было ощущение, что все тело его пронизано острой болью.
– Не смей говорить о том, чего не знаешь… ты не знаешь, как все было на самом деле.
– Я знаю то, что вижу, – ответил Том, тоже вставая, – а вижу я дурака и мошенника.
– Это кого ты называешь мошенником? Я заставлю тебя взять такие слова обратно, даже если для этого мне придется тебя убить…
Адам успел сделать только шаг по направлению к Тому, как наперерез ему бросился Дэн.
– Ну хватит! Еще драки тут не хватало! И ты, Том, попридержи свой язык…
Но Том не отреагировал и продолжал на повышенных тонах:
– А что, ты не мошенник? Разве ты не втерся в доверие к моему отцу? Не ездишь на его повозках с его деньгами в кармане? И не радуешься в душе, что убрал меня со своего пути? Так вот, не радуйся – я еще повоюю! И отец тут ни при чем, и даже Роза… Когда-нибудь они все равно будут в моих руках…
– Заткнись же! – приказал Дэн.
– Предупреждаю тебя, – продолжал Том, – что моему отцу нужна родная кровь. И никто не будет его наследником, кроме человека одной крови с ним. И можешь мошенничать и изощряться сколько угодно все равно ты не получишь ничего из того, что принадлежит мне. Ничего… слышишь? Ни-че-го!
Пошарив по ящику с книгами, Адам нашел свою фуражку и плотно натянул ее на голову. После этого он снова повернулся к Тому.
– А я говорю тебе, что ты – лжец, – сказал он и пошел прочь от костра, задев плечом Дэна и перевернув табуретку. Все видели, как он вышел из лагеря, достиг соседнего костра, немного прошел, освещенный его пламенем, а затем начал спускаться вниз по склону Эврики, пока совсем не исчез в темноте.
У Розы вырвался вопль отчаяния. С перекошенным от гнева лицом она обогнула костер и подошла к Тому.
– Это ты во всем виноват! – крикнула она и, глядя на него с ненавистью, начала громко, истерически плакать.
Я не могла уснуть и все слушала, не пришел ли обратно Адам. Возле меня, разметавшись, лежала Роза, которой наконец удалось уснуть: теперь ее дыхание было глубоким и ровным. Я слышала, как вернулись Пэт и Син, а затем Ларри, и решила, что мне тоже пора засыпать.
И вдруг до меня донесся шепот:
– Эмми… Эмми!
Я сразу же поднялась, двигаясь осторожно, чтобы не разбудить Розу. Он лежал на земле у входа в палатку.
– Адам! Что случилось?
Из-за темноты я не могла разглядеть его лица – костер уже потух.
– Ты можешь помочь мне, Эмми? Я поранил руку.
Я потянулась за своей шалью.
– Сейчас иду…
Не задавая лишних вопросов, я подвела его к костру, зажгла свечу и загородила ее ящиком, чтобы свет не падал на палатки. После этого я опустилась на колени, а он протянул мне больную руку.
– Это ожог! – воскликнула я.
Я посмотрела ему в глаза, пытаясь найти в них ответ.
– Как это случилось?
Он пожал плечами вместо ответа.
– Сейчас я найду что-нибудь приложить.
Я поднесла свечу к ящику, где Кейт хранила лекарства. Как я и ожидала, он был заперт. Тогда я вернулась к Адаму и начала промывать рану. Ожог был очень сильным – внешняя сторона руки обгорела до черноты. Я обернула ее бинтами и после этого уже не могла больше сдерживаться, потому что он выводил меня из себя своим молчанием.
– Как это случилось? – спросила я снова настойчивым шепотом.
– Дрался, – ответил он, – не устоял на ногах и скатился в костер. Он еще подержал меня там…
– Том?
– Да… Том.
– Нужно было тебе с ним драться?
– Да… ты же знаешь. И в конце концов я завалил его.
«Ты дрался с ним из-за Розы?» – чуть не вырвалось у меня, но я спохватилась и хладнокровно продолжала наматывать бинт.
– Ну и что, тебе стало легче после драки?
– Нет, – сказал он удрученно, – ничего не изменилось.
– Так обычно и бывает.
