одно колено, Скилганнон ткнул назад Мечом Дня. Клинок, войдя в живот, пронзил сердце нападавшего, а Меч Ночи наполовину разрубил ногу тому, что был спереди. На пороге вырос еще один, с арбалетом. Когда он пустил стрелу, Скилганнон откатился вправо. Стрела прорвала ковер на полу. Быстро вскочив, Скилганнон кинулся на арбалетчика. Тот бросил оружие и улепетнул, но на площадке появились еще несколько солдат. Скилганнон напал на них, крутясь и подскакивая, мелькая мечами. Забрызганный кровью, он побежал дальше, наверх.
Рев Смешанного умолк — должно быть, зверя убили.
Рядом с головой Скилганнона пролетела еще одна пущенная из арбалета стрела. Двое солдат с мечами преградили ему дорогу — и умерли. Скилганнон, кувыркнувшись через плечо, вскочил и вонзил Меч Дня в сердце арбалетчику.
Длинный коридор соединял третью площадку с лестницей, по которой поднимался Друсс. Скилганнон услышал шум битвы и побежал по коридору, не заглядывая в комнаты. Двойные двери в торце вели в большую трапезную. Друсс сражался там против дюжины противников. На полу уже лежало несколько трупов. Солдаты пытались окружить воина, но он вертелся во все стороны, сверкая топором при свете ламп. Из мелкой раны на щеке Друсса струилась кровь, колет ему располосовали, штаны промокли от крови. Один солдат, посмелее прочих, сунулся вперед, и голова его покатилась по полу.
Скилганнон ринулся на подмогу. Солдаты при виде нового врага попытались перестроиться. Мечи Дня и Ночи уложили двоих, Снага разнес хребет третьему, остальные обратились в бегство.
— Ты сильно ранен? — спросил Скилганнон.
— Ранен? Ба! Пара царапин. — Друсс тяжело дышал, и лицо у него опять стало серым. Не прошло и нескольких дней с тех пор, как он чуть не умер. Скилганнон покачал головой. — Не волнуйся за меня, паренек. На гору я еще способен подняться.
— Не сомневаюсь.
— Тогда пошли поищем Бораниуса.
— Девочка будет с ним, Друсс, — предупредил Скилганнон.
— Я знаю.
— Он хочет заставить тебя страдать. Очень возможно, что он убьет ее при тебе.
— И это я знаю. — Глаза старого воина стали холодными, как полированная сталь. — Найдем этого сукина сына и покончим с ним.
Вместе они двинулись по лестнице на самый верх.
Глава 21
Морша ждал в Верхней Палате с пятью бойцами. Бораниус, обнаженный до пояса, в черной маске, сидел на стуле с высокой спинкой, держа на коленях безучастную Эланин. Грудь его наискось пересекали четыре кровоточащие отметины от когтей. Огромный серый зверолюд, весь израненный, лежал на полу перед ним. Ему перебили хребет, и он не мог шевельнуться, но еще дышал, и янтарные глаза неотрывно смотрели на Бораниуса.
— Видишь, сколько в них ненависти? — с резким смехом сказал Бораниус. — Как ему хочется снова кинуться на меня! — Он взял девочку за волосы и наклонил ее голову вниз, к Смешанному, под которым расплывалась большая лужа крови. — Смотри, малютка, твой папа пришел за тобой. Правда, мило?
Морша отвернулся.
Вот и конец всему — мечтам, надеждам, честолюбивым замыслам. Ему уже не выйти из этой комнаты под самой крышей, где сидит окровавленный человек в черной маске. Девочка смотрела перед собой немигающими глазами, не откликаясь на прикосновения Бораниуса. Морша взглянул на свою кавалерийскую саблю. Красивый клинок, с филигранной гардой и изумрудом в эфесе. Саблю вручил ему Бокрам в награду за храбрость. На лицах пяти своих людей Морша видел страх. Все они прибежали сюда снизу, после стычки с Друссом и Скилганноном, и знали, что гибель неминуема.
— Вы бы сняли ребенка с колен, генерал, — сказал Морша Бораниусу. — Пора приготовиться к бою.
— Все будет в порядке, Морша. Я убью их обоих, но сначала тебе придется их измотать.
— Измотать? Вы в своем уме? Вам известно, что здесь происходит?
— Еще бы! Как получилось, что всего двое воинов прорвали нашу оборону и беспрепятственно подымаются по лестнице? Я скажу тебе, Морша, почему так вышло. Меня окружают тупицы и трусы, вот почему. Завтра я наберу себе новых и на сей раз займусь этим сам. Те, кого набирал ты, оказались никуда не годными.
— Вы правы, мой генерал, — помолчав, сказал Морша. — Такими же негодными, как и все, что я делал в эти последние годы. — Его прервал донесшийся со двора топот копыт. Морша подбежал к окну и с мрачной улыбкой оглянулся на Бораниуса. — Похоже, Бораниус, что новую армию тебе набрать не удастся — даже в том случае, если ты убьешь Скилганнона и Друсса. Здесь королева-колдунья со своей гвардией.
— Их я тоже истреблю. И вырву сердце у этой суки.
В комнату вступил Скилганнон, за ним Друсс, весь в черном. Солдаты попятились, роняя оружие. Морша вздохнул и сказал Скилганнону:
— Ты многого добился с тех времен. До сих пор вспоминаю с удовольствием тот денек в банях.
— Положи саблю, Морша. Тебе нет нужды умирать здесь.
— Есть, и еще какая. Защищайся! — Морша прыгнул вперед. Жестокая боль обожгла ему грудь. Он выронил саблю и сполз на пол рядом с ней.
— Красиво, — одобрил Бораниус, Он встал, держа ребенка одной рукой, и достал один из своих мечей. — Рад видеть тебя, воин, — сказал он Друссу, приставив клинок к груди Эланин. — Я о тебе наслышан.
Друсс медленно приближался. Сквозь голубое платье девочки проступила кровь.
— Еще шаг — и я выпущу ей кишки.
Друсс остановился.
— Вот и правильно. А теперь, будь так любезен, положи топор.
— Он все равно убьет ее, Друсс, — сказал Скилганнон. — Только время тянет.
— Я знаю, что он делает, — отрезал Друсс. — Я уже встречал таких. Все они, слабаки, на один манер. — Снага, брошенный им, лязгнул об пол.
— А теперь подойди ближе, чтобы я мог насладиться этим мгновением.
Друсс шагнул вперед. Теперь Бораниус мог достать его мечом, приставленным к телу девочки.
— Знаешь, что будет теперь, воин?
— Еще бы не знать. Я убью тебя, вот что будет.
— Если ты шевельнешься, я убью ребенка.
— Этого-то я и жду. Когда твой меч вонзится в нее, мне ничего не будет грозить — и тогда я тебе, стервец, все кости переломаю. Чего ж ты тянешь? Давай! — Друсс сделал еще шаг, и пораженный Бораниус невольно отступил. Умирающий Смешанный клацнул зубами, метя ему в ногу. Бораниус полоснул зверя мечом по морде, и в этот миг Друсс, метнувшись вперед, выхватил у него Эланин. Меч сверкнул в воздухе. Друсс повернулся спиной, и бросился на пол, прикрывая собой ребенка. Меч рассек ему колет и кожу. Взъяренный Бораниус взревел, и Меч Огня снова устремился к беззащитному Друссу — но его встретил Меч Дня.
Бораниус, отскочив, достал второй меч и повернулся лицом к Скилганнону.
— Долго я ждал этого, Олек. Сейчас я разделаю тебя, как лебедя на пиру.
Мечи сверкнули при свете ламп, зазвучала музыка стали.
Морша следил за схваткой, забыв о боли. Оба воина будто скользили по полу, выписывая мечами блестящие дуги. Они двигались все быстрее, ни на миг не теряя равновесия. Клинки лязгали и свистели, одержимые желанием впиться в мягкую плоть. Воины перемещались по всей комнате, не переводя дыхания.
