— В неудачный момент, — пробормотала она, потупившись.
— Ты хоть представляешь себе, как это было — ты швырнула его мне в лицо?! Признаюсь, я купил кольцо, не подумав. В Лондоне, убивая время до поезда, я зашел в магазин, чтобы купить ремешок к часам, и увидел это кольцо. Все казалось очень просто. С типично мужской тупостью я подумал, что оно все решит.
С каждой минутой Кейт чувствовала себя все хуже.
— Я хотела, чтобы ты дал мне его позже.
— Насколько позже?
— После того, как мы стали бы жить вместе, — жалобно промямлила Кейт.
— А, но в тот момент я не подозревал, что твоя непреклонность пошатнулась, и ты соблаговолила осчастливить меня и разделить со мной кров, — хрипло произнес он.
Кейт допила чай и встала, он тоже поднялся. Глядя ему в глаза, она сказала:
— Ну, я пошла. Я приходила просить прошения не только за кольцо, но и за ту гадость, которую сказала напоследок. Я разозлилась и хотела причинить тебе боль.
— В этом ты преуспела.
— Но и себе тоже, если тебя это интересует, — тихо сказала она. — Можно я позвоню, вызову такси? Боюсь, мне придется одолжить у тебя эти вещи, чтобы добраться до дому. После отдам их в стирку и пришлю тебе.
— Я тебя подвезу. Я не притронулся к виски, — быстро проговорил он.
Отказываться было бы невежливо, и Кейт кивнула.
— Сядь и выпей еще чаю. — Он снова сел, взгляд его смягчился. — В этом наряде, с распущенными волосами тебе можно дать двенадцать лет. — Он оборвал себя, потянулся за виски, передумал, отставил стакан, и Кейт торопливо налила себе чаю. Кашлянув, она сказала:
— Вообще-то я хотела еще кое о чем поговорить. Касси поделилась со мной тем, что случилось у тебя на работе.
— Ах, так вот почему ты пришла. Выразить соболезнование.
— Отчасти. Это совершенная чепуха, и никто, кто тебя знает, в обвинение не поверит.
— До сих пор никто и не знает, кроме Джорджа Бомона. Все остальные считают, что я хочу продвижения. — Он хмуро пожал плечами. — Может, оно и к лучшему. Большую часть жизни я прожил в Пеннингтоне. Пора сойти с накатанной колеи. Завтра я собираюсь убедить одну лондонскую фирму в своих блистательных способностях и безупречной честности. Джордж Бомон во имя прошлых заслуг намерен дать мне блестящую рекомендацию, лишь бы я убрался с глаз долой.
— Это несправедливо! — страстно воскликнула Кейт.
— Жизнь вообще несправедлива. К тому же в теперешних обстоятельствах неплохо будет сменить пастбище. — И он так посмотрел на Кейт, что у нее не осталось сомнений почему.
Кейт молча допила чай, чувствуя ужасную усталость. Порыв, который привел ее сюда, исчез, оставив чувство тяжелого разочарования. Но чего она ждала? Наивно было думать, что Бен при одном взгляде на нежданную замызганную и мокрую гостью заключит ее в объятия и скажет, что все забыто. Она вздохнула. Вот дура!
— Какой искренний вздох! — прокомментировал он.
Кейт бодро улыбнулась.
— Уже поздно, мне надо идти. Прости, что опять тебя утруждаю, но...
— Ничего, — вежливо, как чужой, сказал он. — Спасибо, что дала себе труд прийти.
— Я не ожидала, что это окажется такой труд, — произнесла она уже не так кротко. — Когда я выходила, был чудный вечер. Придется внимательнее относиться к сводкам погоды.
— Говорят, завтра будет прекрасный день и до конца недели сохранится хорошая погода, солнце с кратковременными дождями, — сказал он. — Ладно, хватит о погоде. О чем мы еще поговорим?
— Я не могу вести светскую беседу! — с неожиданным жаром воскликнула она. — Я хочу домой. Пожалуйста.
Бен встал, подал ей руку, язвительно улыбнулся.
— Это уже больше похоже на правду. Я не сомневался, что ты недолго выдержишь роль кающейся грешницы.
Она вскочила, не замечая протянутой руки.
— Совсем не просто было прийти сюда извиняться.
— Я знаю и ценю. Но скажи правду, Кейт: если бы Касси не рассказала, что меня уволили, ты бы пришла?
Она колебалась. Потом покачала головой.
— Нет, Бен. Я была уверена, что ты захлопнешь дверь у меня перед носом.
Он взял ее за руку.
— Я никогда бы этого не сделал, Кейт. Знаешь, эта чертова история в «Бомон электроникс» так меня доконала, что на прошлой неделе я пошел встречать тебя — захотелось пролить бальзам на раны. Из «Хардакриса» вышла Гейл и сказала, что ты уехала в отпуск до сегодняшнего дня.
— Она мне не говорила!
Бен скривил рот в усмешке.
— Не прощает меня, да?
— Меня тоже. Она молода, в ее возрасте трудно прощать, особенно таких, как ты.
— Как я? — быстро переспросил он, и Кейт улыбнулась.
— Боюсь, Гейл питает к тебе безнадежную страсть, хотя как знать, безнадежную ли?
— Ты знаешь, что это не так, — еле слышно сказал он и взял ее за руки. Он поцеловал ее — долгим, странно бесстрастным поцелуем, — потом вдруг оттолкнул, так что она пошатнулась. — Я не хотел.
— Потому что не простил? — неуверенно спросила она.
— Нет. Потому что мне надо утвердить свое положение, прежде чем я позволю себе роскошь даже думать о тебе, Кейт.
— Видимо, то, что случилось со мной, глупо и незначительно в сравнении с другими проблемами, — подавленно сказала Кейт.
— Нет, черт побери. — Бен откинул волосы со лба. — То, что ты сегодня пришла, очень укрепляет мой моральный дух. Завтра мне назначена встреча, второй раз в жизни приходится устраиваться на работу.
— Она обязательно пройдет успешно, — заверила Кейт.
— Должна.
— Почему?
Его улыбка потеряла прежнюю спокойную уверенность. За время их разлуки Бен Флетчер стал жестче. Теперь это была улыбка человека, решившегося преодолеть все, что бы ни уготовила ему судьба.
— Скажу почему, когда одержу верх. Пойди попрощайся с Грифом. — Вдруг Бен ухмыльнулся. — В таком виде ты похожа на арестанта — вот почему я хочу сам благополучно доставить тебя домой.
— Мне двадцать семь лет, и я добропорядочная гражданка, — с шуточным возмущением сказала Кейт, втайне радуясь по поводу того, что Бен оттаял. — Попытаюсь натянуть тапки.
Бен наблюдал за ее стараниями и удерживал Грифа, которого эти упражнения глубоко заинтересовали.
— Ничего у тебя не получится, — сообщил он и протянул ей полиэтиленовый пакет. — Клади их сюда, я донесу тебя до машины.
Эта процедура так обескуражила их обоих, что к тому моменту, когда Бен водрузил Кейт в «рейндж-ровер», они уже едва дышали. Кейт сжалась, стараясь не выдать, как она потрясена. Бен вез ее молча, как и в тот проклятый вечер, но молчание было совсем иным. Они подъехали к «Веверли Лодж» в полной темноте, на радость Кейт. Вдруг она покаянно воскликнула:
— Бен! Я забыла позвонить Касси, она, наверное, волнуется.
— Я ей звонил, пока ты была в душе.
