- Ты прямо как наш архивариус Пью Клюкл, колоти его тунец! Тот тоже, когда налакается, писать может, а говорить - нет.
- Ну что ты пристал к Нури, Брю, - вступился Олли. - Всем ведь известно, что лучше гномов в чертежах и древних письменах никто не разбирается.
- Да ладно, это я так, ехидничаю по-стариковски, - миролюбиво пробурчал Брю.
Остаток дня Виндибур и гном провели вдвоем, изучая записи Кронлерона. Никто из присутствующих не стал их беспокоить, согласившись, что так будет лучше для дела.
Тина и Пина занялись готовкой, Репейник, Болто и Четырбок отправились за дровами, а старый Брю пошел чинить свой паром.
К вечеру, когда все вновь собрались при свете волшебных фонариков, рассказ о Стратусе Кронлероне был продолжен.
Оказывается, маг действительно оказался на острове неспроста. Один из абзацев дневника гласил: '...И тогда я решил начать все заново на новом месте. Эти глупые существа больше не хотят созидать. Они забыли даже, что означает слово труд в подлинном его смысле. Мазлус Горх остановил время и получил неограниченную власть. Он все равно не оставит меня в покое. Кроме него и меня уже никто не владеет 'секретом'. Становится очень опасно. Вчера погиб мой ученик Мурс. Удалось собрать две тысячи бойцовых ежей. Завтра я тайно отплываю'.
- Бойцовых ежей? Это что еще за чудища? - удивился Пит, постепенно приходя в себя. - А они, того, не клюются?
- Если я ничего не путаю, - вставил Нури, - то в древних подземных легендах встречаются упоминания о подобном. Когда-то гномы умели договариваться с ежами, барсуками, белками, и те крутили барабаны механизмов, откачивающих воду из шахт. Но это было очень давно. В общем, наверное, ежи как ежи, только покрупнее нынешних.
- Ничего себе, - Олли приблизил чертеж к свету, - так эти колеса с лопастями, что, крутили ежи? А я- то ломал голову, почему корабль Кронлерона так на водяную мельницу смахивает...
- Хм, интересно, - старый Брю задумался. - Конечно, я сомневаюсь насчет ежей, но что-то в этом есть, хрястни мое весло. Если присобачить по такому колесу по обеим сторонам парома... Да еще парус!
- Тут написано, - продолжил Олли, - что ежи собираются специальным заклинанием, вызывающим их вожака, с которым еще надо договориться. Тут оно не приводится, но есть сноска на 'Советы странствующим воинам', которые где-то среди книг.
Тут Репейник запротестовал.
- Я что-то никак в толк не возьму: вы вроде как куда-то плыть собираетесь. А других спросили? Да и вообще, какое мне дело до того, что стряслось у этого Кронлерона, ведь все и так здесь, у нас?
- Да, - горячо поддержала Пина, - какое нам дело?
- Ну а вдруг там нуждаются в нашей помощи? - возразила Тина.
- Так это ж пятьсот лет назад было. Там, небось, и нет никого, - не унимался Пит.
- А ты не слышал разве про остановленное время? - Олли еще рот не открыл, а Тина Уткинс уже защищала его позицию, словно читая мысли.
Старый Брю, не вмешиваясь в спор, разглядывал чертеж. Доктор Четырбок удалился невесть куда. Только Нури ловил каждое слово, сверкая время от времени глазами.
- Я думаю, хоть гномы народ совсем не водоплавающий, стоит потратить месяц-другой, дабы увидеть, на что похоже остановленное время. Может, все это пригодится нашим, в Черед-Бегасе. Рано или поздно морки и туда доберутся.
- Эк ты хватил, подземный житель, 'месяц-другой'! - Брю отложил дневник и взял карту, проведя по ней корявым закопченным пальцем. Сразу видно, что ты не моряк. Тут по воде дней пятнадцать, не больше, проглоти меня кит. Но знаете что, насчет Черед-Бегаса гном прав. А, Питти, медуза тебе под мышку? И почему я совсем не узнаю тебя, парень? Нет, все-таки надо нашему эскулапу заняться тобой. Куда он запропастился?
Сия мысль совсем не понравилась Питу. Он даже поежился.
Однажды Четырбок по рассеянности смазал ему горло мазью от радикулита, и Репейник с неделю судорожно хватался за любую посудину, где хоть что-то плескалось. А когда его тетка попыталась предъявить доктору счет за разоренный пивной погреб, тот попытался вылечить ее от пьянства. Пришлось тетку лечить от нервного приступа. На том и сошлись: не вашим, не нашим.
Неожиданно упомянувшему о морках, Нури пришлось вновь пересказать свою историю. Под конец он вопросительно посмотрел на Олли.
- Ну, ерш вам в брюхо, что вы еще не договариваете? - Брю видел молодежь насквозь.
- Да, мы еще кое-что прочли в записях, - сказал Олли. - Жалко, что Кронлерон писал так, будто нам все должно быть хорошо известно. Речь в его дневнике идет о Черном Враге, с которым уже сражались предки наших трех народов. Магу стало ясно: он вынужден бороться с тем же злом. Кронлерон признает, что сам совершил какую-то роковую ошибку. Когда Стратус приплыл на остров, здесь, в нашей пещере, открылась ему страшная тайна попавшего в руки знания... Он что-то упоминает про завещание некоего Хранителя, про его предупреждение, про новые напасти... Но все очень неразборчиво, почти не читаемо.
И вот что интересно: все свое добро старик намеренно запер здесь перед уходом на материк. Он собирался удалиться в леса неподалеку от Расшира. Написано буквально следующее: 'Я нашел противоядие, но применить его не в силах - я слишком долго обманывал смерть. Все в руках обычных смертных. Но тот, кто сделает за меня последний шаг, обязан пройти весь путь сначала'.
Дело меняло оборот. Все становилось намного серьезней. Невысоклики слушали нахмурившись и не задавали вопросов.
- Надеюсь, теперь понимаете, - подытожил Виндибур, - мы не вправе разбрасываться тем, что попало к нам в руки в такое время. Себя можно обезопасить, только прощупав все досконально. Все подводные камни.
- Лучше бы и я не сказал, - довольно крякнул старый паромщик, - провалиться мне в трюм!
Глава 8. Мой дом - моя крепость!
В предгорьях Черед-Бегаса никогда еще не было такого столпотворения.
Сотни повозок, оставленных внизу, у подножий массивных, со сглаженными очертаниями вершин, походили на заснувшую змею. От них на склоны, как муравьи, ползли цепочки беженцев из затопленного Хойбилона.
- Эй, невысоклики, размечайте склон и приступайте к рытью нор! Выше этого откоса, и за дело! - командовал Рыжий Эрл, подгоняя переселенцев. - Пью Клюкл, остаешься старшим! Гномы, кузнецов определяйте строить кузню! Пограничники - за мной!
С Эрлом не спорили. Если б не его опыт и неослабное внимание, караван находился еще в полудне пути отсюда. Только гномы, как всегда, поругивались себе под нос. Но это так, для порядка.
Люди-пастухи, издалека наблюдавшие за массовым прибытием, были сильно озадачены. Раньше они спускались в Расшир изредка, чтобы сменять шерсть, мясо и шкуры на утварь или вино, особенно не торгуясь и не навязываясь в друзья местному населению. А сегодня это самое население прибыло почти в полном составе на их пастбища вместе с другими чужаками и начало устраиваться, роясь в земле.
Старейшины пастушьих родов пришли к своему вождю - Клейту, и попросили устроить Совет. 'Клейт, - сказали они, - мы не звали невысокликов на наши земли, а они пришли. Мы не договаривались с гномами бить в Черед-Бегасе штольни, а они здесь. Нам не нужны пограничники, но они спрашивают тебя. Что нам делать?'
'Не делайте ничего, что может обидеть пришельцев, - сказал Клейт. - Кто хочет со мной говорить, да увидит меня'.
Встреча на высшем уровне состоялась в большой пещере, где испокон веков скотоводы молились своим богам и проводили Советы старейшин. Никто уже не помнил, когда род Клейта первый раз собрался
