственную землю. Уничтожить Жан-Клода силой вампира оказалось сложнее, чем она думала.
— Перед битвой за власть вы должны послать формальный вызов.
— И Жан-Клод послал формальный вызов Николаос, прежнему мастеру города, перед тем, как ты убила ее для него?
Я сделала глубокий вдох, потом попыталась… ничего не попыталась сказать. Честно говоря, я тогда не сообразила, что после убийства Николаос он станет мастером. Я только пыталась сама остаться в живых и не дать ей убивать других. Но при этом Жан-Клоду открылась дорога к власти над городом. Сказать, что это вышло случайно — значило представить нас слабыми, так что я закрыла рот и попыталась подумать.
Мика говорил по сотовому, и я услышала, как он обращается к Жан-Клоду по имени. Он достаточно услышал, чтобы сказать Жан-Клоду то, что тому надо знать?
— Насколько я понимаю, ответ отрицательный, — сказал Джованни.
— Я думала, Арлекин не может иметь собственной территории. Все его вампиры должны быть нейтральны.
— Нам наскучила бродячая жизнь. Хотим иметь свой дом.
— Могли подать Жан-Клоду прошение о вступлении в его поцелуй.
— Моя госпожа желает править, а не служить.
Я направилась к выходу. Что бы мы ни стали делать, но сейчас нужно быть в этой церкви. Помешать тому, что там они планируют. Почему-то мне не казалось, что они сняли свою претензию на власть в Сент- Луисе.
— Совет запретил войны между мастерами вампиров в Америке.
— Только если войну не удается скрыть. Моя госпожа уверена, что у нас все будет кончено сегодня, и тихо.
— Самоуспокоенность ведет к гибели, Джованни.
Натэниел стоял в конце коридора один. Не знаю, куда побежал Зебровски, но хорошо, что его не было. Как выглядит мое лицо, я не видела, но понятно было, что не лучшим образом. Врать ему мне не хотелось, а пока что вечеринка намечалась для монстров, не для копов.
— Мы испытаем наши силы против каждого из этих вампиров по очереди. Кто не выстоит, даст Коломбине клятву крови.
— Брать клятву с вампиров, принадлежащих другому мастеру — это против правил.
— Считайте это началом дуэли между твоим мастером и моим.
Телефон отключился.
— Черт! — сказала я с чувством.
Мика подал мне свой телефон:
— Это Жан-Клод. Я ему сказал про Арлекина и про церковь.
Я взяла телефон и стала рассказывать. Жан-Клод слушал, время от времени задавая вопросы. Может быть, он по телефону услышал мое напряжение. А может, слишком долгие века провел он, разгребая именно такое дерьмо.
— Полицию людей будешь привлекать?
— Я возьму с собой Олафа и Эдуарда, про остальных не знаю. Не могу доказать, что арлекины нарушили какие-либо людские законы.
— Вопрос о том, будет ли здесь полезна ложь, я оставлю на твое усмотрение.
— Ты имеешь в виду — применить ордер, хоть я и не уверена, она ли виновна в том убийстве?
— На карту поставлена твоя честь, а не моя. Я позову оборотней и своих вампиров. Береги себя,
— И ты тоже.
Он повесил трубку.
Я вдруг остановилась на ходу, сердце забилось в горле, мозг пронзила игла панического страха. Без сомнения, совершенно твердо я знала, что погублю всех. Если я возьму с собой копов, они погибнут. Если не возьму, погибнут другие мои друзья. Не могу я этого сделать. Я обернулась к Мике:
— Это же будет как при захвате заложников, а я этому не обучена. Там сотни человек народу, что если из-за меня они все погибнут? Если я приму неправильное решение?
Мика всмотрелся мне в лицо:
— Во-первых, закройся щитами получше. Такая паника и сомнения в себе не в твоем стиле. Во- вторых, они ей нужны живыми. Она их хочет привязать клятвой крови, а тогда ей нужно, чтобы они были в добром здравии.
— Ты прав, ты прав, — кивнула я.
Но дрожь паники в кишках не проходила. Ох, как он был прав. По-всякому мне разные вампиры когда- то компостировали мозги, но так воздействовать, как Мерсия, не умел никто. Она усиливала твои же собственные эмоции до такого предела, когда ты их уже выдержать не можешь. Я бы, наверное, предпочла добрую старомодную попытку подчинения разума этому изнасилованию эмоциями.
— А почему на тебя не действует? — спросила я.
— Наверное, она за меня еще не бралась.
— Она взялась за Грэхема. Откуда она знала, что за него надо браться?
— Может, Соледад для нее шпионила.
— Да, верно, — кивнула я.
Натэниел подошел к нам — один.
— Куда Зебровски девался? — спросила я.
— Я его втравил в разговор о вечеринке, которую он дома устраивает. Спросил, что хочет его жена, чтобы мы с собой принесли. Кажется, его больше волнует наш приход втроем, чем он готов признать, потому что он отвлекся от твоего сверхсекретного разговора. Так что там на самом-то деле?
Я рассказала.
— Понимаешь, я боюсь, что каких бы копов я туда ни послала, она им мозги затрахает. Очень она тонко это делает — просто усиливает то, что ты и без того чувствуешь. Даже освященные предметы не активизирует.
— Да, потому что она ничего своего не вносит, — кивнул Натэниел.
— Как? — переспросила я.
Все мы повернулись к нему.
— Она не вносит в тебя силу — она дает больше силы тому, что в тебе уже есть. Может, потому и не срабатывают освященные объекты.
Я ему улыбнулась:
— И когда ты стал таким умным?
Он пожал плечами, но видно было, что польщен.
— Так что будет, если вызовем мы ребят из Мобильного Резерва, а она им мозги замылит? Я не могу гарантировать, что она не натравит их друг на друга, а вероятнее — на паству. И если я их вызываю, командование операцией они сразу берут на себя. Мы теряем контроль над ситуацией.
