тридцатилетие, не только прощается, но и разрешается умалчивать о своем возрасте. Так или иначе, в вопрос о праздновании этой даты уже вовлечена вся моя семья, включая домработницу Инну Ивановну. Милая и добрая старушка часто выручала меня в сложные моменты, связанные с приемом гостей.
Мой сын Женя предложил «молодежный» вариант: снять небольшой кабачок, где можно поплясать, выпить и закусить, а главное, не нужно разбираться с последствиями, неизбежно остающимися в квартире после глобальных праздников. Мой муж – в вопросах организации больших праздников ровным счетом ничего не смыслящий – предложил поехать на дачу и устроить «шашлыки на природе».
Оба варианта, предложенные мне моими обожаемыми мужчинами, я вынуждена была категорически отвергнуть. Первый – поскольку я не люблю кафе и ресторанов, отдавая предпочтение уютной домашней атмосфере, второй – потому что мой дорогой супруг несколько погорячился, предлагая гостям мерзнуть на даче в середине марта.
Самый рациональный и угодный моему сердцу вариант предложила моя добрая Инна Ивановна: отметить юбилей в теплой уютной атмосфере нашего дома, при этом стилизовать сам праздник под какую- нибудь тематику. Вспомнив Костиковы пельмени, водку и селедку, я тут же представила гостиную, убранную в стиле русской деревни, стол, заставленный всевозможными соленьями, и себя в одежде купчихи. Мою идею охотно поддержали Инна Ивановна и мой супруг, даже кошки муркнули в знак одобрения, а сын покрутил пальцем у виска и сообщил, что с возрастом я начинаю впадать в детство.
Однако со своими домашними делами я совсем позабыла, что мой дорогой друг, должно быть, уже зевает, читая о вещах совершенно ему неинтересных. Поэтому я, умоляя его о прощении, возвращаюсь к нашей истории о неудачниках…
Глава 5
Если бы да кабы…
Выходные даже Валечке, не привыкшей к особенным развлечениям, показались на редкость пустыми.
В субботу утром ей позвонила мама и бесцветным голосом поинтересовалась, как у нее дела. Валечка ответила, что хорошо – и правда, ничего особенно плохого не случилось, – а потом спросила маму, как дела у нее. Мамин тон больше подходил человеку, находящемуся в непростой ситуации, но та почему-то уверяла дочь в обратном. Валечка искренне надеялась, что мама говорит правду и что ее отъезд из дома сказался на маминых взаимоотношениях с отчимом самым лучшим образом.
В субботу днем ей позвонила Ленка, которой оказалось просто необходимо, чтобы Валечка сидела на телефоне и ждала какого-то сверхъестественного звонка, до того сверхъестественного, что он мог повлиять на Ленкино благополучие.
– Нет, Ленчик, я не могу, – попыталась отказаться Валечка, но Ленка упрямо тараторила, что от Валечки зависит чуть ли не ее жизнь.
Славик собирался пригласить Валечку в кино и здорово бы разозлился, узнай, что она отказывает ему из-за очередного Ленкиного загула. Он и так постоянно ругал ее за мягкотелость, которую сама Валечка считала обыкновенной человечностью. Однако Ленка все-таки подруга, и ее ожидают серьезные неприятности, откажись Валечка помочь.
– Может, объяснишь, что стряслось? – спросила Валечка, ковыряя пальцем мягкую ткань ободка. – Мы со Славиком вообще-то…
– Ну вот, снова-здорово! – возмутилась Ленка. – Да переживет он без тебя один день! Погоди-ка секундочку…
Пока Ленка шушукалась с кем-то на другом конце провода, Валечкин мобильник затрещал «Славикову» мелодию.
– Я сейчас, Ленчик, – буркнула Валечка в надежде, что подруга ее услышала, и схватила трубку мобильного.
– Привет, зая! – донесся до нее чересчур взволнованный голос Славика. Обычно Валечка слышала этот тон, когда Славик собирался опоздать или вообще отменить встречу.
– Привет, – уныло отозвалась она.
– Слушай, зай, ты очень рассердишься, если мы кино перенесем?
– На сколько?
– На завтра, зай. Раньше никак не могу. На работе – запара черная. Не вырваться.
«А я переживала, что откажу Ленке», – вздохнула про себя Валечка.
– Конечно не рассержусь. У тебя проблемы?
– Есть, но решабельные. При встрече, зай. По телефону неудобно. И долго. А мне бежать пора. Ну что, пока, зай?
– Пока, – бросила Валечка и схватила трубку городского телефона, из которой уже доносился настойчивый Ленкин голос.
– Ну ты куда пропала?
– Да Славик звонил. Сказал, киношка отменяется. Так что придется сидеть дома, раз такие коврижки…
– Да ладно те, чего раскисла, как Собчак после сауны? Не сегодня, значит, завтра сходите… Валюш, ты уж меня выручи, лады?
– Лады, – обреченно кивнула Валечка. – А кто звонить будет?
– Естественно, мужчина. Зовут Сергеем. Скажешь ему, что я сегодня занята. Траблы на работе, бабушка заболела, ну, в общем, что-нибудь придумай, ок? Мобильный я дома забыла, а тебя вот попросила передать, что никак у нас с ним сегодня не склеится. Лады?
– Лады. Ленчик…
– Чего?
– А ты сегодня вернешься?
– Не знаю, а что?
– Если поедешь сюда, купи мне пиццу…
– Обойдешься. Полнота, Валечка…
– Да знаю я – лучший друг одиночества.
– Вот-вот. Так что сиди, родная, на диете. Ну все, пока, я бегу.
– Пока…
Оставшиеся полдня Валечка просидела в ожидании злополучного звонка, тупо глядя в телик и лузгая семечки. «Самый гадский фильм», на который собирался вести ее Славик, в общем-то не так уж ее интересовал. Обидело другое: остаться в выходные в гордом одиночестве. А что, если и завтра Славик работает? Тогда сидеть ей дома до начала следующей рабочей недели. Вот досада!
В половине шестого позвонил загадочный Сергей. Он деловито попросил Лену Калинину и не менее деловито осведомился, когда она вернется. Валечка пропела все как по нотам, хотя и поморщилась – не любила врать, но сейчас ложь была ради Ленкиного блага. В общем и целом Сергей ее ответами удовлетворился, но все же, как показалось Валечке, в его тоне проскочили нотки недоверия. Валечка надеялась, что ей это только показалось, и еще подумала, что Ленке, наверное, не стоит об этом говорить. Зачем волновать подругу своими необоснованными подозрениями?
В шесть часов Валечка почувствовала неумолимый голод – семечки не очень-то его утолили – и решила, наплевав на Ленкины предостережения, дойти до ближайшего магазина и купить пиццу. Одиночество, не одиночество – какая разница? Вчера она весь день просидела на черных сухариках и чае без сахара. И что? Сидит дома одна в субботний вечер…
На ходу застегнув короткое черное пальтишко, Валечка зашла в лифт. В кармане что-то шуршало. Может быть, деньги? Валечка вытащила из кармана скомканную бумажку ярко-оранжевого цвета. Ах, это… Она вспомнила странную лотерею, чудного старичка и улыбнулась. Ей так и не удалось о нем рассказать ни Ленке, ни Славику, ни Людке Овсеевой. Эти трое постоянно затыкали ее на полуслове, а потом Валечка и сама забыла об этой нелепой ситуации. Интересно все-таки, кому нужна такая лотерея? И сколько старичок на ней заработал? Все-таки пять рублей – совсем маленькие деньги. Какой смысл весь день бродить по ВДНХ и торговать копеечным товаром? Который еще не факт, что кто-нибудь купит… А интересно, стишки он сам придумывал? Валечка сунула билетик в карман и решила проверить память, прочитав «свой» стишок наизусть. Ничего не получилось. Вспоминались только отдельные рифмующиеся слова: «правда»,
