под потолком и на столе зажглись высокие белые свечи.
Дима обнаружил, что внутреннее убранство избушки никак не соответствовало ее внешнему виду. Стены обиты белым шелком в мелкий цветочек, мебель – дубовая, с вычурной резьбой. Мальчик ожидал увидеть здесь простые деревянные лавки и такие же бревенчатые стены, как снаружи, а оказался почти что во дворце.
– Располагайся, отдыхай, – предложил Тардавкус. – Об обеде я сейчас позабочусь. Твоя спальня вон там.
Маг кивнул на дверь, которая сначала показалась Диме входом в кладовую. Мальчик открыл ее и обнаружил небольшую спальню с уютной кроватью и маленьким шкафчиком для одежды.
– А ванная напротив, – объяснил старик. – Умывайся, сейчас будем обедать.
Дима бросил сумки в угол, снял куртку, повесил ее в шкаф и поспешил в ванную. С удовольствием умывшись, он вернулся в комнату, где Тардавкус уже расстелил скатерть на широком деревянном столе.
– Не иначе, самобранка, – подумал Дима. – Сейчас начнет накрываться сама собой.
Но он ошибся. Старик подошел к буфету и вынул оттуда блюдо с запеченным гусем, от которого шел ароматный пар. Каким образом в буфете мог оказаться свежеприготовленный гусь, оставалось только догадываться. За гусем последовало блюдо с квашеной капустой, пышный каравай хлеба, чаша с мочеными яблоками и хрустальный графин с напитком розового цвета. Буфет-самобранец тоже произвел на мальчика должное впечатление.
Подумав немного, маг вытащил из буфета тарелку с высокой горкой блинов и деревянную плошку с медом.
– Хватит, пожалуй? – спросил он Диму. – Я старался, чтобы все было, как у тебя дома.
Мальчик пожал плечами. Несмотря на старания Тардавкуса, все выглядело странным и небывалым – как во сне.
– Дома мы только в праздники так едим, – улыбнулся он.
– А что обычно? – заинтересовался маг.
– Ну, картошку там, огурцы, – ответил мальчик. – Котлеты…
– Так что, картошки?
– Ее я и дома поем…
Маг взмахнул рукой, и на столе появились две тарелки с вилками и ножами, а также два хрустальных бокала. Они возникли словно бы ни из чего.
– Присаживайся, угощайся, – предложил старик. Он взял графин и налил в бокалы розовой жидкости, которая пахла чем-то сладко-вкусным.
– Брусничная настойка, – объявил Тардавкус. – Или родители не позволяют тебе пить вино?
– Не разрешают, конечно, – признался Дима.
Старик провел над его бокалом рукой и объявил:
– Алкоголь выветрился. Теперь здесь брусничный морс. Пей смело.
Дима осторожно попробовал напиток и припал к бокалу. Ничего вкуснее он в жизни не пил. Куда там “Пепси” и “Фанте”, и даже маминому малиновому компоту…
Напившись, Дима отрезал гусиную ножку, наложил на тарелку капусты и принялся интенсивно жевать. Старик отломил ему кусок хлеба – ножом он пользоваться не стал – и Галкин, набивая рот гусиным мясом, свежим хлебом и капустой, обратился к магу:
– Откуда все это?
– С кухни, – ответил маг. – Кушай, пока не остыло. За едой болтать нельзя.
Дима последовал совету старика.
Глава пятнадцатая
Новый студент
Небывало счастливый Носиков шествовал по просторным светлым коридорам авиационно- космической академии. Ему только что показали демонстрационный фильм об академии, и у Андрея перехватывало дух от восторга. Что ему предлагали до этого? Место технолога на каком-то заводе продвинутых. И то, если он успешно закончит колледж первой ступени. А сейчас он сможет стать пилотом дисколета! Войти в настоящую элиту лучших людей Земли!
Только что декан факультета пилотирования АКА вручил Носикову студенческий билет и кредитную карточку с тридцатью уксами. Андрей еще не знал, много это, или мало, но у него был первый в жизни студенческий билет и первая в жизни кредитная карточка! Было чему радоваться…
Носиков сам нашел общежитие студентов академии. Он, конечно, предпочел бы высотное здание, а не двухэтажный длинный домик с куполом обсерватории на крыше, но выбирать не приходилось. Андрей представился строгой даме-коменданту, кабинет которой располагался у входа, и та выдала ему ключи от свободной комнаты.
– Раньше там жил недобросовестный студент, – поджав губы, сообщила дама. – Его наверняка отчислят из академии, хотя документы еще не пришли. Комнату приведешь в порядок сам – горничных у нас нет.
Андрей поднялся на второй этаж, открыл комнату 312, вошел внутрь и огляделся. Особенной неопрятности он в своем новом жилище не заметил. Только стояли в тумбочке банки с вареньем – похоже, вполне пригодные для употребления. Скорее всего, остались от прежнего нерадивого студента.
Уставший Носиков повалился на кровать и еще раз с благодарностью вспомнил попечителя округа Блескальцева. За такую малость – вовремя нажатую кнопку – устроил его в престижную школу, дал стипендию, поселил в отдельной комнате общежития… Учись теперь, сколько вздумается… Правда, грушу с кнопкой попечитель у него не забрал, и велел давить на кнопку, если Андрей вновь увидит Галкина. Но появление его в академии было крайне маловерятным, и Носиков отнесся к просьбе как к простой формальности. Брелок он, однако же, повесил на кольцо ключа от комнаты и расставаться с ним не собирался.
Полежав немного, Андрей уже собирался идти обследовать общежитие, когда раздался робкий стук в дверь.
– Войдите, – предложил Носиков, вставая с кровати.
Дверь приоткрылась, и в образовавшемся проеме появилась черноволосая голова невысокого мальчика.
– Привет, – сказал он. – Ты новенький?
– Вроде того, – ответил Андрей, не зная, что лучше соврать. Может быть, новеньких тут чморят, и стоит наплести о том, как он раньше учился в академии Берлина или Парижа?
– Я думал, прежний жилец вернулся, – вздохнул мальчик.
– Мне сказали, что его в ближайшее время отчислят, – холодно заметил Носиков. – А кто он был?
– Его звали Дима Галкин, – ответил мальчик.
Носиков вздрогнул.
– Галкин? – переспросил он. То-то банки с вареньем показались ему какими-то знакомыми! Эти банки таскал с собой на тестировании Дима. Андрей увидел их, когда тайком заглянул к тому в сумку!
– Ты его знаешь? – удивился черноголовый мальчик.
– Учились вместе, – ответил Носиков, не найдя сразу, что соврать.
– Вот здорово! Он классный парень! А меня Надиром зовут. Надир Магометов.
– Хорошо, – невпопад ответил Андрей.
– Ты сам кто?
– Новый студент. Носиков моя фамилия.
– А Галкин? Ты говоришь, его отчислят? За что? Потому что Дермидонтова сняли?
– Не знаю. Мне комендант сказала.
– Она всех нас ненавидит, – убежденно заявил Надир. – Врет, наверное. Галкин еще и учиться не начал.
– Может, и не врет, – не согласился Носиков. – Галкин, наверное, в бега ударился. Он типа как беспризорник. Отец в отъезде все время, а мать с ним не справляется. Убегает из дому, живет по подворотням, по подвалам. Бомжует, из города в город ездит, в обносках ходит.
Носиков врал самозабвенно, первое, что пришло в голову – лишь бы очернить бывшего одноклассника.
