Высочайшим образцом, представлявшимся греческой мысли, является Ахиллес, создание поэта, гомеровский юноша эпохи троянской войны. Гомер есть та стихия, в которой живет греческий мир, как человек в воздухе. Греческая жизнь есть истинный юношеский подвиг. Она открывается Ахиллесом, поэтическим юношей, а реальный юноша, Александр Великий, завершает ее. Оба они выступают в борьбе с Азией. Ахиллес как главное действующее лицо в национальном предприятии греков против Трои не стоит во главе его, но подчинен царю царей; он не может быть вождем, не становясь фантастическим. Наоборот, второй юноша, Александр, свободнейшая и прекраснейшая индивидуальность, когда-либо существовавшая в дей{212}ствительности, становится во главе достигшего зрелости юношества и осуществляет мщение в борьбе против Азии.
Греческую историю можно разделить на три периода: первый из них является периодом выработки реальной индивидуальности; второй – периодом ее самостоятельности и ее счастья в победе над внешним врагом при столкновении с предшествующим всемирно-историческим периодом; наконец третий период есть период упадка и падения при столкновении с последующим органом всемирной истории. Первоначальный период, продолжавшийся до наступления внутренней законченности, благодаря которой народ получает возможность померяться силами с предшественником, заключает в себе его первоначальное формирование. Если у народа есть предшественник, как предшественником греческого мира является восточный, то в первом периоде к нему проникает чужая культура и у него оказывается двойная культура – с одной стороны, самобытная, с другой стороны, заимствованная. Воспитание народа состоит в соединении этих двух культур, и первый период оканчивается выработкой реальной, самостоятельной силы народа, которая затем обращается против его предшественника. Второй период является периодом победы и счастья. Но так как народ занят внешними войнами, он упускает из виду свои внутренние определения, и по окончании внешних войн начинается разлад внутри. Этот разлад проявляется и в искусстве и в науке в отделении идеального от реального. О тех пор начинается упадок. Третий период есть период гибели, вызываемой столкновением с народом, в котором проявляется более высокий дух. Мы можем раз навсегда сказать, что тот же самый процесс мы наблюдаем вообще в жизни каждого всемирно-исторического народа.{213}
Отдел первый.
ЭЛЕМЕНТЫ ГРЕЧЕСКОГО ДУХА
Греция есть субстанция, которая в то же время индивидуальна: всеобщее как таковое преодолено; погружение в природу прекращено, а соответственно этому исчезла и массивность географических отношений. Страна состоит из территории, которая очень расчленена, – из множества островов и земли на материке, которая сама походит на острова. Пелопоннес соединен с материком только узким перешейком; вся Греция изрезана множеством заливов. Вся Греция раздроблена на мелкие части, сношения между которыми облегчаются морем. Мы находим в Греции горы, узкие равнины, небольшие долины и реки; в Греции нет больших рек, нет простых низменностей, но страна отличается разнообразием благодаря обилию гор и рек, причем не выделяется ничего громадного. Мы не находим в Греции восточной мощи природы, не находим таких рек, как Ганг, Инд и т.д. На равнинах, по которым протекают эти реки, ничто не побуждает однообразное население стремиться к переменам, так как его горизонт постоянно одинаков, но мы всюду находим в Греции раздробленность и разнообразие, вполне соответствующие разнообразию греческих племен и подвижности греческого духа.
Таков элементарный характер греческого духа, благодаря которому исходным пунктом развития образованности являются самостоятельные индивидуальности, – такое состояние, при котором последние предоставлены самим себе, не соединены с самого начала в патриархальный естественный союз, а лишь объединены в иной сфере – общностью закона и духовных нравов. Ведь греческий народ главным образом только сделался тем, чем он был. При самобытности национального единства раздробленность, вообще чужеродность в самой себе, является главным моментом, который следует рассмотреть. Впервые этот момент преодолевается в течение первого периода греческой культуры; лишь благодаря этой чужеродности и благодаря ее преодолению развился прекрасный, свободный греческий дух. Мы должны осознать этот принцип. Поверхностно и нелепо представлять себе, {214}что прекрасная и истинно свободная жизнь становится возможной благодаря простому развитию одного племени, в котором продолжают существовать отношения кровного родства и дружбы. Даже растение, всего более представляющее картину такого спокойного развития, совершающегося без самоотчуждения, живет и растет лишь благодаря противоположным воздействиям света, воздуха и воды. Истинная противоположность, которая может существовать для духа, духовна; только благодаря присущей ему самому чужеродности он становится способен существовать как дух. В начале истории Греции происходит это переселение и смешение отчасти туземных, отчасти совершенно чужеземных племен; и именно в Аттике, население которой должно было достигнуть высшего расцвета греческой цивилизации, нашли себе приют разнороднейшие племена и семьи. Таким способом образовался каждый всемирно-исторический народ кроме азиатских государств, которые стоят вне связи с ходом всемирной истории. Таким образом греки, подобно римлянам, возникли благодаря colluvies, т.е. стечению разнообразнейших наций. Относительно множества племен, которые мы находим в Греции, нельзя сказать, какие из них в самом деле были первоначально греческими и какие переселились из других стран и частей света, так как та эпоха, о которой мы теперь говорим, вообще является неисторической и неясной. Важнейшим народом в Греции тогда были пеласги; ученые пытались различнейшими способами согласовать между собой дошедшие до нас, запутанные и противоречащие друг другу рассказы о пеласгах, так как именно смутные и темные времена составляют излюбленную тему и особенно привлекательны для ученых. Раньше всего культура развивается во Фракии, на родине Орфея, затем в Фессалии – в местностях, которые впоследствии более или менее отошли на задний план. В Фтиотиде, на родине Ахиллеса, возникло общее наименование эллины, которое, как замечает Фукидид, не встречается у Гомера в этом многообъемлющем смысле, так же как и наименование «варвары», от которых греки еще не отличали себя отчетливо. Характеристика отдельных племен и их развития должна составлять задачу специальной истории. В общем следует предположить, что племена и индивидуумы легко покидали свою родину, когда ее население становилось слишком многочисленным, и что вследствие этого племена переселялись с места на место и грабили друг друга. Еще до сих пор, говорит глубокомысленный Фукидид, озольские локры, этоляне и акарнанцы живут по-старому, и обычай носить оружие сохранился у них с тех пор, как они занимались грабежами. Он утверждает, что афиняне первые перестали носить {215}оружие в мирное время. При таком образе жизни земледелия не существовало; жителям приходилось не только защищаться от разбойников, но и вести борьбу с дикими зверями (еще во времена Геродота на берегах Неста и Ахелоя встречалось множество львов); впоследствии грабили преимущественно домашний скот, и даже, после того как земледелие стало более распространенным занятием, еще продолжали похищать людей и продавать их в рабство. Это первобытное состояние греков подробно изображается Фукидидом.
Итак, Греция находилась в этом состоянии беспокойства, когда не существовало безопасности и происходили грабежи и когда греческие племена беспрестанно переселялись с места на место.
Другой стихией, в которой жили эллины, являлось море. Природа их страны привела их таким образом к земноводному существованию и побуждала с той же свободой носиться по волнам, с какой они распространялись на суше, не ведя бродячего образа жизни кочующих народов и не тупея подобно народам, жившим в речных бассейнах. Мореплаватели занимались главным образом не торговлей, а морскими разбоями, и, по свидетельству Гомера, эти морские разбои еще вовсе не считались чем-то позорным. Уничтожение морских разбоев приписывается Миносу, и Крит прославляется как та страна, в которой прежде всего сложились прочные отношения, а именно – там рано установилось такое состояние, которое мы позднее находим в Спарте; существовали господствующий класс и другой класс, который был вынужден служить ему и выполнять работы.
Мы только что говорили о чужеродности как об элементе греческого духа, и известно, что начатки образования находятся в связи с прибытием иноземцев в Грецию. Греки с признательностью увековечили в
