— А мне нет, — резко сказал Алек. — Этот урод хотел тебя убить. Если бы я мог, я застрелил бы его еще раз.
— Думаю, на сегодня стоит закончить. — Уинкотт встал и убрал блокнот в карман.
— Я тоже пойду. — Софи вскочила. — Сегодня выдался поистине кошмарный день. Ты меня так напугала, Риган! Теперь неделю придется ходить по магазинам, чтобы снять стресс.
— Я что, должна извиниться за сегодняшнее?
— Ну, если тебе от этого станет легче, — хмыкнула Софи.
— Софи, тебе придется отвезти меня домой, — заявила Корди. — И если уж Риган и должна перед кем- то извиниться, так это передо мной. Я вообще не хотела участвовать в этом дурацком забеге. Помните, я предложила пойти в кафе.
— Минуточку, ты сказала, что мы встретимся на финише и пойдем в кафе!
Пререкаясь, подруги помахали Риган и ушли. Потом откланялся Уинкотт, и Алек встал.
— Эй, Джон, погоди-ка, мне надо кое-что тебе сказать… Они скрылись за дверью.
— Ты как? — спросил Спенсер. — Составить тебе компанию на вечер?
— Нет, спасибо. Я уже в норме.
Она проводила братьев до двери, ткнула кулачком в спину Эйдена и спросила:
— Хочешь, скажу что-то смешное?
— Я просто мечтаю услышать сегодня хоть что-то не страшное и не печальное. Так что давай.
— Помнишь, у меня была одна маленькая проблема…
— Какая именно?
Риган нахмурилась — можно подумать, у нее проблем столько, что он не успевает их пересчитывать, поросенок.
— Папики и их девочки.
— Ах да, твое отвращение к разновозрастным парам, когда мужчина намного старше женщины?
— Именно.
— Я советовал тебе поработать над собой.
— Я работала… и это помогло мне выжить. Я как раз таращилась на такую парочку… ну, старалась найти в них что-то положительное, как ты советовал. Старалась убедить себя, что человека нельзя презирать только за то, что он… э-э… старый плешивый сластолюбец.
— Ага, я вижу, что ты успешно справляешься со своей проблемой.
— Если бы не мое отвращение к этим людям, я не заметила бы Эрика Гейджа заранее, понимаешь?
— А то, что ты его заметила, оказалось важным?
Черт, ну почему брату так непросто объяснить самые очевидные вещи.
— Ладно, проехали, — устало сказала Риган.
— Слушай, теперь я тебе что-то скажу…
Она подняла голову, чтобы взглянуть ему в лицо, и тогда добрый братец ухватил ее пальцами за нос, потянул и заявил:
— Мы тебя любим. Помни это, ладно?
Риган кивнула, чувствуя, как на глаза опять наворачиваются слезы.
— А ты утроишь мне бюджет на следующий год? — быстро спросила она.
— Нет. Но любить не перестану.
Алек возвращался, проводив Уинкотта. Эйден перехватил его в коридоре. Спенсер в дверях болтал с Риган.
— Что такое с моей сестрой? — резко спросил Эйден.
— Я собираюсь на ней жениться, — отозвался Алек без улыбки.
— Вот как?
— Ей потребуется время, но я уверен, что в конце концов она согласится.
Эйден вдруг усмехнулся, протянул Алеку руку и, бросив быстрый взгляд на Риган, сказал:
— Может, вам понадобится не так уж много времени на уговоры.
К ним присоединился Спенсер, и Алек поставил его в известность о своих намерениях. Спенс вдруг почувствовал себя старшим братом — нахмурился и начал:
— Если хоть раз моя сестра заплачет из-за вас… — Он осекся, взглянул на Риган, которая стояла в дверях и ладошками утирала слезы. Спенс вздохнул и пробормотал: — Впрочем, что это я…
Мужчины обменялись рукопожатием и разошлись. Риган стояла на пороге и смотрела, как Бьюкенен идет к ней. Он отметил, что вид у девушки не слишком приветливый.
— Я хотела поблагодарить тебя за сегодняшний день, — сказала она.
— Давай.
— Ты спас мне жизнь.
— А ты спасла мою.
— Тогда мы в расчете.
Она отступила к двери, намереваясь захлопнуть ее перед носом Бьюкенена. Чтобы он не увидел, как она плачет… в смысле, как она плачет из-за него.
— С чего это ты такая сердитая?
Риган разозлилась по-настоящему. Этот человек хочет попрощаться еще раз? Сейчас получит!
— Я не сердитая! Но насколько я помню, мы с тобой уже попрощались. Ты собирался двигаться дальше, помнишь? «Идти вперед», так, кажется, ты выразился. Вот и иди. Желаю счастья в личной жизни и успехов в работе.
— Вот как.
— Вот так!
Он потянулся к ней, но Риган отступила и покачала головой:
— Нет-нет, не надо. Послушай, Алек, я больше не хочу. Так нельзя, понимаешь? Ты сказал, что уезжаешь, а потом просто приходишь опять и… так нельзя, я не выдержу… — Не реветь! Только злость может остановить слезы, и Риган разозлилась еще разок: — И вообще, ты же идешь вперед, забыл? Что же ты встал? Давай, иди… отсюда!
Она завелась и готова была к ссоре, к сражению. Но Бьюкенен сыграл нечестно. Просто молча смотрел на нее, а потом тихо сказал:
— Я тебя люблю.
— Нет.
— Да. Люблю.
— Ты сказал: «Если ты когда-нибудь будешь в Бостоне»… Ты это сказал!
— Я не поеду в Бостон без тебя.
Риган отступила в коридор и мстительно сказала:
— Если ты когда-нибудь будешь в Чикаго…
Она попыталась захлопнуть дверь, но не успела. Алек просунул ногу между створкой и косяком. Потом без труда распахнул дверь и вошел. Неторопливо запер за собой дверь и сказал:
— Ты, может, не заметила…
— А?
— Я уже здесь, в Чикаго… с тобой.
Эпилог
Алек и Риган летели в Бостон. Он хотел познакомить ее со своей семьей. Девушка ужасно нервничала, она всерьез опасалась, что может не понравиться родителям Алека. Он посмеивался, не понимая, как такое могло прийти ей в голову. Но, зная Риган, пытался всячески приободрить ее.
Люди поглядывали на них с любопытством и удивлением. Наверное, они и в самом деле выглядели странно. Алек не так давно вернулся с задания, для которого ему пришлось отпустить бороду и надолго забыть о стрижке. Он не успел побриться перед вылетом, только принял душ и переоделся в чистые, но рваные на коленях джинсы и мятую, но чистую футболку.
Риган походила на девушку с обложки. Розовая блузка, короткая, но строгая юбка цвета хаки и аккуратные модельные туфельки. Единственным украшением ее были обручальное кольцо и пара бриллиантовых сережек-гвоздиков в ушах. Она выглядела как кинозвезда, а он — как серийный убийца.
