взлет. Если нет – займите места в салоне.
– Вы сможете пилотировать самолет еще несколько часов? – поинтересовался я.
– За штурвал сядет второй пилот. Я отдохну.
– Тогда – вперед.
Тихий океан я видел впервые. Безбрежная синева простиралась до горизонта во все стороны. Солнце слепило глаза, стремительно поднимаясь над водой. Ни островов, ни кораблей – все осталось в прибрежной зоне. Мы летели, летели – но величайшему на Земле океану не было конца и края. А где-то там, вдали, лежали русские острова, и русская Америка. Поистине необъятна Россия, и славны ее сыны между народами.
Развернув на коленях карту юго-восточных Гавайских островов, я принялся изучать ее. Руденко склонился ко мне, ткнул пальцем в остров Оаху и объявил:
– Вот сюда, в Жемчужную бухту, мы заходили, когда я служил на крейсере «Варшава». После того, как уволился с флота, не думал, что побываю на Гавайях вновь. Далеко.
– Так ты, значит, флотский, Матвей? Я думал, те, кто идет во флот, на кораблях и остаются – если не на военных, то на гражданских.
– Я из морской пехоты, – улыбнулся Рыков. – Нет, думал, конечно, остаться на флоте – а потом решил, что всю жизнь ходить вдали от семьи – не для меня. Отслужил срочную и уехал домой, в Азов. Потом в полицию поступил – там тоже служи куда пошлют, но семья рядом, и по ночам дома.
– Женат?
– Да, три года. Дочка растет.
– Это хорошо. А когда ты здесь был, как тебе показались Гавайи?
– Ну, что тебе сказать? Одно слово – острова. С корабля красиво смотрятся, ближе подходишь – земля как земля. Главное, твердая. На базе в Жемчужной бухте магазины были так себе, выбор продуктов небольшой… Матроса, сам понимаешь, интересует не то, что туриста. Может, попали мы в межсезонье, может, я в магазин не тот зашел – нас на берег на три часа отпустили, остальное время как раз вахта мне выпала, но чувство какого-то разочарования помню. А потом снялись и пошли в Полинезию. Но не дошли – приказ получили поворачивать, вернулись в Порт-Артур. Так что красотами я сполна не насладился.
– Местности не знаешь?
– Нет. Не успел, хотя на землю, так сказать, ступал. И Гонолулу не видел, хоть столица в каких-то двадцати километрах от бухты и военно-морской базы. Островов, кроме Оаху, не видел тоже.
Берендеев, оторвавшись от компьютера, заметил:
– Разберемся, когда прилетим. Остановимся в отеле «Папайя», номера нам уже забронировали.
– Почему именно там? – спросил я. – Номера дешевые или фруктовые рощи вокруг?
– У нас там скидки, – тонко улыбнулся Кирилл. – Позволь службе безопасности не раскрывать всех своих секретов.
Да какие уж тут секреты? Понятно, что контрразведка или владеет отелем, или входит в долю. Может быть, хозяин отеля работает на службу безопасности. Но неужели этого никто не знает? По-настоящему законспирированные отели не будут принимать шерифа и полицейского – даже если они участвуют в операции контрразведки. Чужие там не ходят…
И зачем было бронировать места заранее? Только покричать осталось: «Приехала оперативная группа с материка!» Впрочем, не мне учить службу безопасности работать. Они могли действовать через подставных лиц и подставные фирмы…
– Какая у нас будет легенда? – спросил Руденко. Видно, он размышлял о том же, о чем и я.
– Зачем нам легенда? – спросил Берендеев. – Мы вроде бы граждане России, за пределы империи не выезжаем. Поэтому никому не должны объяснять мотивы своих действий.
– Вы предлагаете нам драться на дуэли с каждым, кто спросит нас о цели визита на острова?
– Нет. Скажете, что приехали на отдых. По-моему, самая безобидная версия для посещения любого курорта. Еще можно сделать вид, что хотите переехать на Гавайи, ищете, куда вложить деньги или куда поступить работать. Тихоокеанские владения империи – райское место. Во всяком случае, так говорят – я на островах прежде не был.
Состав нашей команды забавлял меня все больше. Контрразведчик, который ни разу не был на Гавайях и слабо представлял местные реалии. Полицейский лейтенант с хорошим опытом работы, выбранный мной совершенно случайно. И помощник шерифа, который работает меньше года и пока что не достиг больших успехов на ниве борьбы с преступностью. Может быть, честнее было отказаться от зафрахтованного самолета, предоставив дело профессионалам?
Но в том-то и соль, что отказаться от участия в деле я не мог – даже если бы работал в службе шерифа первый день, даже если бы похитили не Голицына, а какого-нибудь совершенно неизвестного мне гражданина, которого я обязан защищать по закону. Пусть расходы велики – человеческая жизнь в денежном выражении не измеряется, безопасность страны – тем более. Если преступник покушается на государственных деятелей, он бросает вызов всему обществу, его устоям – и должен быть наказан сурово и неотвратимо.
Берендеев, который становился разговорчивее с каждым часом – может быть, он действительно был стеснительным человеком и сейчас, привыкая к нам, начинал общаться, – сказал:
– Сейчас на Гавайских островах действуют девятнадцать аэропортов и взлетно-посадочных полос, гражданских и военных. Четыре полосы на реконструкции, две строятся. Мы будем садиться в главном аэропорту Гонолулу.
– Вы намекаете на то, что похищенного шерифа могут привезти в любой из этих аэропортов? – спросил Руденко.
– Не то что намекаю – прямо об этом говорю, – усмехнулся Берендеев. – Если учесть, что облегченный режим досмотра по прибытии существует для граждан Соединенных Штатов и Канады, Японии и Китая, Кореи, Филиппин и Индонезии, то проблем у похитителей не возникнет. Все самолеты контролировать невозможно, хотя соответствующие указания в службы безопасности аэропортов посланы.
– Вы полагаете, Голицына уже переправили на Гавайи?
– Вполне возможно, самолет, в котором везут его, над океаном, как и мы, – ответил Кирилл. – Чем быстрее будут действовать похитители, тем больше у них шансов на успех.
Выглянув в окно, я впервые за время полета над Тихим океаном увидел в небе самолет – большой пассажирский лайнер, и едва не вздрогнул. Правда, самолет летел навстречу нам, скорее всего во Владивосток или Южно-Сахалинск – немного наискось к нашему курсу и несколько ниже «Сокола».
В аэропорту нас встретили на неприметной японской «Тойоте» коллеги Берендеева. Пилоты «Сокола», имен которых мы так и не узнали и с которыми перебросились за весь полет всего несколькими словами, тепло попрощались с нами.
– Если соберетесь обратно в ближайшие сутки – милости просим, – сказал на прощание командир корабля.
– Нет, полагаю, мы останемся на недельку-две, – ответил за нас Берендеев. – А вы отдохнете в гостинице для пилотов – и домой?
– Да. Может, в аэропорте пассажиров найдут. Не зря же нам самолет гонять.
– Конечно.
Гавайские контрразведчики, так же, как и наши, многословием не отличались. Гирлянды из цветов они для нас тоже не приготовили – видно, большим праздником наш приезд для них не был. Подозреваю, отделению контрразведки на островах хватало работы – столько иностранных граждан плюс облегченный режим въезда и выезда, и необъятный океан кругом, а до России – долгие часы лета или дни плавания…
Отель «Папайя» оказался солидным трехэтажным зданием на проспекте Ала Моана. Чтобы добраться до отеля, нам пришлось проехать через весь город – международный аэропорт Гонолулу располагался к востоку от города, а проспект Ала Моана соединял пригороды с юго-западной частью столицы Гавайских островов.
Напротив нашего отеля возвышался еще один – семиэтажный отель «Охана», что по-гавайски означает «семья». Номера там стоили дешевле, гостиница выглядела вполне прилично, но, видно, в семейный отель контрразведчики не захотели селиться по профессиональным соображениям – чтобы не выглядеть белыми
