веков. Ты построила империю зла и переманила к себе хороших людей вроде Ландиса. Больше твоя нога не ступит сюда, Джиана.
С этими словами он отступил и захлопнул перед ними двери. Взбешенная Джиана с полусотней гвардейцев отправилась в соседний гарнизон, вернулась с несколькими сотнями солдат — и обнаружила, что храм исчез. На его месте зияла огромная воронка. Двое солдат, объехавших ее по краю, умерли в муках: доспехи на них оплавились и въелись в тело.
Приход Унваллиса вернул ее к настоящему. Советник явился растрепанный, с опухшими со сна глазами.
— Случилось что-то, ваше величество?
— Я нуждаюсь в обществе друга. Успокойся, я не намерена тебя соблазнять. Просто посиди со мной.
— Но что же случилось? — опять спросил он.
— Я видела Скилганнона. И теперь мне придется его убить. Это странно, Унваллис, — засмеялась она, — но мне немного хочется быть рядом с ним и сражаться на стороне добра против злой Вечной. Глупо, да?
— Это самое вы и делаете.
— Как загадочно! Объяснись, будь любезен.
— Я могу ошибаться, ваше величество, на разве не вы послали к нему Легендарных?
Она пристально посмотрела на него, покачала головой и улыбнулась.
— Все время забываю, как ты умен, дорогой мой, но сейчас ты превзошел самого себя. Как ты мог узнать об этом? Мемнон тебе сказал?
— Нет, ваше величество. О том, что вы с Кильваненом нашли Бронзовые Доспехи, я знал давно. Можно ли считать совпадением, что дренайский солдат наткнулся на них случайно?
— К какому же выводу ты пришел?
— Войны с Агриасом и с Пендашалом на востоке — ваших же рук дело. Нам нужны развлечения, а побить вас никому не под силу. Поняв это, я сообразил, что и Доспехи нашлись не случайно.
— Ах, Унваллис, как жаль, что стратегия не привлекает тебя.
— И хорошо, что не привлекает, ваше величество, — иначе меня замуровали бы заживо, как беднягу Агриаса. Я и теперь боюсь, что моя проницательность может стоить мне жизни.
— Зачем же тогда рисковать?
— Иногда правду высказать просто необходимо, не думая о последствиях. Ландис Кан был моим другом. Он знал о ваших манипуляциях. Знал о ваших надеждах на то, что он переметнется к Агриасу. Случись это, они вдвоем стали бы для вас нелегкой задачей.
— Его планы были еще опаснее для меня.
— Думаю, они явились для вас неожиданностью — но вы все равно дали Скилганнону совершенно ненужную фору.
— Он это заслужил. — Она снова наполнила кубок. — У меня не было друга храбрее и преданнее, чем он. Олек много раз рисковал жизнью ради меня. Без него я не смогла бы бежать из города. Убийцы моего отца схватили бы меня и убили, как это произошло с моей матерью. Из-за меня он лишился иллюзий юности и своих друзей. В самые черные времена, когда мы думали, что не выживем, он хранил мне верность. Он выигрывал битвы, которых не выиграл бы ни один полководец. С меньшим числом, с меньшей хитростью, а в то время и с меньшим опытом, но он побеждал всегда. Солдаты боготворили его и сражались, веря, что в конце концов победят непременно. На это стоило посмотреть.
— И такому-то человеку вы дали армию? Хотите быть побежденной, ваше величество?
— Порой и такое бывает, — слегка заплетающимся языком призналась она. — Ляжем в постель, Унваллис. Я не хочу любви, хочу просто уснуть рядом с близким мне человеком.
— Значит, вы пока не приказываете меня умертвить?
— Этот вопрос ты задашь мне утром.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
На крутом склоне Скилганнон спешился, бросил поводья гнедого на землю и поднялся на вершину. Каменистая земля тянулась от гор до самого моря. В отличие от чужеземных пустынь здесь не было палящего зноя — пустыней эту землю делала только бесплодная почва. Под здешними ветрами выживали лишь чахлые кусты да колючки. Немногочисленные деревья высохли и ломались от малейшего прикосновения.
Горло у Скилганнона пересохло, волосы поседели от пыли, глаза слезились. Внизу никого не было, и он махнул рукой, подзывая к себе остальных.
— Пока их не видно, — сказал он подъехавшим Декадо и Алагиру.
— С чего ей вздумалось предупреждать тебя? — спросил Декадо.
— На это я не могу ответить.
— Я все-таки думаю, что она солгала, — сказал Алагир. Утренние события тяжело сказались на молодом командире.
После нескольких дней плавания они сошли на берег и двинулись к северу. Солдаты рады были оказаться на суше, джиамады тоже. За два дня, без всяких происшествий, они добрались до гор. Звери со Ставутом убили восьмерых диких баранов, и все поели свежего мяса.
Первая трагедия произошла этим утром.
