Атаман А. И. Дутов

они всецело на стороне нового порядка правления и ненавидят большевиков. Одно их огорчает – непомерная дороговизна всех покупаемых ими продуктов в городе – чай, сахар, кишмиш, мануфактура, железо и пр.»⁹⁵³.

В конце лета для скорейшей ликвидации партизанщины в вооруженных формированиях оренбургского казачества Дутов предпринимает удачную попытку унификации существующих казачьих частей, что говорит о его вероятном стремлении в перспективе создать собственную казачью армию, на которую можно было бы всецело положиться. Указом Войскового правительства № 115 от 31 августа 1918 г. были переименованы: 1-й Линейный полк – в 7-й Оренбургский казачий конный полк, 2-й Линейный полк – в 8-й Оренбургский казачий конный полк, Степной полк – в 9-й Оренбургский казачий конный полк, Полтавский полк – в 10-й Оренбургский казачий конный полк, 6-й Окружной казачий полк (3-го военного округа) – в 11 -й Оренбургский казачий конный полк, 4-й Исетско-Ставропольский полк – в 12-й Оренбургский казачий конный полк, 3-й Левобережный полк – в 13-й Оренбургский казачий конный полк, Восточный полк – в 14-й Оренбургский казачий конный полк, Кваркенский полк – в 15-й Оренбургский казачий конный полк, Петропавловский полк – в 16-й Оренбургский казачий конный полк, 3-й Уфимско-Самарский полк – в 17-й Оренбургский казачий конный полк, два Кундравинских и Чебаркульский полки – в 18-й Оренбургский казачий конный полк, 2-й Оренбургский казачий полк – в 19-й Оренбургский казачий конный полк, Сакмарский полк – в 20-й Оренбургский казачий конный полк, 5-й Окружной казачий полк (из казаков старших возрастов 2-го военного округа) – в 21-й Оренбургский казачий конный полк, Уйский полк – в 22-й Оренбургский казачий конный полк, 4-й Левобережный – в 23-й Оренбургский казачий конный полк, 1-я Оренбургская казачья батарея – в 10-ю Оренбургскую казачью батарею, 2-я Оренбургская казачья батарея – в 8-ю Оренбургскую казачью батарею, 3-я Оренбургская казачья батарея – в 9-ю Оренбургскую казачью батарею⁹⁵⁴. Спустя примерно полтора месяца после этой реорганизации была создана Юго- Западная армия, основу которой составили оренбургские казачьи части. Дутов позднее отметил, что «все работники, на долю которых выпала, так сказать, черная работа по организации первых ячеек армии, были горячие головы, люди молодые, а потому делали немало ошибок. Я прошу граждан помнить, что не ошибается тот, кто ничего не делает»⁹⁵⁵. При этом реорганизация армии объективно усиливала позиции Дутова в его негласном противоборстве с лидерами оренбургских повстанцев, о котором пойдет речь ниже.

В общей сложности на фронтах Оренбургского войска к 23 августа 1918 г. имелось 3 батальона пехоты, 2 дружины, 11 казачьих полков, 2 отдельных казачьих дивизиона, 5 партизанских отрядов, 2 отдельных сотни, отдельный отряд и эскадрон кавалерии. Всего 327 офицеров, 9500 шашек, 2200 штыков, 39 пулеметов Максима, 8—Кольта, 2—Гочкиса, 3 батареи, 13 3-дюймовых орудий, 2 3,5-дюймовых поршневых орудия образца 1895 г., одна 48-линейная гаубица и бронированный поезд, имевший на вооружении 1 орудие и 2 пулемета⁹⁵⁶.

4 сентября 1918 г. был издан приказ по Оренбургскому казачьему войску, Оренбургской губернии и Тургайской области за № 42 о том, что в связи с мобилизацией в Челябинском, Троицком, Верхнеуральском и части Орского уезда новобранцев 1919–1920 гг. призыва на территории Оренбургского уезда объявляется мобилизация родившихся в 1898–1899 гг.⁹⁵⁷ В десятидневный срок, но не позднее 26 августа население Оренбурга должно было сдать оружие⁹⁵⁸.

Дутову и Комитету членов Учредительного собрания из всей Оренбургской губернии реально подчинялась лишь территория Оренбургского и части Орского уездов – т. е. только 1-й военный округ, остальная же (и большая) часть территории войска находилась под контролем Временного Сибирского правительства (возможно, этим и объясняется более благожелательное отношение Дутова к омскому правительству).

В конце августа 1918 г. Дутов переехал из Центральной гостиницы, где работал ранее, в Атаманский дом на Водяной улице⁹⁵⁹. Сохранилось расписание ежедневной работы атамана. Его рабочий день начинался в 8 утра с получасового доклада адъютанта по оперативной части, затем решались дела конвоя, гаража, комендатуры штаба округа, в 9 часов начинался получасовой доклад юрисконсульта Войскового правительства, с 9.30 до 10.15 Дутов совершал объезд города с посещением воинских частей и госпиталей, далее следовал пятнадцатиминутный доклад начальника милиции. С половины одиннадцатого до двенадцати часов оренбургский атаман принимал посетителей. С 10 до 15 часов имели право внеочередного доклада секретарь и управляющий делами Комуча. После этого до 15.00 следовали доклады начальника контрразведки, коменданта города, начальника гарнизона, инспектора артиллерии округа, начальника штаба, генерал-квартирмейстера, инспектора инженеров округа (по средам), начальника военно-учебных заведений (по понедельникам), военно-санитарного инспектора (по четвергам), начальника военно-дорожного управления (по вторникам), начальника военно-топографического отделения (по пятницам), дежурного генерала (по субботам) и доклад окружного интенданта. Затем до 17.00 был перерыв, а с 17 до 18 часов проходил доклад по управлению главноуполномоченного по продовольствию, с 18 до 21 часа – заседание Войскового правительства. После заседания в течение получаса Дутов разбирался с делами прессы, завершал же рабочий день Дутова получасовой доклад фронтового врача. Оперативные доклады делались вне очереди в любое время дня и ночи⁹⁶⁰.

Таким образом, Дутов работал не менее 12 часов в сутки практически без перерыва. Кроме того, он был совершенно доступен для простых людей – любой человек мог прийти к атаману со своими вопросами или проблемами. Единственное, что для этого требовалось, – получить пропуск у коменданта штаба Оренбургского военного округа полковника Н.И. Душинкевича⁹⁶¹. Несмотря на это, автор ряда недоброжелательных характеристик, С.А. Щепихин, отмечал, что «к этому времени относится и переход Дутова к сибаритизму (так в документе. – А. Г.): вагон-салон (бывший Столыпина), отдельный поезд, охрана, конвой, повар и метрессы. Так это завелось с Самары и сопровождало Дутова до смерти…»⁹⁶². Впоследствии сам Дутов вспоминал: «Лично я занимал в Оренбурге несколько ответственных должностей, совмещая в себе военную и гражданскую власть. У меня было полдня военного и полдня гражданского, приходилось работать с 7 час[ов] утра до 2 час[ов] ночи. Личным примером я доказывал, что иногда существует 8, 14, 18-часовой рабочий день. Работая так, я просил граждан убедиться, что я не только говорю, но и делаю дело»⁹⁶³. Работая с бумагами, Дутов любил писать резолюции синим карандашом, цвет которого совпадал с приборным цветом Оренбургского войска, пометки красным встречаются лишь изредка.

Борьба с оппозицией

По возвращении из Тургая положение Дутова, несмотря на его популярность у населения⁹⁶⁴, не только на политической сцене Белого востока России, но даже и в самом Оренбургском казачьем войске было очень непрочным, в казачьем руководстве появились его политические противники, стала формироваться оппозиция, наиболее ярко проявившая себя во второй половине 1918 г. По мнению одного из современников, для Дутова участники Тургайского похода были своими людьми⁹⁶⁵, с которыми были связаны месяцы совместной борьбы. В дальнейшем именно «тургайцы» (они же партизаны), представлявшие собой и до похода элиту офицерского корпуса Оренбургского войска, встали во главе антибольшевистского движения оренбургского казачества.

Дутову повезло – руководителями казаков-повстанцев были в большинстве своем безвестные обер- офицеры, которые не могли соперничать с заслуженными штаб-офицерами с академическим образованием, ушедшими с ним в Тургай. Не в пользу повстанческих лидеров было и то, что они сильно тяготели к партизанским методам борьбы. Все эти факторы предопределили слабость и заведомую обреченность оппозиции в борьбе за власть в войске. По сути, фигура Дутова как вождя оренбуржцев была к лету 1918 г. практически безальтернативной, однако в отсутствие атамана в рядах повстанцев успела сложиться своя элита, не желавшая терять власть с возвращением «отсидевшегося» в Тургае Дутова. Самим ходом событий весны – лета 1918 г., на мой взгляд, были заложены предпосылки внутреннего раскола в антибольшевистском движении оренбургского казачества.

Отношения между повстанцами и партизанами складывались непросто с самого начала. Уже в июле 1918 г. вождь казаков-повстанцев 1-го округа генерал-майор Д.М. Красноярцев призвал войсковую администрацию предоставлять служебные места в первую очередь лицам, принимавшим активное участие в борьбе с большевиками⁹⁶⁶. К слову сказать, Красноярцев в дальнейшем, возможно не без «помощи» Дутова, сколько-нибудь значительной роли в антибольшевистском движении оренбургского