– Как приятно говорить с вами, господин граф.
– Я бы предпочел, чтобы вы называли меня просто Кристиан.
Такое предложение застало меня врасплох. Я на миг даже задумалась: а не ухаживает ли он за мной? Впрочем, что за самомнение! Просто он мой кузен и…
Граф сам объяснил это, сказав:
– Расценивайте мое предложение как знак родственного расположения к вам.
Я нерешительно взглянула на него.
– Послушайте, – сказал я осторожно, – может быть, меня это не касается, но я просто умираю от любопытства. Где ваша жена, Кристиан? Где Люсиль? Граф затянулся сигарой.
– А. Люсиль. Да, я был женат на ней.
– Почему «был»? Разве она умерла? Он покачал головой.
– Нет. Просто мы уже год как разъехались.
– Вы развелись? – спросила я пораженно.
– Развода не было. Мы просто разошлись. И теперь я, можно сказать, свободен.
– А почему вы разошлись? – спросила я, хотя и понимала, что мое любопытство становится не очень вежливым.
– Люсиль мне никогда особенно не нравилась.
– Зачем же вы женились?
– Я был тогда слишком молод, чтобы возражать.
Я взглянула на графа, размышляя о том, что его судьба, в сущности, похожа на мою. Просто обстоятельства иначе разлучили меня с Эмманюэлем.
– А дети у вас есть?
– Два сына. Жан Огюст и Клод Исидор.
– Почему же вы оставили их и живете здесь, в Италии?
– Почему «оставил»? Я их не оставлял. Люсиль живет в Турине вместе с мальчиками. У меня там роскошный особняк в стиле Мезон-Лаффита.
Я взглянула в окно: здесь, в Мантуе, темнело рано. Масляный уличный фонарь желтым пятном просвечивал сквозь тонкие портьеры. Служанки в белых фартучках летали между столами, разнося вина. А как здесь пахли розы, гирляндами обвиваясь вокруг иллюминации…
Я вздохнула. Это было действительно хорошее место. Все здесь казалось ярким и заманчивым, как в сказке. И все-таки Дюрфор совершил ошибку, привезя меня сюда. Как мне теперь не хочется возвращаться из сказки в жизнь, трястись по пыльным бесконечным дорогам.
Я взглянула на графа. Его лицо было скрыто тенью, но я видела, что он неотрывно смотрит на меня. Заметив мой взгляд, он взял мою руку и, перевернув ее ладонью кверху, поцеловал.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ПЛАТЬЕ ФЛОРЫ
Дворецкий шел впереди меня, высоко подняв зажженный канделябр. Мы поднялись по широкой мраморной лестнице и вошли в зеркальную галерею. В тиши особняка были слышны лишь наши шаги, потрескивание свечей в хрустальных люстрах и шелест моих бархатных юбок. Мы повернули налево, и дворецкий бесшумно распахнул передо мной одну створку дверей.
– Баронесса Эльза фон Фильсхофен, – объявил он.
Я быстро вошла. И сразу увидела отца, быстро идущего мне навстречу.
– Наконец-то, – произнес он, осторожно обнимая меня, и поцеловал в лоб.
Я подумала, что наша встреча, вероятно, будет холоднее, чем мы оба рассчитывали. Я подала принцу руку. Он поднес ее к губам и отступил на шаг, словно любуясь мною.
– Как рад я видеть вас в Вене. Да еще в сопровождении столь милого молодого человека, как граф Дюрфор. Где вы его оставили?
– В гостинице.
– А где остановились сами?
– Там же, в соседнем номере.
Он отпустил мою руку. На лоб отца набежала складка.
– Может быть, Сюзанна, не стоило так явно, перед всей Веной демонстрировать вашу враждебность ко мне?
– Здесь никто не знает, кто я, – ответила я медленно. – И никто не знает, что вы мой отец.
– Вы, разумеется, этому рады, не так ли?
– Не следует делать выводы за меня. К тому же, никакой враждебности демонстрировать я не намеревалась. Просто мне показалось удобнее снять номер в гостинице.
– Впервые слышу, что жить в гостинице, а не в доме родного отца, и считать это более удобным – это не враждебность. Не говоря уже о том, что то, что вы живете рядом с графом, вас компрометирует.
