— Щкзблдшсс! — немедленно отозвался третий голос.
— Послушайте! — воскликнул я. — Вы ничего не слышите?
— Ничего, кроме одышки этого рыцаря, которому давно пора сбросить лишний вес! Сколько раз я говорил ему о диете!
— Проклятие! Скажите спасибо, что я позаботился захватить с собой провизию. Волшебники тут кое- что нам собрали…
— Минуточку! — перебил Снаркс. — Зачем брать с собой еду? Демоны тоже едят, знаете ли! Думаю, вам обоим не повредило бы отведать голоадских деликатесов. Например, сладкий демонский пирог! Объедение! Конечно, надо соблюдать осторожность: косточки ежевики забиваются между зубами…
Кто-то постукивал меня по бедру.
— Мгсвщщ! — сердито прошипел придушенный голос.
— Нет, вы слышите? — сказал я. — Здесь явно есть еще какие-то разумные существа!
— Разумные? — насмешливо переспросил Снаркс. — Затруднюсь сказать точно, сколько здесь разумных существ.
— Проклятие! — Хендрик своим мощным телом чувствительно толкнул меня в спину.
— Да не наступай ты мне на ноги! — завизжал Снаркс. — Хватит! Я пойду впереди и буду указывать вам дорогу. В конце концов, кто здесь демон?
— Дрктндмн! — сварливо отозвался безымянный голос.
— Вот! Неужели вы не слышали? — победоносно вопросил я.
— Ах, это! Я думал, это у Хендрика в животе урчит!
Меня снова стукнули по ноге.
— Да это же меч! — наконец сообразил я.
— Что меч? Что, собственно, меч? — недовольно спросил Снаркс, но смолк, когда я вытащил Катберта из ножен. Меч ослепительно сиял от злости.
— Ну наконец-то! — издевательски вымолвил он. — Орешь, орешь — никто даже внимания не обратит!
— Мы же не знали, — оправдывался я, заслоняясь от слепящего света. — Мы поначалу и не расслышали!
— Ох уж эти ножны! — пожаловался Катберт, сменив гнев на милость. — Там так темно и тесно! А духота! Никакой вентиляции. Но другого дома у меня, увы, нет.
— И все же, — бодрым голосом сказал я, стараясь отвлечь его от мрачных мыслей, — мы тебя услышали. Теперь сверкай себе на здоровье! Я и не знал, что ты умеешь так сиять.
— Об этом-то я и твердил вам из ножен! Еще бы мне не уметь сиять! Разве я не чудесный волшебный меч?
— До сих пор ты отличался только чудесной болтливостью, — заметил Снаркс, отворачиваясь от слепящих лучей. — Скажи, пожалуйста, а ты не мог бы убавить яркости?
— Как могу, так и свечу! — надулся меч. — Светил бы получше, не будь я заляпан этой зеленой гадостью!
— Проклятие, — сурово возразил Хендрик. — Такая уж судьба у боевого оружия — носить на себе следы битвы!
— В том-то и дело! — горячо согласился Катберт. — Но ведь я-то не просил, чтобы меня делали мечом! Неужели нельзя было сотворить меня волшебным зеркалом? Врал бы людям о том, кто на свете всех милее, и горя бы не знал! Как же! Волшебникам подавай меч. Вот я и…
— Прошу прощения! — перебил я. — Но, по-моему, нам следует поторопиться. Женщина, которую мы призваны спасти, должно быть, уже в Голоадии.
— Проклятие, — мрачно согласился Хендрик.
— Знаете что, ребята, — предложил меч, — почему бы нам не подняться обратно на поверхность? Там мне не придется светить, и мы спокойно побеседуем при естественном освещении!
— Пора положить этому конец! — не выдержал Снаркс. — Я не возражаю, чтобы этот меч освещал нам дорогу, но болтать ему вовсе не обязательно!
— Вы это всерьез? — ужаснулся Катберт. — Вы правда не желаете меня слушать?
— Кому нужны советы меча? — не задержался с ответом Снаркс.
— Что я говорил! — воскликнул Катберт. — А вот будь я волшебным зеркалом, меня всякий бы послушал!
Я поднял Катберта над головой и пошел вперед по тоннелю, ведущему в Голоадию.
— Знакомы тебе эти места? — спросил я Снаркса.
— Пока нет, — ответил тот. — Думаю, мы еще на подступах к Голоадии. Они то и дело строят все новые и новые тоннели, просто так, смеха ради, чтобы поиздеваться над жителями наземного мира. Удивляюсь, как это при такой разветвленной сети подземных ходов люди сплошь и рядом не проваливаются в Голоадию.
— Проклятие, — сказал Хендрик. — Может, и проваливаются!
Ответ рыцаря заставил меня призадуматься:
— Ты всерьез считаешь, что Вушта могла упасть случайно?
— А где же демонам еще озоровать, как не под городом тысячи запретных наслаждений? Проклятие!
— М-мм! В твоих словах, пожалуй, есть рациональное зерно, — задумчиво произнес Снаркс. — И все же я предпочитаю думать, что падение Вушты — продуманная операция, а не несчастный случай. Во мне нет-нет, да и взыграет потомственная голоадская гордость за свою страну!
— Проклятие! — лаконично ответил на это Хендрик.
Мои глаза, наконец, привыкли к яркому сиянию Катберта. Похоже, тоннель, по которому мы шли, был пробит в скале. Я предпочитал не думать о том, сколько на это потребовалось сил… или волшебства. Катберт присвистнул:
— Долгая дорожка! Все-таки в жизни волшебных мечей бывают и свои радости. Никогда я не увидел бы столько интересного, если бы остался всего лишь заклинанием на устах волшебника. Во всем надо искать хорошее! Волшебное зеркало висит себе на одном месте день-деньской. Скучища! — Катберт вздохнул. — Если бы еще не приходилось убивать людей! Такая морока, скажу я вам! К тому же их предсмертные крики действуют мне на нервы.
— Ты не мог бы на время заткнуться и последить за дорогой? — попросил Снаркс. — Кажется, я вижу слабый свет впереди.
— Стараешься для них — и вот благодарность! — пробурчал Катберт. — Что ж, если я вам больше не нужен, почему бы не отправить меня обратно в ножны?
Я с удовольствием исполнил его желание и услышал в ответ приглушенную ножнами благодарность. Снаркс был прав: впереди что-то мягко светилось зеленоватым светом.
— Ну вот, — удовлетворенно заметил Снаркс, — мы наконец-то приближаемся к настоящей Голоадии.
Я положил руку на рукоятку меча. Скоро увидим настоящую Голоадию с настоящими демонами. Кстати, а пропустят ли они нас?
— Снаркс! Нам что, готовиться к неприятностям?
— Не обязательно, — успокоил меня демон. — Все зависит от того, в какую область Голоадии приведет нас этот подземный ход. Увидев пейзаж, я сразу сориентируюсь.
— Проклятие! Так ты знаешь все подземное королевство?
— Как никто другой, — скромно признал Снаркс. — Моя правдивость то и дело вынуждала меня быстро перемещаться в самые отдаленные точки. Так что в юности я прошел всю Голоадию из конца в конец. Я тут каждый угол и каждую щель знаю, потому что мне не раз приходилось в них забиваться. Сама судьба послала меня вам, ибо лучшего проводника по Голоадии не найти!
Эти слова очень меня успокоили. В какой-то момент я все же засомневался: а правду ли он говорит, но вовремя спохватился, вспомнив, что ничего другого он говорить не может. Свет тем временем становился все ярче, а тоннель — все шире. Оглянувшись на своих спутников, я отметил, что при таком освещении лицо Хендрика приобрело почти такой же зеленоватый оттенок, что и физиономия Снаркса. Интересно: пробыв
