обстоит гораздо серьезнее, чем простая «игра в войнушку». Друзья вышли из-за баррикады и, не выпуская из рук пистолетов, поднялись на палубу. Паруса были убраны, вся команда стояла на носу и смотрела в том направлении, где прямо на воде полыхал огонь, который стремительно приближался к шхуне.
— Почему спустили паруса, почему не пытаетесь уйти? — крикнул Снегов капитану.
Тот повернул голову в его сторону. Глаза его были абсолютно пусты.
— Это бесполезно, — пояснил он, — еще никому не удавалось уйти от Смерога.
Тем временем огонь подходил к судну какими-то странными рывками. Как будто огненный великан шествовал по направлению к ним. Не успела эта мысль сформировать в мозгу Снегова, как он уже понял, что так оно и есть: исполинская фигура, состоящая из сплошного пламени, подходила к их шхуне, держа в правой руке огненный хлыст.
— Это он, Смерог, — произнес стоящий рядом с Климом Зорий. — Скорее, беги на мостик. Только ты с помощью Обруча можешь нас спасти!
Снегов не понял, что и как он должен делать, но послушался совета друга и взбежал по трапу на мостик. Там он остановился, повернувшись лицом к огненной напасти. А Смерог уже подошел к судну настолько близко, что его огненное дыхание обжигало кожу как прикосновение самума. Раздался ужасный рев. Так ревет в тайге лесной пожар, охватывая пламенем вековые кедры. Смерог смеялся. Потом он поднял в воздух огненный хлыст и занес его над шхуной. Повинуясь какому-то внутреннему приказу, Снегов поднял обе руки над головой, и вытянул их ладонями вперед в направлении Смерога. Удар хлыста он почувствовал так, словно тот пришелся на его руки. Ладони обожгло, а все тело содрогнулось, но ни одна из разлетевшихся в разные стороны огненных искр не коснулась ни мачт, ни палубы судна. Весь экипаж смотрел теперь уже только на Снегова. Смерог вновь взревел и вновь в небо взметнулся огненный хлыст. Но защита, выставленная Снеговым при помощи Обруча — или все-таки наоборот? — выдержала и эту атаку. «Еще один такой удар и мне «кранты», — подумал Клим, но рук не опустил. И в это время, по обе стороны от судна, прямо из моря, выросли две такие же исполинские фигуры, какая была у Смерога, но только состоящие из воды. В руках исполинов были водяные хлысты, которыми они принялись стегать огненного великана. Тот взревел и стал отбиваться. В воздухе над шхуной образовался фейерверк. Огненные искры с треском лопались, соприкасаясь с каплями воды. Это могло бы выглядеть красиво, когда бы ни было так страшно. До судна ни огонь, ни вода по-прежнему не долетали, благодаря защите, которую продолжал ставить Клим. Впрочем, «держать зонтик» теперь стало гораздо легче. Поединок исполинов продолжался несколько минут. Наконец, вода взяла верх над огнем. Смерог повернулся и бросился бежать, преследуемый своими противниками. В считанные мгновения вся троица исчезла с глаз. Снегов опустил руки и в изнеможении сел на настил мостика. Ладони горели, все тело ныло, через секунду он провалился в спасительную яму забвения.
Клим открыл глаза. Он лежал на кровати в каюте «Глострии» и чувствовал себя прекрасно. Зория в каюте не было. Но вот открылась входная дверь, и он появился в дверном проеме с подносом в руках. Быстро пересчитал ногами ступеньки трапа и подошел к низкому столику, на который и водрузил поднос.
— Доброе утро, кушать подано, милорд! — обратился он к Снегову, склонившись при этом в шутливом полупоклоне.
— И не стыдно тебе отбивать хлеб у бедного стюарда? — поинтересовался Клим, вскакивая с кровати. — Или… — от пришедшей на ум догадки он на секунду замер на месте. — Неужели все так плохо?
— Не то слово, ваша светлость, не то слово. Однако, об всем после завтрака!
Клим хотел уточнить, какого рожна Зорий обращается к нему в столь изысканной манере, но передумал, пожал плечами и пошел умываться. Смыв с лица остатки сна, Снегов вернулся в каюту и подсел к столу. Завтракали молча. Завершив трапезу, Клим окончательно оделся и направился, было, к трапу но, заметив, что Зорий следует за ним, удивленно спросил:
— А кто будет караулить сумки?
— Теперь в этом нет необходимости, — сказал Зорий.
— Тебе не надоело говорить загадками? — начал сердиться Клим, на что Зорий довольно миролюбиво заметил:
— Кажется, это надоело в первую очередь тебе. Потерпи. Разгадка ждет тебя сразу за дверью.
Клим фыркнул от негодования и стал подниматься по трапу. Уже на верхней ступеньке его догнал еще один вопрос Зория:
— Как ты относишься к идолопоклонничеству?
Снегов даже замер на месте, настолько неожиданным оказался для него этот вопрос.
— Не знаю, … не думал, … а что?
— Нет, ничего. Как я уже сказал, все ответы ждут тебя за дверью.
Клим подозрительно посмотрел на товарища. Ему показалось, что Зорий над ним подшучивает, но тот скрыл выражение своего лица, наклонив голову и прикрывшись полями шляпы, так что ни к какому определенному выводу Снегов прийти не смог. Он пожал плечами и вышел на палубу.
Был ясный солнечный день. Шхуна шла под всеми парусами, держа курс… А куда она, собственно, держит курс? А кто б его знал, куда она держит курс! Это было хоть и важно, но на данный момент вторично. А первично было то, что вся команда выстроилась на палубе перед входом в пассажирскую каюту. Во главе экипажа, как ему и полагалось, стоял облаченный в парадный мундир капитан Намбо который при виде Снегова скомандовал:
— На колени!
Моряки дружно выполнили команду а капитан который вместе со всеми принял позу заметно сократившую его и без того не вызывающий уважения рост провозгласил:
— Благодарим тебя, светлейший архимаг, за то, что ты спас нас от неминуемой гибели и приносим прощения за причиненное твоей милости по недоразумению беспокойство.
В подобную ситуацию офицер Звездного флота капитан первого ранга Клим Снегов попал впервые в жизни. И впервые не понимал, как ему из этой ситуации выпутываться. «Представляю, как глупо все это выглядит со стороны. Идолопоклонничество какое-то. Стоп! Так вот на что намекал Зорий. Он знал. Знал и не предупредил! Ладно, с этим ренегатом разберемся опосля, а пока начнем «разруливать ситуацию». И Снегов отдал команду, которая казалась ему наиболее оптимальной в данных условиях:
— Всем подняться с колен!
Ничего ровным счетом не изменилось. Если не считать раздавшегося за спиной Снегова тихого смешка.
— Слышь, ты, хохмач, — краем рта прошипел Снегов, — чем хихикать лучше бы подсказал товарищу, как поставить этих… — Клим не смог подобрать подходящего слова для продолжения фразы, поэтому просто закончил ее словами: — … на ноги?
— Скажи, что ты их прощаешь, — негромко подсказал Зорий.
— Я прощаю вас, — торжественным тоном произнес Снегов и сопроводил сказанное жестом руки, как бы приглашая прощеных подняться с колен.
На этот раз ему подчинились. Капитан, обернувшись к своим людям, скомандовал: — Все по местам! — потом обратился к Снегову, глядя на него преданными собачьими глазами:
— Будут ли у милорда какие-либо вопросы или пожелания?
Глядя в упор на застывшего в подобострастной позе капитана, Снегов произнес про себя: «Пошел к черту, клоун!» а вслух задал вопрос:
— В каком направлении движется судно?
— В сторону экватора, разумеется, — ответил капитан.
— Больше вопросов нет, можете быть свободны!
Капитан кивнул и проследовал в сторону мостика, а Снегов резко повернулся к Зорию.
— Изволь немедленно объяснить мне: что все это значит?!
— Если бы ты видел себя во время поединка с Смерогом со стороны, то ты бы не спрашивал. Представь себе одинокую фигуру, стоящую на мостике и одними только поднятыми вверх руками отражающую удары огненного хлыста.
— Но ведь это делал не я а Обруч на моей голове, — возразил Снегов.
