теперь делать?
— Н-ну… — Меч на секунду задумался. — Теперь, когда она ушла, пожалуй, можно представить вам всех присутствующих. Меня, например, зовут Катберт. Если вдруг забудете, имя с большим вкусом выгравировано на моем лезвии. Вы ведь уже забыли, не так ли? Надо поскорее выводить вас из этой глупой сказки. Теперь подносите меня по очереди ко всем остальным, и я вас со всеми познакомлю, надеюсь, в последний раз.
Вунтвор послушался и понес меч к своим товарищам, которые тем временем улеглись на траву.
— Ну нет! — простонал Катберт. — Все уснули. Как же нам бежать, если все спят?
Вунтвор нахмурился. Меч был прав. Вся компания дружно храпела среди огрызков яблок.
— Ладно, — сказал Катберт. — Я их и спящими узнаю. Надо же нам пока чем-то заняться. Итак, слева направо: рыцарь Хендрик, демон Снаркс, Барышня Эли. Этого огромного ящера зовут Хьюберт, а волка — Джеффри, но на него рассчитывать не приходится. Боюсь, он нам не попутчик. Слишком уж у него хороший аппетит. — Катберт вдруг замолчал, потом нерешительно произнес: — А вон ту даму, что стоит поодаль, я что-то не узнаю. — Меч сверкнул, но в его мягком свете черт незнакомки все равно было не разобрать. — Не подойдете ли чуть поближе? Мечи не очень хорошо видят при лунном свете.
— С удовольствием, — ответил глуховатый голос, напоминающий шорох сухих листьев, срываемых с деревьев осенним ветром.
— Теперь я ее узнаю, — мрачно проговорил меч.
Вунтвор тоже узнал ее.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
«Волшебник всегда собирает вокруг себя толпу. Стоит начаться волшебству, как сбегается куча народу, все задают вопросы и протискиваются поближе, чтобы лучше видеть. Однако считается дурным тоном использовать свое мастерство для разгона зевак и создания сносных условий для работы. Надо смириться со своим жребием и подумать о том, какую великолепную рекламу делают вам заклинания, творимые при всем честном народе. А еще лучше заранее определить стоимость входного билета на представление».
Наконец-то я пришел в себя. Просто удивительно, как это Смерти всегда удается так быстро привести меня в чувство. Она медленно приближалась. Разумеется, сильно похолодало.
— Наконец-то, — прошипела Смерть, — я застала тебя одного. Кажется, на этот раз нам никто не помешает.
О чем это она? В чем не помешает?
— Но я не один! — воскликнул я, указав на своих спящих спутников. — Тут полно народу.
Смерть засмеялась, и смех ее на сей раз напоминал клекот певчей птицы, тонущей в луже.
— Да! Спящего народу, — уточнила она. — Ты еще меня не знаешь! Ведь ты — Вечный Ученик, которому всегда удавалось обвести меня вокруг пальца, ускользнуть в последний момент, вместо того чтобы послушно умереть и возродиться в очередном суетливом теле. Ты — Вечный Ученик, само существование которого — насмешка над тем, чем я занимаюсь, и… — страшное видение замолчало, — впрочем, теперь ни к чему все это говорить. Наконец-то ты — мой. Теперь тебе от меня не уйти. Но Смерть благородна и, прежде чем забрать тебя с собой, удовлетворит твое любопытство.
Она махнула своей костлявой рукой в сторону моих товарищей:
— Твои спутники спят тяжелым сном отравленных. Они тебе не помогут. Более того, спящие, они тоже одной ногой в моем королевстве, и уж я сделаю все, чтобы продлить их пребывание там. — Смерть вздохнула, как будто ветер зашелестел пожухлой травой. — Хорошо, что мы встретились ночью. В это время Смерть чувствует себя на земле особенно вольготно. Наконец-то настал мой час. Признаться, набегалась я за тобой!
— Да уж, — сказал я, любым способом стараясь продлить себе жизнь хотя бы на несколько минут. Подойдя к спящему Хендрику, я легонько пнул его в наколенник. Хендрик не шелохнулся. Я ударил посильнее.
— Ой! — Пнув рыцаря, я больно ушиб палец на ноге, а Хендрик даже не проворчал «проклятие». Он продолжал оглушительно храпеть.
Смерть чуть слышно засмеялась, будто древоточец трудился над деревом.
— Ну что? Теперь веришь, что я победила?
— Я еще не твой! — воскликнул я и попятился назад.
— Правильно! — одобрил Катберт. — И вообще, не пора ли нам удалиться?
— Ах, какие же вы скучные! — раздался голос за моей спиной. Я резко повернулся: передо мной стояла Смерть. — Я же говорила тебе, что бежать бессмысленно. Смерть — везде! Она неизбежна.
Она указала на два соседних дерева. Откуда ни возьмись, наверно, из ее костлявых ладоней, появился ветер. Листья на деревьях тут же съежились, подобно маленьким больным зверькам. Они сделались сначала болезненно-желтыми, потом — коричневыми и наконец облетели. Голые и жалкие деревья, которые еще минуту назад были полны жизненных соков и молоды, огрубели и скрючились прямо на глазах. Отвалились ветки, отшелушилась кора, и очень скоро на месте деревьев остались лишь два уродливых пня. По лесу разнесся дикий хохот Смерти — ураган, грозящий снести все на своем пути.
— Не пора ли мне обратно в ножны? — спросил Катберт.
— О да! — усмехнулась Смерть. — Можете бежать, прятаться… Это вам не поможет. Это еще никому не помогало. Смерть забирает кого пожелает и когда пожелает. В том числе и Вечного Ученика!
Она протянула руку к Вунтвору:
— Пойдем. Возьми меня за руку. Ты пришел в этот мир один, а уйдешь со мной. Наконец-то я дождалась. Не бойся: все произойдет очень быстро.
— Нет, ты его не получишь, — послышался чудеснейший, мелодичнейший голос.
— Кто это? — разъярилась Смерть. — Кто смеет беспокоить меня в такой момент?
— Я! — сказал единорог и выступил вперед. Казалось, его великолепная шерсть соткана из лунного света. Он указал на меня чудно мерцавшим в темноте рогом. — Ты не заберешь его. У нас с этим юношей… — единорог сделал многозначительную паузу, — есть одно незаконченное дело.
— Этого следовало ожидать! — воскликнула Смерть голосом урагана. — Я пришла и застала его одного среди спящих. Надо было брать его немедленно. Так нет же, захотелось насладиться своей победой. Я ведь привыкла иметь дело с обычными, нормальными смертными. А этот если и смертный, то уж точно не нормальный!
— Да уж, — подтвердил я, подыскивая слова, которые могли бы расстроить Смерть еще больше. — Иди ко мне, благородный единорог! Встань со мной рядом.
— Встать рядом? — прошептало чудесное животное, и его прекрасные глаза наполнились слезами. — Он зовет меня! О, как долго я ждал этого зова!
Медленно и осторожно, словно боясь резким движением помешать осуществлению своей хрупкой мечты, единорог двинулся ко мне. Смерть издала нечто среднее между стоном и кашлем. Она дрожала от злости.
— Только не воображай, что… — прошипела она, как ядовитая змея перед нападением, — что я не готова к подобным неожиданностям. Сейчас ночь, и разумные животные не бродят по лесу. Но сегодня особенная ночь. Все спят мертвым сном и не в силах помочь своему обожаемому Ученику. Но я знала, что победа не будет легкой, что ты уж как-нибудь попытаешься обмануть судьбу.
Смерть ткнула костяным пальцем в единорога:
— Клянусь миллионами душ, унесенными мною, что сегодня я пополню свою коллекцию Вечным Учеником, чего бы мне это ни стоило!
— Ип-ип! — пискнули в кустах.
