– Принесите-ка его...
Руфус неохотно оторвался от стула и пошел в гардеробную. Несмотря на довольно солидный вес, он двигался легко и плавно. Когда шофер скрылся из виду, я взял с туалетного столика хрустальную щетку, снял несколько застрявших волосков, намотал их на указательный палец. Образовавшееся волосяное колечко опустил в карман. Тут появился Руфус Бейли и отдал мне шарф, который я поднес к свету и стал внимательно рассматривать.
– Разве можно угадать, кому он принадлежит? – сказал Руфус, когда я отдал ему шарф.
– Можно. Это шарф Жанетт.
Руфус вытаращил глаза. Он был обескуражен и не сумел этого скрыть.
– Я уверен, это ее шарф, – повторил я.
– Вы уверены... Но почему?
– Для миссис Деварест – не тот цвет, для миссис Крой – не тот материал, слишком дешевый. Нолли Старр уже не было в доме. Остается Жанетт. К тому же запах духов выдает ее.
– Берете меня за горло, – устало сказал Руфус.
Я пожал плечами:
– Просто излагаю факты.
Руфус надеялся, что я уйду. Было ясно, что я смертельно ему надоел.
Я опять спокойно уселся в кресло, бросил в пепельницу окурок сигареты.
Руфус Бейли смотрел на часы.
Я сказал осторожно:
– С вами, наверное, обошлись несправедливо, когда вас посадили?
– Еще бы! Ведь я... – Вдруг он понял, что попался, и рванулся ко мне с искаженным от гнева лицом. – Вы мне надоели! Убирайтесь к черту! К черту! С вашими проклятыми вопросами!
– Успокойтесь. Я давно понял, что вы побывали в тюрьме. Вы сбежали из опасения, что и у вас возьмут отпечатки пальцев... Садитесь и расскажите мне об этом.
Руфус расхаживал по комнате, тяжело дыша и стараясь не давать воли своему гневу.
– Да, я сидел за решеткой. Ну так что?
– За что вас посадили?
– За подделку чеков. Я очень боялся безработицы. Когда не было работы – сходил с ума. Выдавал чеки на небольшие суммы – десять, пятнадцать, двадцать пять – до ста долларов, не больше. Когда дела шли лучше, рассчитывался с владельцами чеков.
– Деньгами?
– Лишних денег у меня не было.
– Как же вы рассчитывались?
– Есть разные способы.
– Но вы возмещали людям убытки?
– Конечно. Всем. Чеки оставались на руках, пока я полностью не отдавал долг. Экономил на заработной плате, выплачивая проценты, или просто отрабатывал.
– Вам приходилось нелегко. Не напивались?
– Было и такое. Нечасто. Мне выпивка не вредит. После нее я всегда охотно берусь за работу.
– Как же все-таки вы попали в тюрьму?
– Чеки были предъявлены к оплате. А хозяин в это время уволил меня за прогул. Меня обвинили в мошенничестве.
– А раньше вас не увольняли за прогулы?
– Нет. Хозяин меня ругал, а я обещал ему покончить с выпивкой. Но на этот раз мне не повезло. Я слишком долго отсутствовал.
– Сколько?
– Три дня.
– Кем работали?
– Шофером.
– А какой срок вам дали?
– Один год.
– Когда это было?
– Два года назад. Мне не понравилось в тюрьме. Она меня отрезвила. С тех пор – никаких махинаций, никаких чеков.
Руфус помолчал.
– Ну а что вы будете теперь делать?.. Если хозяйка узнает от вас мою историю, она меня выгонит без рекомендательного письма. И другой работы я не найду.
– Где вы сидели?
Руфус встрепенулся.
– Ну нет! Я уже выложил все карты на стол!
– Тем более. Почему бы вам не сказать мне, где вы отбывали свой срок?
– Я сидел... под своим настоящим именем. Родители до сих пор ни о чем не догадываются. И не должны, понимаете?! Мать думает, что я был в Китае. Она уже старая. Умрет, если узнает про тюрьму. Поэтому я и не хотел, чтобы фараоны брали у меня отпечатки пальцев. Когда вышел, взял фамилию Бейли. Только в письмах к матери подписываюсь своим именем.
Я поднялся. Руфус проводил меня до двери.
– Вы кому-нибудь расскажете о моем прошлом?
– Пока не собираюсь.
– А потом?
– Не знаю.
Он хотел закрыть дверь. Я придержал ее:
– Еще один вопрос. Можно?
– Ну?
– Отсюда слышно, как в гараже работает мотор?
– Нет, если работает на холостых оборотах. У меня машины в порядке. Мотор работает тихо. Его слышно, только когда машина въезжает в гараж... Это все?
– Все, – сказал я.
Руфус захлопнул дверь.
Глава 9
Я отправился к хозяйке дома.
Миссис Деварест только что рассталась с доктором Гелдерфилдом и старалась, как она сама выразилась, «сохранять выдержку и спокойствие». Все-таки было видно, что она поглощена собственной болезнью, ее симптомами.
– Я не должна поддаваться, – заявила миссис Деварест. – Надо научиться философски смотреть на собственные недуги.
– Вы правы.
– От смерти не уйдешь, не так ли, Дональд?.. Все называют вас по имени, и я тоже буду вас так называть.
– Прекрасно!
– А вы зовите меня Колетта.
– Согласен.
– Особенно в присутствии других. Будем считать, что вы – приятель Надин, ее близкий друг.
– Я понимаю.
– Не возражаете?
– Нет.
– Мне необходимы свежие впечатления, Дональд. Так полагает доктор Гелдерфилд. Трудно перенести смерть близкого человека, но время лечит любые раны. Новые интересы способны вытеснить тягостные воспоминания.
