— Не надо было хватать меня руками, Роу. Может, я перестаралась, но не надо хватать руками женщину, если не знаешь, как она к этому отнесется.
— Что ты перед ними сопли распускаешь, Анита? — спросил Шанг-Да.
— Они помогли мне в эту ночь, Шанг-Да. Мой Хати не пришел меня защитить, а эти двое пришли.
— От тебя пахнет свежими ранами. Не очень-то они тебя защитили.
— Была не их смена. А эти работали всерьез.
— Так чего ж ты собираешься в одного из них стрелять?
Это был голос Ричарда. Спокойный, деловой, конструктивный, я бы сказала, голос. Когда я его услышала, у меня в груди перехватило дыхание. О господи, ну перестану я когда-нибудь на него так реагировать? Честный ответ: нет. Желательный ответ: ну, может быть.
— Он меня схватил за руку, а мне этого не хотелось.
Почему-то слегка задыхаясь, будто мне не хватало кислорода.
Я почувствовала, как он подошел. Услышала, как возразили против этого Шанг-Да и Джемиль:
— У них пистолеты, мы не можем пропустить тебя вперед.
— Шэдвелл? Я правильно вас назвал? — сказал Ричард.
— Да.
— Уберите пистолет, и я постараюсь помочь.
— Кому?
— Всем.
И опять-таки в его голосе звучала уверенность, что он сделает что сказал. Он попытается сделать всем хорошо. И совершено искренне этого хочет. Но проблема в том, что иногда нет возможности помочь всем сразу. А когда нет хорошего выбора, Ричард уже не так хорошо действует: либо застывает, либо очень резко реагирует. А я как раз отлично действую там, где все дороги ведут в задницу. Так что мы были бы хорошей командой, если бы так друг друга не ненавидели. То есть если честно, мы друг друга не ненавидим.
Я не думала, что Шэдвелл уберет пистолет, но он убрал. И даже сказал:
— Роу, брось оружие.
— Черта с два.
— Ты первый ее схватил, Роу. Может, она слишком резко реагировала, но начал ты.
— Хрена. Все равно пистолет не брошу.
— Ты открой ладонь, а он сам выпадет, — посоветовал Шэдвелл.
— Они тебе мозги замутили, — ответил ему Роу.
— Она тебя могла застрелить прежде, чем ты поднял оружие.
— Господи, да я же ее телохранитель! Я не стану ее трогать.
— Тогда брось пистолет, — предложила я.
Он посмотрел на меня со смесью ненависти и ошеломления.
— Как мы до этого дошли?
— Ты до меня дотронулся.
— До тебя многие дотрагивались, судя по рассказу сменщиков.
Ну и вот оно. Тот печальный факт, что если женщина позволяет себя трогать более чем одному мужчине, то многие — некоторые — уже думают о ней хуже. Более того, они считают, что им тоже сам бог велел попробовать. Женщина, которая спит с двумя и больше — она же на все способна? Это не так, но он меня тронул от злости, от зависти, не ради своей работы, а потому что не понял меня.
Идиотская причина, чтобы тебя застрелили? Я видала более идиотские.
— Ты меня не для охраны схватил Роу. Ты меня решил полапать, потому что у меня в номере голый стриптизер, и я тоже голая, и он мне помог надеть пиджак еще кого-то третьего, чтобы выйти в коридор, где меня ждут еще мужчины. Ты это сделал от злости, и я тоже со злостью отреагировала. И никогда больше так не делай, иначе мы этот разговор закончим… — Я выпустила его руку, упала на него и прижала к полу его локти, не выпуская пистолета. Он мог бы, наверное, вывернуться, но смотрел пораженными испуганными глазами. Я прижимала его руку с пистолетом, нависала над ним и говорила, опуская лицо — последние слоги почти выдыхая ему в рот. — И тебе этот конец очень не понравится.
— Не надо, Анита, — прозвучал у меня за спиной голос Ричарда.
Я отодвинулась — заглянуть Роу в глаза.
Он был напуган, я это чуяла во вкусе воздуха над его кожей. Но под страхом было иное: желание, чтобы я его поцеловала. Закончила то, что начала.
Как-то очень, очень неправильно вел себя ardeur.
Я отодвинулась от Роу, осторожно встала. Он выпустил пистолет. И смотрел на меня, смотрел — как оставленный в темноте ребенок.
— Пожалуйста, — прошептал он.
Я покачала головой и сказала единственное, что пришло мне в голову:
— Прости.
Я направилась к нашему номеру, вервольфы за мной, и ни Шэдвелл, ни Роу не попытались их остановить.
Глава сорок четвертая
Как только за нами закрылась дверь, мне больше всего на свете захотелось броситься Ричарду на шею, и чтобы он меня обнял. Хотела спросить, что за чертовщина такая с Жан-Клодом. Но у комнате у нас был посторонний, причем такой, которого я не могла себе позволить выставить — до тех пор хотя бы, пока не буду знать, что собирается делать прячущийся во мне тигр. Вот уж это-то я со вчерашней ночи запомнила.
Я посмотрела на Ричарда. У него на голове была бейсбольная кепка, на лице — темные очки. Волосы он убрал под кепку, и казалось, что они коротко стрижены. Одет в бесформенную куртку. То есть он приехал, но все же скрывается. Дневная работа у него — школьный учитель, преподаватель естественных наук. А родители не любят, когда в окружении детей есть монстры. Может, из-за огромного количества сказок про страшного серого волка. И Ричард скрывается, чтобы сохранить любимую работу, но это как Кларк Кент старался не быть Суперменом. В реальной жизни это труднее, чем в кино.
— Это Криспин, — представила я. — Тигр из Лас-Вегаса.
— Что ты делаешь в городе, Криспин? — спросил Ричард голосом куда мене дружелюбным, чем был в коридоре.
— Прилетел выступать на девичнике, который происходил в номере над нами. Потом я услышал зов маленькой королевы и не мог не откликнуться.
Ричард опустил очки — мне стали видны идеально-карие, темные глаза. И тоже не слишком дружелюбные.
— Он тебя уже называет ласкательными прозвищами.
— Ульфрик! — окликнул его Джемиль. — Вернемся к делу.
Ричард вздохнул — достаточно глубоко, чтобы поднялись и опустились широкие плечи. Снял куртку, под ней оказалась однотонная футболка, отлично оттеняющая летний загар.
— Ты прав, Джемиль. Дело прежде всего. — Он посмотрел на тигра. — Нам нужно поговорить по секрету, а здесь нет места, куда тебе отойти, чтобы ты не слышал.
— Я не уверена, что безопасно будет ему уйти, Ричард. Тигр во мне очень, очень странно себя вел вчера. Не знаю, что случилось бы, не окажись рядом Криспин.
— А это кто? — спросил Шанг-Да, глядя на голого мужчину на полу в ногах кровати. Очевидно, он вернулся в человеческий облик. Все еще без сознания, но уже не мохнатый.
