маркиза де Бельер, горничная Каролина! Вы думали, что я ничего не замечаю? Но я все понимала, я училась у вас, я…
И тут он меня ударил. Легко, но чувствительно, как, наверно, бил своих гвардейцев. Конечно, он забылся и был в ярости. Но эта пощечина вдруг освободила меня. Исчезли страх, робость, скованность. У меня в душе не осталось ни осадка от той непонятной боязни. Перемена была так внезапна, что я на какое- то время лишилась дара речи.
– Вы отвратительная наглая девчонка, – сказал он ледяным тоном, но еще тяжело дыша от гнева. – И я вас проучу.
Судорожными движениями расстегивая ворот, он бросился к окну. Холодный воздух повалил в комнату… Я села на свое прежнее место, погружаясь в какое-то оцепенение. Вот и случилось то, чего я больше всего боялась, но теперь уже не боюсь. Я перестала быть благоразумной. Как это хорошо, черт побери! И в эту минуту даже ребенок, весть о котором я встретила с таким ужасом, казался мне желанным. Он только на первый взгляд связал мне руки. На самом деле я освободилась.
Придя в себя, отец дернул шнурок звонка. На зов явилась служанка – перепуганная и тупая пикардийка.
– Соберите багаж мадемуазель де Тальмон, – коротко приказал принц.
Я исподлобья взглянула на него. Что же он все-таки задумал? Может быть, вернет меня в Тоскану, в ту самую деревню? Вот было бы забавно.
– Итак, – холодно произнес отец, – вы нынче же ночью уезжаете. Я отправлю вас в очень отдаленное место, где вы сможете задуматься над своим поведением, родить своего проклятого ребенка и поразмыслить над тем, от чего вы так легко готовы отказаться. И теперь уж, поверьте, я позабочусь, чтобы у вас не появилось там нового любовника.
– Могу ли я узнать, что это за место, – таким же холодным тоном спросила я, – или вы будете держать это в секрете? Может быть, это Северный полюс! Или Москва?
– Нет. Это остров Мартиника в Вест-Индии. Туда только плыть надо два месяца. Вы будете жить там на нашей ферме Пти-Шароле. Извещение для управляющего прибудет раньше вас. Надеюсь, мое объяснение вас удовлетворило?
– О, вполне, – сказала я с горьким сарказмом, чувствуя, как злые слезы подступают к горлу. – Больше милости ко мне не проявила бы и инквизиция. Правда, вы забыли о том, что я беременна, и подобная поездка вряд ли послужит на пользу моему здоровью…
– Не беспокойтесь, – спокойно сказал принц. – За вашим здоровьем проследит корабельный врач, я его знаю.
– Но ребенок?
Он смотрел на меня очень серьезно и, выговаривая четко каждое слово, произнес:
– Ребенок? Да будь он проклят! Если вы хотите знать, то я посылаю вас в Вест-Индию с большой надеждой на то, что вы его потеряете. Я надеюсь, что он не задержится на этом свете – для этого там слишком чудесный тропический климат.
У меня потемнело в глазах. На мгновение мне показалось, что я сошла с ума, раз уж слышу такое. Говорил ли это мой отец? Более чудовищных слов не произнес бы и сам дьявол.
– О, вы еще пожалеете о том, что сказали, – проговорила я в ужасе. – Придет время, и вы горько пожалеете!
– Я или вы? Пожалеете скорее вы о своем поведении. Я быстро приведу вас в чувство, клянусь всеми святыми!
– Я вас ненавижу.
Он посмотрел на меня взглядом слепого. Потом по-военному повернулся на каблуках и, так и не сказав ничего, вышел.
И тогда я разрыдалась. Будущее представлялось мне таким ужасным… Океан, шторм, Вест-Индия. Было от чего потерять голову. И как все изменилось за какие-то пять часов. Право, самая мужественная женщина не могла бы вынести это без слез.
Спустя сутки я уже оказалась в Марсельской гавани. Из горничных ехать со мной изъявила желание только Маргарита, зато отец приставил ко мне в качестве конвоира офицера из своего полка и трех гвардейцев. Носильщики несли мои тюки и чемоданы.
В Марселе было уже тепло, на деревьях набухали почки, и появлялись прилетевшие с юга птицы. Я с наслаждением подставляла лицо свежему морскому ветру – он дарил и успокоение, и прохладу. Сгущались теплые сумерки, очертания башни Сен-Жан становились все более зыбкими. Наконец к нам подошел капитан корабля «Сент-Элизабет» и, раскланявшись, попросил следовать за ним.
Баркас мягко качало, стекала вода с весел, скрипели уключины. Пожалуй, впервые после отъезда из Тосканы я отправлялась в столь длинное путешествие. Я посмотрела вдаль. На фоне черного южного неба сияли огни «Сент-Элизабет». Судно было большое, мощное. Кто знает, может быть, оно доставит меня до Мартиники без всяких приключений. И как хорошо, что рядом есть Маргарита, что всегда можно ощутить ее заботливую руку, утешиться ее сочувствием.
Ровно в полночь судно «Сент-Элизабет», на борту которого была и я, отчалило из Марселя и взяло курс на далекий вест-индский остров Мартинику.
Примечания
1
Лаццарони (lazzaroni) (итал.) – нищие, бедняки. Здесь и далее примечания автора.
2
Кантина (итал.) – винный погребок.
3
