резкого по сравнению с приглушенным мерцанием свечей в бальном зале. Я очутилась в коридоре, прав да, не в таком, где по обе стороны расположены двери номеров. Откуда-то доносилось урчание льдогенератора, а воз дух был пропитан запахом хлорки. Ага. Я находилась возле бассейна. Идея нырнуть в прохладные, спокойные воды бассейна показалась мне замечательной: идеальный способ прояснить голову, унять боль от потери Теда.
Шатаясь, я встала на ноги и, придерживаясь за стену, дюйм за дюймом начала продвигаться вперед.
– Элли!
Я оглянулась и увидела Эрика: он снял галстук и сердито хмурился. Я попыталась оторваться от него, но на высоких каблуках это было довольно трудно. Со стороны, наверное, казалось, что я исполняю какой-то странный танец с раскачиванием и подскоками. Мешало и то, что коридор никак не хотел стоять на месте и все время кружился, так что мне еле-еле удавалось удерживать равновесие.
Я опять обернулась и взвизгнула, поняв, что Эрик в два счета догнал меня и теперь выглядел довольно рассерженным. Он схватил меня за руку, поставил прямо и сказал:
– Пойдем, я отвезу тебя домой.
– Нет? – резко воскликнула я и постаралась вырваться, но лишь вывернула запястье. – Пус-сти! Я хочу плавать.
– Какая муха тебя укусила? Я никогда тебя такой не видел! – Эрик ошеломленно смотрел на меня.
Пожав плечами, я перестала сопротивляться, и он отпустил мою руку. Я потерла то место, где остались следы от его пальцев.
– Пойдем, – вздохнул Эрик. – Думаю, нам лучше поговорить… обо всем утром, когда ты немного протрезвеешь.
– О чем «обо всем»? – насторожилась я.
– Не стоит обсуждать это сейчас, – сказал Эрик и кивнул головой в сторону бального зала, последнего места на земле, куда мне хотелось бы вернуться. Я знала, что, войдя туда, сразу натолкнусь на Теда, нежно целующего Элис в шейку, или, чего доброго, увижу, как эта сладкая парочка радостно сообщает всем и каждому о своей помолвке. Я опять уселась на ковер, обхватив руками колени. К счастью, коридор перестал кружиться, конечно, если только я не наклоняла голову или не закрывала глаза, – тогда все начинало вращаться с такой бешеной скоростью, что я чувствовала себя словно на аттракционе «Вихрь.
– Я хочу знать, к чему ты клонишь! – заупрямилась я.
– Хорошо, – вздохнул Эрик и сел рядом со мной. Он попытался взять мою ладонь, но я вырвалась и скрестила руки перед собой. – Господи, Элли, ну что с тобой происходит? Нина сказала, ты снова хочешь встречаться со мной, а ты весь вечер ведешь себя так, будто тебе не терпится от меня отделаться.
Я закрыла глаза и покачала головой. В хмельном угаре я совсем забыла сказать Эрику, что Нина ему наврала. И как же я не позаботилась объяснить, что не собираюсь возвращаться к нему? Использовать его таким образом – страшно жестоко и несправедливо. Если я когда-нибудь протрезвею и ко мне вернется координация, я непременно побью Нину. Сейчас я была готова ее задушить: она устроила так, что чувства Эрика неизбежно пострадают, а причиню ему эту боль я. Однажды я уже порвала с ним, а теперь, совершенно не по моей вине, ситуация вернулась к исходной точке, и мне придется начинать все сначала. Я еще тогда знала, что надо было «отодрать пластырь», и сейчас получила заслуженный урок.
– Эрик, знаешь, ты мне очень нравишься, но Нине не следовало звонить тебе и приглашать на эту вечеринку, – начала я и прикрыла глаза, чтобы остановить крутящуюся карусель.
– Вот как? – промолвил Эрик.
Я открыла глаза, чтобы посмотреть, огорчила или разозлила его своими словами, но на лице Эрика застыло тоже непроницаемое выражение, что и у Теда. Интересно, все мужчины способны на это? Меня охватила досада, но потом ее сменило чувство вины. Уж Эрик точно не напрашивался на этот разговор.
– Да, – подтвердила я. – У нее были на то свои причины. Я здесь ни при чем.
– Значит, ты не хочешь, чтобы мы снова были вместе?
– Нет. – Я покачала головой. – Извини. Я хотела сказать тебе раньше, но… В общем, прости, – неловко закончила я.
– Понятно, – сказал Эрик и помолчал. – Ты знаешь, почему Нина обманула меня?
Я молча кивнула, не желая расстраивать Эрика и объяснять, что его использовали, а я ничего ему не сказала, потому что сначала перетрусила, а потом напилась.
– Почему? – потребовал он ответа.
Я вздохнула и закусила губу. Внезапно мне показалось, что я абсолютно трезва, хотя, судя по шуму в голове, это было не так.
– Потому что есть один человек… который мне дорог, и Нина решила, что если он увидит меня с тобой, то сильнее увлечется мной, – сказала я, понимая, как отвратительно это звучит. – Мне правда очень жаль, Эрик.
Он молчал, и я отважилась украдкой взглянуть на него. Лицо Эрика оставалось бледным, а глаза устремлены в землю, словно он переваривал мое жалкое объяснение.
Наконец, все так же глядя перед собой, он произнес:
– Значит, ты просто использовала меня?
– Нет, – поспешно возразила я. – Ни в коем случае. Ну, может быть… В общем, я не нарочно. Я не знала, что задумала Нина, до тех пор пока не увидела вас в дверях. А потом я собралась все тебе рассказать, но отвлеклась и… – Не договорив, я замолчала. Мне самой было противно слушать свои оправдания, и я могла лишь догадываться, что сейчас чувствует Эрик.
Он вздохнул, и я увидела, что на его лицо набежала тень, а голубые глаза, обычно яркие и жизнерадостные, потемнели от гнева. Эрик потерянно качал головой, словно не веря в то, что
