Фрола я, да при этом ещё и собиралась тебя подставить. Где же тогда была твоя хвалёная логика?
Зинаида вспыхнула и собралась мне возразить, но вошла Тамарка.
— Все в порядке, — сказала она, показывая на меня пальцем, — эта идиотка действительно свалилась с лестницы. Евгений даже снял её с моим котом в самый момент падения.
И тут до неё, наконец, дошло.
— Ах ты дрянь! — закричала она. — Я доверила тебе кота, а ты так над ним издевалась!
— Ха-ха, — торжествуя, рассмеялась я, — и кто здесь из нас идиотка? Какое позднее у тебя зажигание! А что касается кота, так это он завалил меня, так что я вся в претензиях, но молчу.
— Да хватит вам! — рассердилась Татьяна. — При чем здесь кот? Время идёт. Будем мы отвозить Фроку на дачу или нет?
— Конечно будем, — подтвердили все, кроме меня.
— Тогда бросайте жребий, кому закатывать его в ковёр, — сказала Татьяна.
И тут на передний план выступила я.
— Нет! — громогласно сообщила я. — У вас ничего не получится!
— Почему? — возмутились все.
— Потому, что я сейчас же звоню в милицию и сообщаю о содеянном кем-то из вас преступлении!
Тамарка всплеснула руками и вскрикнула:
— А она опять про свою милицию! Ну что тут будешь делать?
Татьяна задумчиво покосилась на меня и сказала:
— Тома, выйдем на минутку.
И они вышли.
Пользуясь тем, что два лидера отсутствуют, Зинаида решила учинить свои разборки.
— Между прочим, — сказала она, — кто это придумал делить все поровну?
— Да, кто это придумал? — оживилась Полина.
— А как надо делить? — заинтересовалась Изабелла.
— В том порядке, в каком мы с Фролом проживали, — ответила Зинаида. — Тамара первая, я вторая, ты третья. Делим все по справедливости.
— Да, надо по справедливости, — согласилась Полина, — только по справедливости… Но тогда я получаю меньше всех, — наконец дошло до неё. — Какая же здесь справедливость? — вскочила она.
— Самая справедливая! — грудью пошла на неё Изабелла. — Почему ты должна получать больше меня, если ты знаешь Фролушку без году неделя?
— Как это без году неделя? — забегала вокруг стола Полина. — Я больше всех ему отдала!
— Ты? — поправив парик и очки, презрительно рассмеялась Зинаида. — Да ты только тем и отличилась, что загубила его позвоночник. Бедняга умер, так и не вылечившись от радикулита.
— Ты загубила, а мы всей семьёй потом лечили, — подтвердила Изабелла.
— Уж ты бы помолчала! — взвилась Полина. — Что такое позвоночник? В какое сравнение он идёт с желудком? Это ты, шалава, трахалась направо и налево, а у него от стресса язва приключилась!
— А потом мы всей семьёй эту язву лечили, — злорадно подтвердила Зинаида.
— Кто?! — возмутилась Изабелла. — Кто лечил его язву? Да вы сами язвы!
— Мы язвы? — хором воскликнули Зинаида и Полина. — Вот мы сейчас патлы твои крашеные проредим!
— Вы проредите? Мои патлы крашеные? Да у тебя вообще парик!
И они пошли друг друга.
Пользуясь этим, я выскользнула из кухни и отправилась на поиски Татьяны и Тамары.
Я нашла их в спальной моего Фрысика. Они шумно обсуждали какую-то проблему. Пристроившись возле двери я узнала ошеломительную вещь — сразу даже ушам своим не поверила.
— Да-а, положение неприятное, — вздыхала за дверью Тамарка. — И не знаю что предпринять. Эта дурочка запросто может позвонить в милицию.
«Это она обо мне?»
— А давай её подкупим, — предложила Татьяна.
— Нет, это вряд ли выйдет.
— Но ты же сама говорила, что у неё руки загребущие. Неужели на приличный кусок не позарится?
— Нет, не позарится. Она у нас местами слишком идейная. Вроде нормальная-нормальная, а потом как вскочит ей что-то в голову, ну и клинит. Тогда она и давай говорить о чести.
«Ах, она моя умница, — с теплом подумала я о Тамарке. — Я действительно очень люблю о чести поговорить. Как приятно слышать правду про себя. Вот что значит настоящая подруга!»
— Её легче убить, чем уговорить, — со вздохом заключила Тамарка.
— Слушай, — обрадовалась Татьяна. — Это же идея! Точно, давай под шумок грохнем её и все концы в воду. А потом спокойно похороним Фроку.
Тамарка задумалась.
Надо же, она ещё думает! Ей предложили такое, а она ещё думает! Ха! Подруга!
— Нет, — с глубоким сожалением сообщила Тамарка, — убивать опасно. Её Женька в два счета расколет нас. Он же знает, куда она пошла.
Я чуть не задохнулась от возмущения под этой дурацкой дверью.
«Ха! Мой Женька! И это единственное, что её останавливает, — подумала я. — После стольких лет дружбы!»
— А по-моему, ты слишком преувеличиваешь опасность, — рассердилась Татьяна. — Ну если боишься, хочешь, я сама её грохну?
Меня мороз продрал по коже, а Тамарка опять задумалась. Нет, если и дальше так пойдёт, я выскочу из-за двери и сама их убью!
— Лучше свяжем её и пускай полежит, может одумается, — предложила Тамарка.
— А я считаю, что лучше убить и не морочить себе с ней голову.
Да что же эта Татьяна так невзлюбила меня? Все убить да убить!
— Если уж кого убивать, — сказала Тамарка, — так лучше Полину. Очень ненадёжный она человек. Сейчас придёт домой, и все выложит мужу.
— Точно! Тогда мы все погорим!
— Надо грохнуть Полину, — подытожила Тамарка.
— И Зинаиду, — добавила Татьяна. — У неё акций больше всех.
— Больше всех акций у меня, — напомнила Тамарка. — Этак вы и до меня доберётесь.
— До тебя нельзя, — посетовала Татьяна, — тогда компанией управлять будет некому, а вот Зинку- пензючку надо завалить. Я давно на неё зуб имею. Прикинулась дурочкой, ах, она вся в науке. Фрока, козёл, всегда её больше всех жалел, считал, что она беспомощная.
— Без всяких на то оснований, — вставила Тамарка. — Все, точно, пришьём и Зинку.
— Тогда уже и Изабеллу. Эту я вообще ненавижу. Никогда ей десять процентов не прощу. Грохнем и все акции будут только у нас. И свидетелей меньше. Что знают трое, то знает свинья, — заключила Татьяна.
— А где мы их грохнем?
— Да там же, на даче. Сначала Фроку похороним, а следом и их. И шито-крыто.
«Да что же это такое? — коченея за дверью, подумала я. — Что же это за злодейки? Всех хотят грохнуть, а меня связать!»
И я понеслась на кухню.
— Вы, глупые, здесь сидите, — вбегая закричала я, — а там Тамарка и Татьяна планы строят, вас всех убить хотят!
На кухне с грустинкой в глазах сидела одинокая Зинаида. Вид у неё был неважнецкий: праздничное платье лопнула по швам, парик совсем полысел, очки сидели как-то косо.
— А где остальные? — опешила я, после всего услышанного опасаясь уже буквального всего.
— Полина в ванной, а Изабелла в туалете, — прикуривая от конфорки и придерживая спадающие очки, флегматично сообщила она.
Я понеслась разыскивать Полину и столкнулась с ней в коридоре. Нос её был подозрительно
