потом повернулась ко мне, и улыбка тут же исчезла с ее лица, — не то что некоторые!
— Пора положить этому конец! — возвысила голос Смерть. Все замолчали. Смерть тоже повернулась ко мне. — Ты — просто невероятное существо! Поймаешь тебя в самом уединенном месте на свете, а через несколько минут там будет людно, словно в Вуште в базарный день! Что ж, пусть рухнут стены моего королевства, пусть я так устану, что потом целую неделю никто на земле не умрет, но сегодня я заберу вас всех!
Она пошла на меня, раскрыв объятия.
— Я уже давно перестала сомневаться в том, что ты — Вечный Ученик. Теперь я думаю только о том, каким полезным приобретением ты будешь для меня. Но довольно разговоров…
Она вдруг замолчала, потому что весь лес наполнился барабанным боем.
— Нет! — не выдержала Смерть. — Нет, нет, нет! С каждой минутой — все хуже и хуже! И все-таки я заберу вас всех. Трудновато, конечно, придется, но ничего! Этот чтец-декламатор — здоровенный детина, зато барабанщик невелик. Ничего, справлюсь! Пошли! Ждать больше нечего…
И тут случились два небольших взрыва.
— Да уж, — сообщил появившийся в результате одного из них башмак.
— Пришло время Домовой Силы! — подтвердил Его Домовое Величество.
— Опять этот говорящий башмак? — Смерть бессильно опустила руки. — На что, спрашивается, годится говорящий башмак?
— На многое! — заинтересованно отозвалась Матушка Гусыня. — Впрочем, некоторые из числа моих знакомых и с людьми-то не знают что делать! Только задерживают понапрасну, — едко добавила волшебница.
— Это был риторический вопрос, — сухо ответила Смерть. — Я-то прекрасно знаю, что делать с этим проклятым башмаком и с вновь прибывшим коротышкой. Все это я заберу к себе. Я всех беру к себе, хотя это сильно истощит мои силы. — Она взглянула на небо. — Да будет буря! Да будет ливень и гром! Дай мне силы, буря, ибо сегодня я должна убить многих!
И послышался вой, сначала негромкий, как будто доносившийся издали, но он нарастал с каждой секундой, пока не превратился в оглушительный вопль. Казалось, предсмертные крики тысяч умирающих слились в один. У нас над головами носились черные тучи. Они застилали луну и звезды, и ночь казалась еще темнее. Все превратилось в непрерывный страшный гул, сквозь который, однако, пробивался еще какой-то странный стук.
Смерть расхохоталась.
— Теперь вы у меня в руках! — взревела она. — Уж я поднапрягусь и переправлю вас всех в свое королевство!
Облака у нас над головами слились в одну мрачную тучу. Стук все приближался. Казалось, кто-то бьет в огромный барабан.
— Странно! — прислушалась Смерть. — Но это не имеет значения. Возможно, это еще одно свидетельство моей власти, о котором даже я сама еще не знаю. — Она вновь посмотрела на небо и воскликнула: — Сверкай, молния!
Тучи налетали друг на друга, вспыхивали стрелы молний. Смерть все хохотала и хохотала. А стук все приближался и приближался. Потом послышался раскат грома такой силы, что я упал на колени и закрыл уши руками. И все-таки я продолжал слышать стук! Мои колени ощутили, как дрожит земля.
Смерть хохотала как безумная, купаясь в струях молний. Вдруг она осветилась изнутри. Костлявое лицо сияло так ярко, что невозможно было на него смотреть.
— Пришло время, — прошептала Смерть, и шепот ее был громче крика.
Но теперь и тот таинственный стук в громкости не уступал голосу Смерти. Она подняла голову и услышала:
— Ох ты!
И тут Смерть издала тоскливый жалобный вопль.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
«Любой практикующий волшебник может попасть в затруднительное положение, например на вечеринку, устроенную родственниками жены; или даже в трагическое положение, например оказаться перед разъяренной толпой с недействующим заклинанием на устах. Иногда случается то и другое сразу: разъяренная толпа родственников жены. На этот случай каждый уважающий себя маг должен держать в запасе несколько спасительных заклинаний, которые позволят ему быстро спастись бегством. Но настоящий профессионал поступит мудрее: он обзаведется заклинанием (его следует опробовать на родственниках жены), которое позволит ему вообще не попадать в подобные ситуации».
Смерть исчезла. Над Восточными Королевствами занималась заря.
— Ну и ночка выдалась! — простонала Матушка Гусыня. — С вами заснешь, пожалуй! Однако надо достойно принять вновь прибывших. Где мои волшебные яблочки?
— А вот и завтрак! — обрадовался Ричард, опрокинул корзинку со светящимися яблоками себе в рот и проглотил их все разом.
Матушка Гусыня с горестным стоном воздела руки к небесам и воскликнула:
— Этого еще недоставало! — Она тяжело опустилась на пень. — Ричард! Я бы в порошок тебя стерла, если бы не была так утомлена.
— Я в чем-то провинился? — не понял великан.
Но волшебница знаком велела ему замолчать. Она подошла к моему учителю, скрывавшемуся в башмаке, и сказала:
— Добро пожаловать в мое королевство, о говорящий башмак! Будь уверен, я найду тебе применение.
— В следующий раз — непременно! — пообещал Эбенезум. С этими словами учитель и Его Домовое Величество исчезли.
— Ричард! — возопила Матушка Гусыня вне себя от гнева.
— Да, Матушка Гусыня? — отозвался великан, с трудом подавив зевок.
— Этот говорящий башмак пытается скрыться! Никто и ничто не скроется от Матушки Гусыни!
— Именно так, Матушка Гусыня! — подхватил согласный хор голосов.
— Выследи этот башмак, Ричард, — велела волшебница, — и доставь его мне, живым или мертвым!
Ричард опять зевнул:
— А нельзя ли мне сперва поспать немного?
— Никаких «поспать» на работе! — отрезала она. — Отправляйся за башмаком немедленно!
— Слушаюсь, Матушка Гусыня. — С большим трудом разлепив веки, великан заковылял в лес.
— Ну а теперь займемся всеми вами, — сказала сказочница и обратила свой взгляд на меня. — Раз уж ты ни за что не соглашаешься попробовать моих яблок, придется слегка изменить сюжет.
Волк застонал во сне. Дракон пошевелился, и его мощный хвост несколько раз просвистел над
