Ах да, если муж разрешал, выходила из дома: садилась за руль дорогого автомобиля и отправлялась на шопинг, в салоны, в тренажерные залы, в клуб к Лизе Бойцовой…
'Страшная судьба, — глядя на бледную от скуки и бесцельности Замотаеву, содрогнулась Далила. — Вот чего добился Верховский с его домостроевщиной.
У Наташи слишком много ума, чтобы она могла эту жизнь принять и не чувствовать себя абсолютно несчастной. Впереди у нее только хандра, которая закончится серьезной болезнью, а дальше — роскошная смерть, с дорогими врачами и позолоченным гробом'.
Далила достаточно повидала таких загадочных, необъяснимых смертей, когда муж, смахивая скупую слезу, виновато вздыхает:
— Отчего она умерла? По схеме питалась, каждый год ей диагностика, профилактика, в рационе ананасы, клубника, пищевые добавки. Вот дворничиха наша, ничего этого не видит, недоедает, много работает, а глянешь на нее — кровь с молоком.
Да, он отлично ее содержал, свою дорогую болонку, но она заболела, потому что существовала, а не жила.
И теперь он хотел точно знать, как быть с новой болонкой, еще более дорогой.
— Вы ей слишком мало внимания уделяли, — поясняла Далила и добавляла:
— Она нервничала, тосковала, а все болезни от нервов.
И получала в ответ возмущение:
— Она нервничала, а я пахал! Я работал! Между прочим, и для нее!
Вот такая «красивая» жизнь, которую не запретишь.
Впрочем, в нашей стране болонки значительно чаще хоронят своих хозяев и сразу новых находят — вот такая «красивая» жизнь, которую тоже не запретишь.
— Ах, я сама не своя! — манерно воскликнула Замотаева, присаживаясь на свой восточный диван.
Она уже протащила Далилу по всей роскоши апартаментов и была довольна собой, несмотря на неприятности, которые, несомненно, имелись.
— Я сама не своя! Я всю ночь не спала!
— Чем же вы занимались? — холодно осведомилась Далила.
Ей только что показали, с какой опасной силой она имеет дело. Прекрасно осознавая, что ее хотели не столько унизить, сколько намекнуть: не суйся, знай свое место, Далила не обиделась, но и любовью к Замотаевой не воспылала.
Впрочем, было за что — на невинный вопрос та мгновенно окрысилась.
— Что вы Лизе наговорили вчера про меня? — раздраженно спросила она.
Далила изобразила безмерное удивление:
— А в чем дело? И что у вас, дорогая, за тон?
— У меня тон? — подпрыгнула Замотаева. — Это у вас, дорогая, тон! Я живу себе, никого не трогаю, не тревожу, а вы лезете, куда вас не просят!
— Простите, а куда не просят меня? — учтиво осведомилась Далила.
Замотаева выплюнула с ненавистью и злобой:
— Вы Бойцову натравливаете на меня! Вы флиртуете с моим братом!
— С чего вы взяли? Он вам все же звонил.
— Нет, не сегодня. Вы недавно с ним ночь провели! Он был у вас дома!
— А вам откуда это известно? — г спросила Далила, прищурив глаза.
— Андрей проболтался! — взвизгнула Замотаева и выдала:
— Что, стерва, положила глаз на богатенького? Ха-ха! Захотелось в Америку? Не выйдет!
Перед носом Далилы туда-сюда мелькнул наманикюренный указательный палец.
— Не выйдет, голубушка! Не там ищешь лошка!
Хищница! Стерва!
— Да как вы смеете меня оскорблять! — возмутилась Далила, решив про себя: «Ну все, теперь я ей устрою допрос по полной программе. И я еще, дура, собиралась жалеть эту чокнутую Наташеньку. То-то Лиза моя удивится, когда узнает, какой шумный мне был устроен прием».
А Наташенька не унималась.
— Это я смею тебя оскорблять? — вопила она, потрясая уже кулаками. — Это ты меня оскорбляешь!
После того как ты Андрюшу моего полечила, у него совсем крыша съехала! То в Америку рвался, а то вдруг передумал! Что у вас? Немедленно признавайся?! Или я космы твои сейчас выщипаю!
— У нас с ним сотрудничество, — невозмутимо сообщила Далила, — а вот у вас в связи с этим сотрудничеством возникли большие проблемы, про которые вы пока не знаете.
Замотаева вздрогнула, вытаращила глаза и испуганно выдохнула:
— Проблемы? Какие?
— Думаю, очень большие.
— А ну не финти! — рявкнула Замотаева. — Ты что, издеваешься?
Далила напомнила:
— Не я вас оскорбляла. Все было наоборот.
— Еще бы! Ты хотела подцепить моего брата!
— Вовсе нет. Вы не правильно поняли. Андрей Викторович обратился ко мне с просьбой найти убийцу вашей сестры, — немедленно раскрыла карты Далила.
— Тебе?!
— Мне.
— Да кто вы такая? — презрительно выкрикнула Замотаева, все же переходя на «вы».
Далила со вздохом поведала:
— Не хотелось бы повторяться, но я психоаналитик. И совсем неплохой.
Замотаева, позволив себе неприличный жест, раздраженно фыркнула:
— Уж знаю, психоаналитик, не детектив.
— Детективу не справиться с этим запутанным делом, а мои знания как раз очень полезны.
— И что же, вы убийцу нашли?
— Разумеется.
Замотаева, облизав нервно губы, спросила, как выстрелила:
— Кто убийца?
— Вы, — с невинной улыбочкой сообщила Далила.
— Я?!
— Именно вы.
Замотаева рухнула в обморок.
Глава 27
Замотаева лежала на полу и выглядела бездыханной. Далила ей не поверила, слишком хорошо она знала повадки невротичных Принцесс на горошине.
Пощупав ее пульс, она с сожалением обронила:
— Удивительно, у такого умного и воспитанного брата такая глупая невоспитанная сестра. Как бы там ни было, но от смерти она далека.
И, жизнеутверждающе цокая каблучками, Далила направилась к выходу.
Простейший прием безотказно сработал.
— Куда вы? — воскликнула вслед ей Наташа, мгновенно открывая глаза.
— Мне пора на работу, — невозмутимо сообщила Далила.
— Вы что же, так вот меня и бросите, беспомощную и больную? Вы же врач!
— Да, именно поэтому я не считаю, что вы опасно больны. Разве что воспалением хитрости.
— Ах вот как! — с угрозой воскликнула Замотаева и, шустро вскочив на ноги, завопила:
— Вы монстр!
Вы чудовище!
Далила насмешливо констатировала:
— Вижу, вам значительно лучше.
