собиралась навестить другой двор.
– Ты что-то сказала, Минивер? – спросила Андаис. Опуская титулы, она уже наносила сияющей даме оскорбление. Предостерегала – лучше бы ей сесть и закрыть рот.
– Я сказала и повторяю снова: лжете. Не может смертная дать сидхе новую силу.
– Она принцесса сидхе. Немного больше, чем простая смертная, тебе не кажется?
Минивер качнула головой, разметав тяжелые косы.
– Она смертная, и тебе надо было утопить ее в шестилетнем возрасте, как ты и пыталась. Только привязанность к брату остановила твою руку.
Она говорила так, словно я ее не слышала, словно не сидела прямо здесь собственной персоной.
– Брат мой Эссус сказал однажды, что Мередит на троне была бы лучше, чем Кел, мой собственный сын. Я тогда ему не поверила.
– Кел хотя бы не смертный.
– Но Кел не вернул и капли потерянных нами сил. Как и я, – сказала Андаис, и в голосе у нее не было иронии или провокации. Она не играла роль.
– Ты хочешь, чтобы мы поверили, будто эта полукровка сделала то, что не под силу чистокровным сидхе? – Минивер ткнула в мою сторону, на мой вкус – слишком театрально. Жест и правда замечательно продемонстрировал ее разрезные рукава, в разрезах проглянула синяя ткань нижнего платья. Когда живешь неограниченно долго, иногда слишком много внимания уделяешь внешнему виду. – Это позорище не должно сесть на трон, королева Андаис!
Я подумала, что 'позорище' – немного сильно сказано, но промолчала, потому что здесь не столько мне бросали вызов, сколько королеве.
– При этом дворе я решаю, кто сядет и кто не сядет на трон.
– Твое решение выбрать наследника только твоей крови станет гибелью для нас всех! Все мы видели, чем кончались дуэли, когда кто-то из нас обменивался кровью с этим созданием. Они становились смертными, заражаясь от ее крови!
– Смертность не чума, – спокойно сказала Андаис.
– А убивает не хуже. – Минивер оглядела придворных, и к ней повернулось немало лиц. Молчанием или кивками они показали, что одобряют, во всяком случае, последнюю ее фразу. Чистота моей крови их тоже заботила. – Если эта смертная станет королевой, мы должны будем принести ей присягу на крови. Кровную клятву, очень похожую на ту, что даем на дуэлях.
Минивер посмотрела на Андаис с выражением, очень близким к мольбе.
– Разве ты не видишь, моя королева, если мы смешаем нашу кровь с ее и свяжем себя с ее смертной участью, то потеряем свое бессмертие! Мы перестанем быть сидхе.
И тут встала Нерис со словами:
– Мы перестанем быть кем угодно.
Встали еще трое, потом еще один глава дома. Они стояли, выражая поддержку Минивер. Против меня были шесть из шестнадцати домов Неблагого Двора. Этого мы не предвидели. Точнее, я не предвидела.
Дойл под моей рукой застыл без движения, как и все мои люди – кроме гоблинов у ног и Красного Колпака за спиной. То ли они не так ценили бессмертие, как сидхе, то ли у гоблинов были свои заботы. О которых я мало что знала.
– Наследника я определю сама, – повторила Андаис. – Разве что ты решишь вызвать меня на личный поединок, Минивер. Или Нерис, или любой из вас. Я с радостью сражусь с вами по очереди, и этот спор будет кончен.
Минивер покачала головой.
– У тебя один ответ на все, Андаис, – насилие и смерть. Потому мы и остались без детей и почти без силы, но хотя бы бессмертие мы хотим сохранить.
– Так вызови меня, Минивер. Стань королевой сама, если сумеешь.
Если бы злость Минивер могла пролететь через зал и поразить Андаис, королева скончалась бы на месте, но такой способностью Минивер не обладала. Дни, когда фейри могли убивать одним лишь гневом, остались далеко в прошлом.
Андаис взглянула на Нерис.
– А ты, Нерис, ты хочешь стать королевой? Хочешь настолько, чтобы вызвать меня на поединок? Победи меня, и ты станешь править.
Нерис стояла молча, глядя на королеву Андаис почти такими же, как у самой Андаис, трехцветно-серыми глазами. Длинные черные волосы Нерис были заплетены в сложную систему косичек, плащом укрывавшую ей спину. Платье на ней было белое, только немного черного в отделке – на вырезе, на поясе, кружева на манжетах. Она казалась холодной и собранной. Не было ярости, клокотавшей в Минивер.
– Мне и мысли не придет вызвать на дуэль Королеву Воздуха и Тьмы. Это самоубийственно.
Говорила она спокойно, но как будто зловеще. Но никакой открытой злобы, ничего похожего на прямое оскорбление.
– А напасть на меня исподтишка, убить коварно – это не самоубийственно, так? – Андаис злобно улыбнулась. – Разумеется, если тебя не поймают.
Нерис стояла, глядя на трон как ни в чем не бывало – ни намека на страх, на тревогу, ничего абсолютно. Если Андаис думала, что Нерис от страха себя выдаст, она просчиталась. Нерис собиралась потребовать от Андаис доказать ее вину. Понимала ли она, что доказательства у нас есть? Или думала, что после смерти
