– Господи! Какая неприятность, – сказала Берта. – Полиция обвиняет его в сексуальном убийстве и распространяет это сообщение по всей стране. Каков мерзавец!
– Сексуальное убийство! Не может быть!
– Да. Эта девушка была задушена собственным чулком в собственной спальне.
– Но мистер Лэм, что вы... разве... я бы никогда не сказала, что он способен на такое.
– Ну, я не знаю, – сказала Берта рассудительно. – Я его всегда любила. Но все-таки в нем есть что-то ненормальное. Женщины бросаются ему на шею, а он даже не реагирует. Я и сама начинаю удивляться этому теперь... когда слушаю радио.
– Но миссис Кул! Как вы можете говорить такое о своем компаньоне?
– Черт бы меня побрал, если я знаю, – сказала Берта, – я просто разговариваю.
– Разве вы не распутывали вместе множество дел?
– Конечно, распутывали.
– Разве не видно человека по его поступкам?
– Черт возьми, – вспылила Берта, – у нас сотрудничество чисто деловое. Я с ним не спала.
– Но я совсем не это имела в виду.
– Я вам голову хотела оторвать, – сказала Берта, – за то, что вам вздумалось нас перехитрить. Так вы видели его?
– Нет. А вы были в своей конторе, миссис Кул?
– Наскоками. Мне пришлось выехать по делу в Сан-Роублз. По дороге я включила радио и услышала эту историю о Дональде. Когда я вернулась в контору, там уже все всё знали. Девушки бились в истерике.
– Какие девушки?
– Секретарши. Элси Бранд, личная секретарша Дональда, совсем обезумела. Ее всю затрясло от возмущения. Она сказала, что готова ценой своей жизни доказать, что Дональд невиновен; что она купит ему дюжину чулок и в любое время останется с ним наедине в темной комнате.
Клэр Бушнелл тут же воспользовалась ситуацией, чтобы посыпать соль на мои раны.
– Да, конечно, в этой истории есть что-то подозрительное, – мстительно сказала она. – Вчера я беседовала с мистером Лэмом. Он ворвался ко мне, знаете, довольно бесцеремонно...
Раздался звонок, резкий, настойчивый. Клэр подошла к переговорной трубке. Я слышал, как она спросила: «Кто там?» Затем наступила тишина.
– Кто это? – спросила Берта. – Господи, что с вами? На вас лица нет.
– Какой-то Селлерс, – ответила она. – Сержант Селлерс из полиции.
– А, это Фрэнк, – сказала Берта, – славный малый. Он из криминальной полиции. Интересно, какого черта ему здесь нужно?
Через несколько секунд я услышал громкий, повелительный стук в дверь. Клэр впустила его.
– Вы Клэр Бушнелл? – спросил Селлерс.
– Да.
– Привет, Фрэнк, – сказала Берта.
– Привет, Берта, – сказал Селлерс. – Поверь мне, я не хотел этого делать, но монета упала не той стороной.
– Я тебя не обвиняю, – сказала Берта. – Если то, что я слышала по радио, правда, то пусть получает по заслугам. Беда с этими умниками... Вообще он всегда был довольно скрытный.
– Никогда не имел нормальных отношений с женщинами? – спросил Селлерс.
– Откуда мне знать, черт возьми? – рассвирепела она. – Женщины просто с ума по нему сходят... Возьмите его секретаршу... Она ведь помешалась на нем. А он обращается с ней как с младшей сестренкой. Каждый раз, как он входит в комнату, ее глаза загораются, как автомобильные фары. За каждым его движением следит, глаз не спускает. А он даже не замечает... Но надо отдать ему должное, он всегда к ней хорошо относился, добивался для нее повышения зарплаты, всячески старался облегчить работу и вообще сделать что-нибудь приятное.
– Типичные симптомы, – сказал Селлерс с категоричной самоуверенностью доморощенного психоаналитика. – Черт возьми, и как я не догадался раньше?!
– Могу я спросить у вас, о чем вы разговариваете? – спросила Клэр.
– Ее компаньон Дональд Лэм – убийца, сексуальный маньяк. Что вы знаете о нем?
– Ну, как вам сказать... Я видела его... разговаривала...
– К черту! Не будем ходить вокруг да около. Где он?
– Что вы имеете в виду?
– Вы знаете, что я имею в виду. Ведь вы прячете его у себя.
– Не понимаю, о чем вы говорите! – воскликнула Клэр с негодованием.
– Я знал, что, как только это дело откроется, Дональд ни за что не придет в контору. Уж слишком он сообразительный. Он обязательно пойдет туда, где, как он думает, его никто не станет искать. А оттуда позвонит Берте и попросит, чтоб она пришла к нему. Поэтому я и не стал его искать, а просто торчал у конторы и следил за Бертой. Как только она отправилась сюда, я потащился за ней. Я совершенно уверен, что она приехала сюда, чтобы встретиться с Лэмом. Он или уже здесь, или придет попозже.
– Ты ненормальный, Фрэнк! Ни с каким Дональдом я не разговаривала. Я представления не имею, где находится этот поросенок.
– Меня не проведешь, Берта. Ты можешь верить или не верить в то, что он убийца, но вы ведь компаньоны... И ты наверняка постараешься заполучить у него всю информацию по делу, прежде чем его упекут за решетку. Ведь расследование придется завершить тебе, если, конечно, ты хочешь немного заработать.
– Великолепная идея! Если бы я знала, как с ним связаться, я бы обязательно сделала это. А приехала я сюда потому, что эта молодая особа дала нам чек на двести долларов, не обеспеченный денежными средствами.
– А, да-да. Знаю, – сказал Селлерс. – Я хочу осмотреть квартиру.
– Осматривай, – сказала Берта. – Но ты все равно его не найдешь, потому что его здесь нет. Держу пари. Согласен?
– Сколько ставишь? – спросил Селлерс.
– Пятьдесят долларов, – быстро сказала Берта.
– Давай! Согласен.
Этот вызов явно обеспокоил Селлерса. Он долго молчал и наконец сказал:
– Пари не заключаю, а квартиру все равно осмотрю.
– Вы не имеете права устраивать обыск в моей квартире, – сказала Клэр.
– Такова награда за труды. Увы! – заметил Селлерс.
– Но вы не имеете права. У вас нет ордера на обыск. Вы врываетесь в чужой дом и... Откуда я знаю, что вы полицейский?
– Берта знает, что я полицейский, – сказал Селлерс. – Почему ты не хочешь, чтобы я обыскал квартиру, сестренка?
– Потому что это моя квартира. И мне не нравится, что полиция врывается в дом и устраивает обыск в любое время, когда ей вздумается.
– Все еще хочешь заключить пари? – спросил Селлерс Берту.
Последовала долгая пауза, потом Берта сказала с большим сомнением в голосе:
– Ставлю десять долларов.
– Поставь двадцать пять, – сказал Селлерс.
– Нет, десять. Это мой предел.
– Ты сбросила сорок долларов.
– А ты запел на другой лад.
– Ладно, – сказал Селлерс, – ставлю десять долларов. Посторонись, сестричка. Что за этой дверью?
Я слышал, как Клэр самоотверженно сражается с Селлерсом.
– Черт бы вас побрал, – говорила она, задыхаясь, – вы не имеете права. Вы...
– Посторонись, сестра, посторонись, – говорил Селлерс.
