получается как-то не так, как обычно. Он поставил жеребца с таким расчетом, чтобы в случае чего можно было быстро повернуть его и ускакать.
Хьюз нащупал висевший на поясе револьвер. Всё-таки их было трое, и все вооруженные.
Он шагнул к толпе, стараясь снова вызвать в себе ту злость и энергию, с которой они гнались за мексиканцем. Положив руку на револьвер, он хрипло крикнул:
— Ну, в чем дело? Что вы здесь стали?
Толпа чуть двинулась. Из середины вышел рослый мужчина в потертом, давно уже потерявшем первоначальный зеленый цвет комбинезоне. Он неторопливо сунул в рот сигарету. Ногти у него на руках были совсем темными от въевшейся металлической пыли и машинных масел, как у человека, который всю жизнь возится со станками и моторами. С полминуты он спокойно смотрел на толстое красное лицо Хьюза, потом сказал:
— А вам что надо? Что вы тут катаетесь?
Хьюз сделал рукой нетерпеливый жест.
— Мне нужен вот этот, — он показал на мексиканца, стоявшего за спинами людей.
— А зачем?
— Тьфу! — выругался Хьюз. — Что я тут объясняться буду! Мне его надо — и всё тут.
Старик рядом тяжело вздохнул. Женщина переступила.
— А, может быть, всё-таки объясните? — спросил мужчина.
— Ну… — Хьюз оглянулся на Майка и Данни. Никогда он не был в таком дурацком положении. Объясняться еще перед этим сбродом. Ему было неудобно перед вербовщиком и Майком. — Ну… Он мне должен. Работал на ферме, задолжал и убежал.
— Долго работал?
— А тебе какое дело? — Хьюзу казалось, что мужчина смеется над ним, но в действительности тот был серьезен. — Ты что, адвокат?
— У нас есть адвокат, ей-богу! — раздался вдруг мальчишеский голос.
Из толпы вышел Архи. Увидев его, Хьюз сжал кулаки. Он с наслаждением ударил бы мальчишку по его веснущатой физиономии так чтобы тот замолчал навсегда. Но он сдержался.
Архи не смутился под взглядом хозяина фермы.
— У нас же есть адвокат, — повторил он и, повернувшись к толпе, позвал: — Фрэнк, иди сюда.
Из толпы выбрался маленького роста мужчина в засаленной белой рубашке, с черной бородой и быстрыми движениями. Он остановился перед Хьюзом, глядя на него снизу вверх.
— Я адвокат. В чем дело? — Тонкими пальцами он быстро потер небритую щеку. — В чем вы обвиняете этого человека? — он кивнул в сторону мексиканца, которого теперь и не видно было за людьми.
Хьюз пожал плечами и выругался. Злость переполняла его. Он резко повернулся к Майку:
— Спускай собаку!
Майк за повод приподнял присмиревшего пса, отцепил ремень и, бросив собаку на землю, крикнул:
— Ищи!
Собака с рычанием бросилась к толпе. Высокий старик вдруг шагнул вперед, выставил ногу и с необыкновенной быстротой и точностью встретил собаку ударом толстого сапога. Она с воем отползла к Майку. Старик отступил.
Снова все замолчали. И вдруг Хьюзу стало страшно. Люди теперь располагались полукругом, и он находился в центре толпы. Это были те самые люди, каких он нанимал, обманывал и выгонял и в то же время они были какие-то незнакомые, из другого мира. Хьюз понял, что от них он не может ждать ни покорности, ни страха. Руки у него опустились. На лбу выступил холодный пот.
— Эй, хозяин! — раздался голос.
Хьюз оглянулся. Это был Майк. Сидя верхом, он кивнул хозяину в сторону фермы. Хьюз понял: надо уходить.
— Ну, ладно, — сказал он потерянным голосом. — Ладно… Этот мексиканец еще придет ко мне на ферму. — Но Хьюз произнес это без всякой уверенности. Он знал, что мексиканец с семьей уже не в его власти.
Хьюз повернулся и пошел к лошади. Ему казалось, что сзади вот-вот произойдет что-то страшное.
Под молчаливым взглядом толпы он забрался в седло. Втроем они повернули коней и медленно поехали по дороге. В воздухе вдруг просвистел камень — и Данни схватился за голову. Он хотел остановить коня, но передумал и, ударив его каблуками, погнал вперед. Хьюз понял, что камень бросил Архи, но ему было всё равно.
Молча они проехали около километра. Хьюз мрачно смотрел на каменистую, покрытую редкой травой землю, убегающую из-под копыт коня.
— Я здо?рово испугался, — сказал, наконец, Майк, — никогда я еще не был в такой переделке.
Хьюз не ответил. Он думал о том, что сегодня он встретился с чем-то таким, что было гораздо сильнее его. Никогда ему уже не придется так уверенно чувствовать себя с этими сезонными рабочими. Никогда.
Они догнали вербовщика. На лысой голове у него вздулась синяя шишка. Держа в руках шляпу и грязный носовой платок, Данни сказал жалобно:
— Пропали мои 60 долларов. — Потом хихикнул. — И твои 200.
Хьюз промолчал, — он думал о своем. Теперь, когда они больше не гнали лошадей, те брели медленно, дергая головами, отбиваясь от наседающих утром комаров. Майк сказал:
— Теперь они все уйдут — те, кто остался за долги. Соберутся разом и уйдут.
И опять Хьюз ничего не ответил.
Когда трое всадников отъехали, высокий мужчина в комбинезоне повернулся к толпе.
— Ну, всё в порядке, — сказал он. — Больше они сюда носа не сунут.
— Сволочи, — сказал тот, который называл себя адвокатом и действительно был юристом по образованию. — Сволочи. Если бы здесь в самом деле соблюдались законы, мы могли бы привлечь их к суду за преследование с собакой.
Полукруг людей распался. Все теперь повернулись к мексиканцу. Тот стоял опустив руки. У него было странное, счастливое и смущенное, лицо. Пожалуй, такого выражения никогда не видели ни его жена, ни дети. Он сказал несколько слов девушке, которая, нагнувшись, отряхивала грязный подол рубашки у одного из мальчишек. Та подняла голову, осмотрелась, и позвала:
— Архи!
Мальчик вынырнул откуда-то из-за спин людей и, сунув руки в карманы, с независимым видом подошел к ней. Он покровительственно улыбнулся маленькому мальчишке, которого девушка держала за руку, и сказал:
— Давно я хотел этому вербовщику разукрасить рожу. Жаль только, что камень маленький попался.
Мексиканец подошел к Архи.
— Дядя хочет пожать тебе руку, — объяснила девушка.
Мальчик покраснел. Краска медленно заливала его веснушки. Он осторожно вытащил руку из кармана, с сомнением посмотрел на нее и тщательно вытер о грязные штаны.
Мексиканец снял шляпу. В своей заплатанной рубахе, с желтыми усами, он, несмотря на маленький рост, выглядел очень величественно. Он протянул руку, мальчик подал ему свою. Люди кругом улыбались. Мексиканец сказал несколько слов.
— Дядя предлагает тебе, — сказала девушка, — стать членом нашей семьи.
Архи покраснел еще больше. Он растерянно взъерошил рыжие волосы на макушке.
— Ты будешь нам, как брат. Где бы ты ни был, и что бы ты ни делал, ты всегда будешь знать, что у тебя есть родные.
— Спасибо, — сказал Архи.
Один из «членов семьи», пятилетний мальчишка мексиканца, смотрел на Архи с уважением. Архи
