— Тогда будьте рядом со мной, вы оба. Зомби не очень-то умны.
Никки придвинулся ко мне, и я дала ему руку. Якоб поднял тело бессознательной Эллен, и присоединился к нам. И тогда я приказала своим мертвецам: 'Убейте его!'
Они посмотрели на нас, и я почувствовала колебание. Я показала на Беннингтона и его блондинку. 'Убейте их!' Я представила его, и обдумала действия, и пожелала, чтобы они двинулись вперед и окружили его. И они так и сделали.
— Мистер Леон, что происходит? — закричал Тони. — Что они делают?
Якоб крикнул в ответ:
— Это симметрия, Беннингтон.
— Ильза, — закричал Беннингтон, — Ильза что ты делаешь?
А затем круг зомби сомкнулся над ним. Беннингтон вопил довольно долго, а спустя некоторое время руки потянулись и за мертвой проституткой, и за телом Шилы. Звуки не очень ублажали наш слух. Картинка тоже не была так уж приятна. Как в фильмах ужасов, только еще хуже. Настоящие кости всегда белее, и более влажные. Настоящая кровь темнее, гуще, и запах обычно не идет с экрана. П по запаху всегда можно сказать, когда они добираются до желудка.
Один из зомби схватил Якоба за ногу.
— Назад, — приказала я, и он отполз к кормушке имени Шилы. Я дала Якобу вторую руку, и он принял ее, закинув Эллен на плечо. Я стояла посреди мертвецов старых, и новых, которых они доедали. И держала двух львов, — отчасти, чтобы спасти их, отчасти потому, что мне нужно было держаться за что-то теплое и живое. Мне нужно было напоминать себе о жизни.
Когда тела кончились они повернулись ко мне, и я почувствовала что теперь в них что-то есть. Этого не было, пока они не попробовали плоть. Есть те, кто ждут во тьме, ждут тела, которое может двигаться, и эти силы никогда не были людьми. Иногда их можно почувствовать краешком ума, уловить краешком глаза тени, которых нет, когда ты смотришь прямо. Мертвецы стояли в лунном свете, с окровавленными ртами, и эти тени были в их глазах. Я, наконец, увидела то, что было вне поля моего зрения, вне моего разума, и знала, что могу удержать их. Я могла держать их анимированными. Могла превратить их в свою частную армию, которую не остановит ни пуля, ни меч, а только пламя.
Никки стиснул мою руку и прошептал:
— В них что-то вселилось…
— Что-то в их глазах, — поддержал его Якоб.
— Я вижу.
— Что это?
— Тени, — сказала я, а затем заговорила громко, звенящим голосом который используют в ритуалах, — Все вы, возвращайтесь в свои могилы. Ложитесь и будьте теми, кто вы есть. Отдыхайте, и больше не ходите.
Их глаза блеснули, как телевизоры, которые настраиваются на канал, будто два канала соревновались между собой.
— Скажите мне, что вы принесли соль, — прошептала я тихо и спокойно.
— Беннингтон не позволил, потому что солью мертвецов загоняют в могилу, а он хотел как раз обратного.
— Отлично, — сказала я, медленно опускаясь на колени и не отрывая взгляда от зомби, как в дзюдо, потому что иногда это заставляет оппонента броситься. Я на ощупь нашла меч, который уронила на землю. На нем до сих пор была крови Шилы. Соль сгодилась бы, но у меня была сталь, и земля с могил, и сила. Этого было достаточно. Просто должно было быть.
Я медленно встала и вызвала некромантию. Я позвала так, как раньше не делала. Я позвала ее против тех теней в их глазах, которые обещали мне мощь, славу и завоевание мира. 'Позволь нам остаться, — говорили они, — только позволь, и мы подарим тебе весь мир'. Я действительно видела мир, в котором ходили мертвецы, подчиняясь моей воле, но я знала правду. Я видела ее в тех же глазах. Я подняла их, но не я наполнила их глаза тьмой. Что-то в поедании плоти сделало их такими, ведь были же причины устанавливать круг силы перед тем, как поднимать мертвецов. Это держало тени на расстоянии.
Я была самоуверенна и попросила прощения за этот грех. Я жалела от всего сердца. Убийство Беннингтона не беспокоило меня.
— Сталью, кровью и силой я приказываю вам вернуться в ваши могилы и больше не подниматься.
Еще секунду они сверкали глазами.
Я вложила силу в слова, всю силу, и желание, чтобы она сработала. Я позвала их. Как позвала свою собаку в четрырнадцать. Как самоубийцу в общежитии колледжа. Той силой, которая заставляла вампиров приходить ко мне, словно я последний луч света в темноте. Я позвала их и уложила спать.
Я посылала свою силу и чувствовала сопротивление, но их тела были моими. Моя сила анимировала их, и один за другим глаза гасли и они стояли как оболочки, готовые к приказам.
— Отдыхайте и больше не ходите! Сталью, кровью и силой я приказываю вам!
Они возвращались обратно тихой процессией, только шорох шагов и одежды нарушал тишину. Ильза Беннингтон подошла к нам. Она все еще была красивой кокеткой, ради которой муж был способен на убийство, но ее голубые глаза были так же пусты, как и у остальных. Ее губы были красны, и не от помады.
Никки прошептал: 'Боже!'. Но когда я отошла, он и Якоб последовали за мной. Ильза смогла лечь на землю у своей могилы и она сомкнулась над ней, как вода. Я никогда не укладывала так много зомби. Звуки вокруг напоминали шум волн, а затем все успокоилось. Мы стояли в такой глубокой тишине, что я слышала биение своего пульса. Затем в темноте запиликала цикада, квакнула жаба, а над землей пронесся ветер. Словно мир теперь мог вздохнуть. Мы все могли вздохнуть.
— Нас чуть не съели заживо, — отметил Якоб
— Это ты украл меня, понимаешь?
Он кивнул, слишком бледный даже в лунном свете. Эллен застонала в его руках.
— Она в порядке, — сказал он, словно кто-то спрашивал.
А затем посмотрел на пистолет, который все еще был зажат в его руке. Я видела мыслительный процесс в его глазах.
— Не вздумай, — предупредила я.
— Почему нет? У тебя больше нет зомби, которые могут меня сожрать.
— Якоб, — сказал Никки, — не делай этого.
— Ты убьешь за нее, да?
Он просто кивнул в ответ. Якоб повернулся ко мне.
— Хотел бы я никогда не браться за эту работенку.
— Я тоже, — заверила я.
Он переводил взгляд с Никки на меня.
— Они пытали моих львов, чтобы узнать твое местонахождение.
Я не знала, к кому из нас он обращается.
— Мы бы сделали то же самое, — задумчиво сказал Никки.
— Ты уничтожила мой прайд, — добавил он.
— Нет, Якоб. Ты сам уничтожил его, когда пошел против меня и моих людей.
Он смотрел на меня, и его глаза были так широко открыты, что я видела белки.
— Я постараюсь убраться отсюда до того, как прибудут твои люди. О, да! — воскликнул он, — что-то мчится сюда на все парах — спасать тебя. Словно тебя нужно спасать, — он
