Список жертв

Но наша глобальная цель — сделать такие же выставки во всех отелях, принадлежащих Гамильтонам.

Кевин, беспокойство которого достигло предела, ткнул Генри под ребра и прошептал:

— Давай про мое дело. Я больше не могу.

— Риган, как вы насчет зайти в бар и немножко выпить? — позвал Генри.

Бар находился здесь же, за соседней дверью. Внутри было малолюдно. Алек предложил занять столик и заказать что-нибудь безалкогольное.

Потом он повернулся к Риган:

— Если хочешь, я провожу тебя наверх. Полицейский наверняка уже на посту, так что я быстренько проверю твои комнаты, пожелаю тебе спокойной ночи и вернусь к ребятам. Они подождут.

— Я в порядке, — улыбнулась Риган. — Посижу немножко с вами.

В баре царил уютный полумрак. Стенные панели темного дерева придавали заведению респектабельный вид. На столах мерцали свечи. Генри занял столик у стены и отодвинул стул для Риган. Но Алек покачал головой и усадил девушку спиной к стене. Мужчины остались стоять. Генри и Кевин перешептывались и выглядели растерянными.

— Что происходит? — полюбопытствовала Риган.

— Тут такое дело, — начал Генри и толкнул Кевина.

— Ну что же вы? — спросила она.

Риган удивлялась перемене в своем помощнике. Сегодня, стоя на подиуме и обращаясь с речью к собравшимся гостям, он выглядел преуспевающим, лощеным молодым бизнесменом. Сейчас он вел себя как нервный, неуверенный в себе подросток. Она вспомнила, что раньше он уже бывал в таком состоянии, если происходило что-то из ряда вон выходящее, какие-нибудь неприятности.

— Я подумал, что, может, Кевин поговорит с детективом Бьюкененом… он вроде не против. А Кевин хотел бы… ну, вы понимаете, конфиденциально.

Риган видела, что молодой человек нуждается в ее поддержке, поэтому кивнула и сказала:

— Конечно. Я подожду, идите.

— Генри, побудь с Риган, пока мы с Кевином побеседуем, — сказал Алек. Потом строго посмотрел на девушку и добавил: — А ты сиди смирно и не вздумай сбежать.

Риган закатила глаза, демонстрируя изнеможение. Как, интересно, она может сбежать, если он никогда не выпускает ее из поля зрения?

Детектив и юноша отошли на несколько шагов. Кевин принялся сбивчиво что-то объяснять. Алек слушал внимательно, возвышаясь над ним. По лицу Бьюкенена ничего нельзя было понять, а вот Кевин еле сдерживался. Он то краснел, то бледнел, шмыгал носом и отчаянно жестикулировал. Потом по щеке его поползла слеза, и он сердито смахнул ее, бросив испуганный взгляд в сторону Риган. Та моментально отвернулась: мальчик не должен догадаться, что она видела его слабость. — У Кевина неприятности? — спросила она Генри.

— Не у него самого… Это личное, но он не против, чтобы я вам рассказал.

Подле них материализовался официант и торжественно водрузил на стол вазочку с орешками кешью. Генри заказал напитки и сел. Потом принялся рассказывать:

— Он напуган, потому что его мать… знаете, она пропала пару лет назад. Просто вышла из дома и не вернулась.

— Я помню, он как-то говорил.

— Его отец получил развод и единоличную опеку над детьми, и это было хорошо… они жили нормально. И тут вернулась мамаша Кевина, да не одна. Ее дружки таскают в дом дурь… ну то есть наркотики.

— А что отец Кевина?

— Вы хотите спросить, почему он их не вышвырнет? Он пытался, но они не уходят. Он просто не может один справиться с этой шайкой… Детей он отправил жить к друзьям, но так не может продолжаться вечно. Вот Кевин и подумал, вдруг Алек поможет?

— Бедный Кевин, — прошептала Риган. — Должно быть, ему очень плохо.

— Он-то думает, что ведет себя естественно, так что никто ни о чем не догадывается, но это неправда. — Генри повернулся, бросил сочувственный взгляд на друга и спросил Риган: — А как вы это делаете?

— Что именно?

— Остаетесь такой спокойной. Тут ведь черт-те что происходит. Маньяк этот… полиция везде, и охрана шагу вам не дает ступить…

— Я вовсе не так спокойна, как тебе кажется, — вздохнула Риган. — Просто я пытаюсь не думать об опасности. Не зацикливаться на этом.

— Это ужасно: ждать, что в любую минуту может случиться нечто… Такое ожидание — настоящий кошмар. Мне дурно делается при одной мысли, что вам грозит опасность. Если с вами что-то случится, я не знаю, что сделаю…

— Все будет хорошо. — Риган накрыла ладошкой руку Генри, непроизвольно сжавшуюся в кулак. — Вот увидишь.

Она говорила уверенно, но в душе ее жил тот же страх, что и у молодого человека. Ожидание изматывает. Потом она вспомнила об Алеке, взглянула на него и почувствовала, что душный ужас немного отступил. Пока он рядом, с ней все будет в порядке.

Официант принес напитки. Риган пригубила свой бокал. Она продолжала посматривать на Бьюкенена, и Генри это заметил.

— Что будет, когда он уедет?

— Наверное, они пришлют кого-нибудь другого.

— Да ладно, я вовсе не о том. Это же я, Генри, помните? Можете не притворяться. Я наблюдал за вами обоими, и ваши… э-э… особые отношения нельзя не заметить.

«Ах вот как», — в смятении подумала Риган.

— Алек симпатичный, — сказала она сдержанно. — С ним легко и все такое. Но знаешь ли, он не принадлежит к тому типу мужчин, которые мне действительно нравятся.

— К таким — стерильным?

— Что? — Она растерянно улыбнулась.

— Знаете, есть такие: застегнуты на все пуговички, всегда в костюме и при галстуке и выглядят ужасно невозмутимыми. Одно время я думал, что вашего брата Эйдена можно считать воплощением подобного стиля. А потом мы с ним играли в регби во время благотворительного матча. И тут-то я понял, как ошибался! Он был еще тот игрок — не боялся испачкаться и нападал так, что у меня искры из глаз летели! Теперь я знаю, что его нельзя отнести к стерильному типу… и Алека… детектива Бьюкенена тоже. Он разрешил мне называть его по имени. Так вот, я думаю, что на игровом поле он будет очень серьезным противником.

— Уверена, он не станет уклоняться от ударов, — задумчиво сказала Риган. — И наверняка будет стремиться к победе.

Генри допил свою колу и взял стакан Кевина. Осушив его, он принялся вертеться на стуле. Видно было, что юноша нервничает до такой степени, что он вдруг перестал понимать, куда девать руки. Генри крутил пустой стакан, звеня кубиками льда. Риган протянула ему сок, и он выпил и сок тоже.

— Что-то меня жажда замучила, — смущенно пробормотал юноша.

— Ты нервничаешь.

— Наверное.

Риган украдкой наблюдала за Кевином. Вот он отшатнулся от Алека и попытался сбежать, но тот схватил его за руку и принялся говорить что-то, удерживая паренька на месте. Риган не могла расслышать слов, но Кевин постепенно успокоился и теперь не выглядел таким испуганным.

«Алек Бьюкенен — хороший человек», — сказала она себе и вдруг почувствовала спазм, сжавший горло. Вслед за этим пришло осознание, что влечение и симпатия, которые она в полной мере испытывала все две недели, переросли в нечто более сильное.

— Они идут, — прошептал Генри.

Кевин подошел к столику, и Риган заметила, что глаза у него красные.