Замок щелкнул, дверца распахнулась, и... я вывалился наружу.
– Так-так, – сказал Селлерс. – Первая погремушка вывалилась из ящика. Входи, Лэм.
Я вошел в комнату.
Берта вскочила как ошпаренная. Глаза ее метали молнии.
– Ах ты чертов сукин сын! – визжала она. – Ты обошелся мне в десять долларов.
Фрэнк Селлерс покатился со смеху.
– Хорошо, – сказал он, – очень хорошо.
– Как ты мог, ты, неблагодарный... – Берту душил гнев.
Клэр беспомощно на меня посмотрела.
– Все в порядке, Клэр, – сказал я. – Вы, должно быть, вышли позвонить. Дверь была открыта, и я вошел, решил подождать, когда вы вернетесь. Но вдруг раздался звонок. Я не знал, кто это, поэтому спрятался в шкафу и дверцу за собой захлопнул. Очень сожалею, что причинил вам неприятность.
– Я действительно выходила. А вы, наверное, появились здесь перед самым приходом Берты? – сказала Клэр.
– Да.
Селлерс вдруг перестал смеяться. Он подошел к шкафу, в котором я прятался, и сказал:
– А ну-ка покажи мне, Лэм, как ты захлопнул за собой дверцу.
Я понял, что попался. На внутренней стороне дверцы не было ручек.
Селлерс ухмыльнулся:
– Да. Это очень странно. Давай-ка свои руки, Дональд.
– Погоди, Фрэнк, я хочу...
– Руки! – сказал он властно.
Я знал, что означает этот тон. Я понимал, что означает этот блеск в глазах. Поэтому я протянул руки, и он защелкнул на них наручники. Потом он обыскал меня, но оружия, естественно, не нашел.
– Ладно, теперь можешь сесть, – сказал он. – Ты арестован. Тебе предъявлено обвинение в убийстве Люсиль Холлистер. Если хочешь что-то сказать, говори. Но учти: все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя. А теперь можешь говорить хоть до одурения.
– Я не убивал, – сказал я.
– Конечно, ты не убивал. Я знаю. Ты пришел и увидел, что она уже мертва. И тогда ты размазал ее помаду по своему лицу, пошел в спальню сестры и стал ждать... Не ожидал я от тебя такого, Дональд. Я знал, что ты странный... Но чтобы ты был способен на такое, никогда бы не подумал!
– Давай вернемся к самому началу, Селлерс, – предложил я.
– Еще чего захотел! – возмутился он, но быстро спохватился: – Ну ладно, валяй! Говори!
– Надеешься, что я проговорюсь. Хочешь использовать это против меня. А ты расслабься, Селлерс. Забудь, что ты полицейский. Освободись от предвзятых мнений, и давай вместе подумаем, что можно сделать.
– Нет уж. Это твоя вечеринка. Ты и сервируй стол.
– Давайте вернемся к истории вопроса: Люсиль Холлистер обожала свою младшую сестру Розалинду; Розалинда была влюблена в Стэнвика Карлтона; жена Карлтона любила... порезвиться – так думала Люсиль; она хотела развести Стэнвика с женой.
– Кто сказал тебе все это? – спросил Селлерс.
– Люсиль.
– Когда?
– Перед самой смертью.
В глазах Селлерса засветился огонек. Такой бывает у охотника, напавшего на свежий след.
– Итак, ты признаешь, что находился в ее спальне перед самой ее смертью?
– Да.
– Почему ты убил ее, Дональд? Это было сексуальное убийство?
– Глупости! Во-первых, я ее не убивал. Во-вторых, это не было сексуальное убийство. Кто-то убил ее, опасаясь разоблачений.
– Каких разоблачений?
– Вот об этом-то я и пытаюсь тебе рассказать.
– Валяй! – сказал Селлерс и обратился к Клэр: – Вы слышали? Он признался, что был с ней перед самой ее смертью.
Клэр послушно кивнула. Она была бледна и сильно нервничала.
– Люсиль Холлистер кое-что знала, она следила за Минервой Карлтон. Однако на этот раз никаких любовных интрижек не было.
– Понятно, – сказал Селлерс ехидно. – Она поехала в мотель с Доувером Фултоном, потому что он обещал научить ее играть в блошки[1] , и она сняла кофту, чтобы не помять рукава.
– Минерва Карлтон вела очень сложную игру. Она дала Клэр чек на пятьсот долларов и попросила ее обратиться в наше агентство, чтобы установить личность человека, который бывает у тетушки Клэр.
Селлерс взглянул на Клэр. Она кивнула. Он заинтересовался.
– Валяй, Лэм, рассказывай. Только покороче.
– Я взялся за это дело. Установил за ним наблюдение и выяснил, что он остановился в гостинице «Вестчестер Армз» под именем Тома Дэрхэма. Теперь, как вы думаете, зачем Минерве Карлтон понадобилось устанавливать за ним слежку?
– Откуда мне знать, – сказал Селлерс, – я не умею читать чужие мысли.
– Когда Люсиль Холлистер выходила из коттеджа, она оставила на столе пачку сигарет и коробок спичек. На спичках был штамп клуба «Кабанита».
– Ну и что? – спросил Селлерс.
– В пачке сигарет был спрятан обрывок меню из клуба «Кабанита» с надписью на оборотной стороне: «Коузи Дэлл». Очевидно, Люсиль забыла об этом.
– Это был тот самый мотель, куда Люсиль Холлистер заманила тебя? – спросил Селлерс.
– Да.
– Мотель, где Доувер Фултон и Минерва Карлтон совершили самоубийство?
– Мотель, где они были убиты, – поправил я.
– Так-так... оживление в зале... – сказал Селлерс язвительно. – Значит, по-твоему, они были убиты? А дверь была закрыта изнутри?
– Да.
– Продолжай, продолжай... Если нам не удастся осудить тебя за убийство девушки, то мы навесим на тебя эти два.
– Дверь была закрыта изнутри. Это верно. Но никто не знает, когда ее закрыли.
– К чему ты клонишь?
– Вспомни – было несколько выстрелов.
– Верно. Одна пуля попала в сумку, другая – в Доувера Фултона, а третья – в Минерву Карлтон.
– Итого четыре, – сказал я.
– Четыре! Ты что спятил? Получается три.
– Четыре.
– Ну что ты тут разыгрываешь, Лэм? Хочешь навязать дискуссию?
– Сколько выстрелов сделано из пистолета Доувера Фултона? Ведь он шестизарядный.
– Три.
– Почему же осталось только два патрона?
– Потому что пистолет был недозаряжен. Многие так делают. Так безопасней, – сказал Селлерс.
– Итак, три выстрела, два патрона и один пустой патронник?
– Верно.
– Четыре выстрела, – сказал я.
Селлерс начал поглядывать на меня с некоторой долей уважения.
– Конечно, Лэм, – сказал он, – может быть, ты и прав. Что ты знаешь об этом?
