Эми старалась не поддаваться панике, готовой захлестнуть ее рассудок, понимая, что если дать волю мрачным мыслям, то можно, как бы нечаянно, разжать пальцы и покориться судьбе. Но она не имела на это права. Она заставила себя подумать о Ричарде, о тех страданиях, на которые обречет его, если сейчас позволит себе секундную слабость. Закрыв глаза, она представила, как они гуляют с ним по безлюдному берегу, как он целует ее и она прижимается к нему всем телом.
Вдруг откуда-то сверху до нее долетел крик, ее звали по имени.
– Э-ми-и!
Эми хотела откликнуться, но стоило ей набрать в легкие побольше воздуха, как деревце предательски затрещало, и она почувствовала, как подались слабые корни. Осмелившись лишь слегка приподнять голову, чтобы, может быть, разглядеть на краю обрыва его фигуру, она замерла.
Но разглядеть ей ничего не удалось. Каменный карниз, нависавший над ней, скрывал от нее кромку обрыва. Она понимала, что тот же самый карниз не позволит увидеть ее сверху. Положение было отчаянным.
Ветер донес до ее слуха какой-то сдавленный звук, похожий на приглушенные рыдания. Что-то подсказывало ей, что Ричард, должно быть, увидел наконец внизу, в долине, останки зеленого спортивного автомобиля и решил, что произошло самое страшное.
Эми еще раз попыталась крикнуть, но не смогла – мешал обмотанный вокруг шеи желтый шарф. Над долиной снова пронесся протяжный крик:
– Э-ми-и!
– Ричард, – прошептала она, и дерево в очередной раз хрустнуло. Где-то выли полицейские сирены, но к этому звуку примешивался теперь и другой звук! который был ей хорошо знаком; она помнила его с тех самых пор, когда маленький вертолет кружил над Уай-дейл-холлом.
Вертолет, следуя изгибам реки, медленно парил над долиной. Вот он завис над каменным мостом, местом крушения автомобиля, и стал приближаться к ней. Эми не могла даже помахать рукой, понимая, что дерево может не выдержать ее тяжести и тогда… ей было страшно подумать, что тогда. Оставалось лишь ждать и надеяться, что с вертолета заметят ее ярко-желтый шарф, теперь развевавшийся на ветру, который поднимали вращающиеся лопасти винта. В какое-то мгновение она с содроганием подумала о том, что тот же самый ветер способен лишить ее последней опоры.
Ветер хлестал по лицу, и она снова отвернулась и прижалась к холодной скале. Веером развевались волосы, зловеще шуршала листва, и неверно подрагивал ствол. И вдруг все стихло. Эми повернула голову – вертолет взмыл вверх. Она проводила его исполненным отчаяния и мольбы взглядом.
Она слышала, как кричит Ричард, но слов разобрать не могла. Потом вертолет снова показался в поле ее зрения, но на сей раз он завис так высоко над ней, что до нее не долетело ни малейшего дуновения. Она поняла, что с вертолета пытаются показать Ричарду то место, где находится она.
Наверху снова завыла полицейская сирена, но Эми прекрасно понимала, что у них нет специального снаряжения для такого рода спасательной операции и что ей придется ждать, пока подоспеет специальный отряд спасателей. Она старалась не смотреть вниз, в разверзшуюся под ней бездну. У нее начали неметь пальцы.
Вдруг в каких-то двух или трех футах от нее что-то промелькнуло, и в следующее мгновение она увидела, что это канат.
Дотянуться до него она не могла. Он раскачивался совсем рядом, но для нее разжать пальцы означало бы верную гибель.
Ее вдруг пробрал озноб, к горлу подступила тошнота. Наверху послышался какой-то шум. Эми задрала голову и увидела, как из-за каменного карниза показалась пара ног в тяжелых башмаках с налипшей на подошвы известью. Человек шарил ногами по скале в поисках точки опоры.
– Ричард, – выдохнула Эми. – О, Ричард.
– Держись, – хриплым голосом приказал он.
Он уперся ногами в скалу, затем оттолкнулся, чтобы веревка не терлась о камни, и в следующее мгновение оказался на одном уровне с ней. Поймав конец первой веревки, он продел ее у Эми под мышками и завязал узлом. На все у него ушло не более минуты. Затем он связал обе веревки, и только тогда в глазах его мелькнуло что-то похожее на улыбку, сменившую выражение мрачной сосредоточенности.
– Ну вот, – произнес он, поглядывая вниз, в долину, – теперь, если падать, так вместе.
– Черт! – с дрожью в голосе промолвила Эми, чувствуя, как крепкие руки подхватывают ее и бережно снимают с дерева. – Как же мы поднимемся наверх?
Сирена теперь выла прямо у них над головами. Канаты, на которых они висели, внезапно стали угрожающе раскачиваться.
– Как вы там? – крикнул кто-то наверху.
– Порядок! – ответил Ричард. – Поднимайте. Прижав Эми к себе и обхватив ее ноги своими, Ричард старался принять на себя удары мелкого щебня и гальки, которая сыпалась на них сверху, пока их страшно медленно тащили наверх.
Эти несколько минут показались Эми вечностью. Наконец чьи-то руки подхватили их, и она ощутила под ногами твердую почву. Пока развязывали веревки, Ричард бережно придерживал ее за плечи.
– Надо срочно отвезти тебя к врачу, – сказал он, с тревогой заглядывая ей в глаза.
– Все в порядке. – Эми обессиленно приникла к нему всем телом. – Я цела, Ричард.
– Хорошо, что вы на машине, – сказал один из полицейских, обращаясь к Ричарду. – Только не следовало вам лезть самому. Мы вызвали спасателей.
– Было бы уже поздно, – слабым голосом проронила Эми. – Это деревце, за которое я зацепилась, такое чахлое. – Она осеклась. – А что с дядей Джифом?
– Остаться в живых, рухнув с такой высоты, невозможно, – сказал Ричард. – Тем более больному
