концу июля падает роса, а затем начинается разлив Нила, и Египет становится похожим на архипелаг (Геродот сравнивает Египет в это время с островами в Эгейском море). После разлива Нила остается бесчисленное множество животных, затем начинается бесконечное передвижение и переползание; вскоре после этого человек начинает сеять, и получается очень обильный уро{194}жай. Итак, существование египтянина не зависит ни от солнечного сияния, ни от дождя, но его образ жизни и жизнедеятельность обусловливаются лишь этими весьма простыми факторами. В замкнутом физическом процессе изменение высоты Нила находится в связи с изменением положения солнца: солнце поднимается, достигает своего высшего положения и затем опять понижается, равно как и Нил.
Эта основа жизни египтян составляет и определенное содержание их религии. Издавна спорят о смысле и значении египетской религии. Уже в царствование Тиберия стоик Херемон, живший в Египте, считал ее чисто материалистической; наоборот, неоплатоники принимали все за символы, имеющие духовный смысл, и таким образом считали эту религию чистым идеализмом. Каждое из этих представлений само по себе односторонне. Предполагается, что естественные и духовные силы находятся в теснейшей связи между собой, но еще не так, чтобы свободно обнаруживался духовный смысл, а так, что между этими связанными друг с другом противоположностями существовало самое резкое противоречие. Мы упомянули о Ниле, о солнце и о зависящей от них растительности. Из этого своеобразного воззрения на природу вытекает принцип религии, и ее содержание выражается прежде всего в истории. Нил и Солнце являются двумя человекообразными божествами, и процесс, совершающийся в природе, и история богов оказываются тождественными. Во время зимнего солнцестояния ослабление силы солнца наиболее заметно, и она должна вновь родиться. Так же рождается и Озирис, но его умерщвляет враждебный ему брат Тифон, знойный ветер пустыни. Изида, земля, лишившаяся силы солнца и Нила, тоскует по нем, она собирает разрезанный на части прах Озириса и горюет о нем, а вместе с нею и весь Египет оплакивает смерть Озириса в песне, которую Геродот называет Манерос: он говорит, что Манерос был единственный сын первого царя египтян и рано умер; эта песня весьма походит на песню греков о Лине и является единственной песней, которую поют египтяне. Здесь скорбь также считается чем-то божественным, и к ней относятся с таким же уважением, как и у финикиян. Затем Гермес бальзамирует Озириса и в различных местах показывают его гробницу. Теперь Озирис является судьей над мертвецами и властителем царства незримых. Таковы основные представления. Озирис, Солнце, Нил – эти три представления соединяются в одном узле. Солнце является символом, в котором узнают Озириса и историю бога, символом является также и Нил. Далее конкретная египетская фантазия приписывает Озирису и Изиде введение земледелия, изобретение плуга, мотыги и т.п., ведь Озирис {195}не только дарует полезные блага, он не только оплодотворяет землю, но дает также и средства для пользования этими благами. Он же устанавливает для людей и законы, гражданское устройство и богослужение; итак, он доставляет человеку средства для труда и обеспечивает его. Озирис является и символом посева, который бросается в землю и затем всходит, а также символом процесса жизни. Таким образом это разнородное явление природы и духовное начало соединяются в одном представлении.
Сопоставление хода человеческой жизни с Нилом, Солнцем, Озирисом не должно быть понимаемо как сравнение в том смысле, что рождение, возрастание силы, величайшая мощность и плодородие, истощение и слабость выражаются в этих различных предметах одинаковым или сходным образом; но фантазия усматривала в этих различных предметах единый субъект, единую жизненность; однако это единство совершенно абстрактно: разнородное оказывается здесь источником порывистости и движения, и притом оно характеризуется неясностью, чем оно весьма отличается от греческой ясности. Озирис представляет собой Нил и Солнце: Солнце и Нил в свою очередь являются символами человеческой жизни, все оказывается значением, всякий символ превращается в значение, и это значение является символом символа, который становится значением. Ни одно определение не является образом, не будучи в то же время значением; любое определение оказывается любым значением; из одного объясняется другое. Таким образом возникает единое многообъемлющее представление, слагающееся из многих представлений, причем индивидуальность продолжает иметь основное узловое значение и не растворяется во всеобщем. Общее представление или сама мысль, на которой основана аналогия, не обнаруживается свободно для сознания, как мысль, но остается скрытой, как внутренняя связь. Различные виды явлений объединяются в несвободной индивидуальности, которая, с одной стороны, фантастична вследствие объединения бессвязного в своем проявлении содержания, а, с другой стороны, в ней по существу дела обнаруживается внутренняя связь, так как эти различные явления составляют частное прозаическое содержание действительности.
Кроме этого основного представления мы находим некоторых отдельных богов, которых Геродот разделяет на три класса. К первому классу он причисляет восемь богов, ко второму – двенадцать, к третьему – неопределенное количество богов, которые относятся к единству Озириса как его особые проявления. К первому классу {196}относятся огонь и пользование им как Фта, равно как и Кнеф, который также изображается как добрый демон; но сам Нил считается этим демоном, и таким образом абстракции превращаются в конкретные представления. Великим божеством является Аммон, в котором выражается представление о равноденствии; он же является и прорицающим божеством. Впрочем и Озирис также упоминается в качестве основателя оракула. Производительная мощь отделяется от Озириса и изображается как особый бог. Но и сам Озирис является этою производительною мощью. Изида представляет собою землю, луну, оплодотворение природы. Важным моментом Озириса является Анубис (Тот), египетский Гермес. Духовное начало как таковое осуществляется в человеческой деятельности, в изобретениях и в правовом порядке, и таким определенным и ограниченным образом оно само становится объектом сознания. Оно является духовным началом не как единое, бесконечное свободное господство над природой, а как нечто особое наряду с силами природы, и притом как и по своему содержанию особое начало. Таким образом египтяне также усматривали в богах духовную деятельность и действующие силы, но эти деятельность и действующие силы частью сами являются ограниченными по своему содержанию, частью они не созерцаемы в естественных символах. Как олицетворение духовной стороны египетских богов знаменит египетский Гермес. По словам Ямблиха, египетские жрецы издавна упоминали имя Гермеса в связи со всеми своими изобретениями; поэтому Эратосфен озаглавил свою книгу, в которой излагалась вся египетская наука, «Гермес». Анубис называется другом и спутником Озириса. Ему приписывается изобретение письмен, затем науки вообще, грамматики, астрономии, землемерия, музыки, медицины; он впервые разделил день на двенадцать часов; далее он был первым законодателем, первым наставником, обучавшим соблюдению религиозных обрядов и почитанию святынь, гимнастике и орхестике; он открыл оливковое дерево. Но, несмотря на все эти духовные атрибуты, это божество является вовсе не богом мысли: в нем только олицетворены все отдельные человеческие искусства и изобретения, а затем этому богу опять приписываются вполне натуральное существование и натуральные символы: он изображается с собачьей головой как озверевший бог, и кроме этой маски ему приписывается и натуральное существование, так как он в то же время является и Сириусом, звездой в созвездии Большого пса. Итак, его содержание является настолько же ограниченным, насколько его наличное бытие является чувственным. Можно кстати заметить, что как идеи не обособляются здесь от естест{197}венного начала, так и искусство и мастерство, необходимые в человеческой жизни, не формируются в разумную сферу целей и средств. Так в медицине в деле оказания советами помощи больным, страдающим телесными недугами, и вообще во всем, относящемся к консультациям и решениям относительно житейских предприятий, господствовало множество различных суеверий, связанных с оракулами и магическими искусствами. Астрономия была в то же время по существу дела астрологией, а медицина имела магический и главным образом астрологический характер. Все суеверия, относящиеся к астрологии и к лечению симпатическими средствами, возникли в Египте.
Культ является главным образом обожанием животных. Мы видели соединение духовного и естественного; далее на более высокой ступени развития египтяне созерцают духовное и в жизни животных, подобно тому как они созерцали его в Ниле, в солнце, в посеве. Нам противно обожание животных, мы можем привыкнуть к поклонению небу, но нам чуждо поклонение животным, так как абстракция природной стихии кажется нам более общею, а следовательно и более почетною. Однако достоверно известно, что народы, поклонявшиеся звездам, вовсе не заслуживают более почтительного отношения к себе, чем народы, поклонявшиеся животным, так как египтяне созерцали в животном мире внутреннее и непонятное. И нас, когда мы наблюдаем жизнь и деятельность животных, изумляют их
