На метро Хирш добрался до здания ООН, где на углу встретился с каким-то мужчиной. У незнакомца было серьезное мрачноватое лицо, крючковатый нос, прищуренные глаза и темные брови. Его костюм был по-европейски элегантен. Разговор был краток. Обменявшись несколькими фразами, Хирш и его собеседник расстались.
Маршрут, которым отправился незнакомец, вызвал у агентов неподдельное изумление: он шел прямиком в здание ООН.
Агенты ФБР не могли нарушить запрета пересекать границы владений ООН, но у них были другие способы выяснить, куда отправился незнакомец. Они выведали, что он работает на верхних этажах здания в Секретариате ООН, где возглавляет русский отдел.
Звали его Игорь Яковлевич Мелех. Так ФБР установило, что операцией похищения фотографий, карт и планов Чикаго руководят советские представители из ООН.
ФБР стало следить не только за Вилли Хиршем, но и за Игорем Мелехом. Летом 1958 года они встречались нечасто. Но вот Вилли Хирш поехал в Чикаго, где встретился с агентом X, чтобы поговорить о данных, интересующих красных. Далее они в установленном порядке встречались несколько раз.
Работники ФБР постарались, чтобы торг между Хиршем и агентом X тянулся как можно дольше. В основе такого подхода лежали психологические причины. ФБР не сомневалось, что чем дольше агент X будет тянуть, тем больше русские будут нервничать; появится возможность, что к переговорам подключатся и другие шпионы, еще неизвестные ФБР.
В конце октября Вилли Хирш сообщил своему чикагскому контактеру: или он доставляет снимки, планы и карты, или сделка расторгается. Агент X, подготовленный ФБР, сказал, что готов действовать, но пока ничего не обещает.
23 октября агенты ФБР под руководством Харви Г. Фостера, специального агента нью-йоркского отделения бюро, проследили за Вилли Хиршем, который вместе с Игорем Мелехом на Пенсильванском вокзале сел на чикагский поезд. Двое оперативников успели занять купе, за стенкой которого расположились Мелех и Хирш. С помощью специального оборудования им удалось записать каждое слово из разговора шпионов. Целью их поездки была встреча с агентом X.
В ходе этой встречи Хирш представил Мелеха как «главное лицо в сделке». Мелех потребовал, чтобы агент X немедленно представил секретные материалы – или договор расторгается. Контрразведчик согласился, но напомнил, что должен получить за свою «работу» деньги.
Мелех вынул несколько двадцатидолларовых банкнотов и протянул их чикагцу. Тот получил 200 долларов. При расставании Мелех и Хирш пообещали агенту X еще денег, но выразили настоятельное желание наконец-то увидеть результаты его «работы».
Почти месяц никаких встреч не было, хотя поддерживалась связь по телефону. Хирш периодически звонил агенту X, поторапливая его. В своих разговорах он напоминал, что Цыган ждет действий. Цыганом, конечно, был Игорь Мелех, советский сотрудник ООН.
Пока в Нью-Йорке шла слежка за Хиршем и Мелехом, в чикагском отделении ФБР начали разворачиваться интересные события немаловажного значения. В ФБР позвонил еще один житель Чикаго и рассказал, что к нему обратился советский агент, желающий раздобыть аэрофотоснимки и карты района Чикаго. Звонивший спрашивал, что ему делать.
Значит, советские шпионы занялись поисками другого американца, который стал бы работать на них. Было ясно, что русские удваивают усилия, чтобы получить фотографии и карты.
ФБР немедленно завербовало и этого чикаща в ряды контрразведчиков. Он, как и первый контрразведчик, скрылся под псевдонимом – агент XX.
Агент XX рассказал, что встречался с русским. Тот назвался Кириллом и дал точные указания, какие снимки, планы и карты ему нужны. Но возникла сложность: материалы должны быть доставлены немедленно, иначе договор теряет силу.
ФБР постаралось, чтобы у агента XX поскорее оказались необходимые документы. Теперь ему оставалось сидеть и ждать звонка русского агента.
Кирилл позвонил через несколько дней. Он не скрывал своего удовлетворения тем, что все готово, и дал указание агенту XX отправиться в Нью-Йорк, где на автостоянке у станции Скарсдейл, ухоженного пригорода округа Вестчестер, и состоится их встреча.
На календаре было 15 ноября 1958 года.
После того как агент XX сообщил о предстоящем рандеву, ФБР отрядило на место встречи специальных агентов.
Ровно в шесть вечера агент XX подъехал к станции и направился к автостоянке, где должна была состояться его встреча с красным агентом, личность которого продолжала оставаться для ФБР тайной.
В пять минут седьмого на стоянку выехал темный «крайслер»-седан и остановился на некотором расстоянии от машины агента XX. Из «крайслера» вышли мужчина и женщина. Женщина осталась стоять рядом с машиной, а навстречу чикащу направился мужчина. Он представился Кириллом.
Агент XX открыл багажник своего серого «Бьюика-Электры-225» 1958 года выпуска и вынул пакет, завернутый в бумагу.
– Вот те фотографии и карты, которые вам нужны, – сказал он Кириллу.
Русский взял пакет и протянул агенту XX конверт с купюрами крупного достоинства (ФБР впоследствии даже не поинтересовалось, какая сумма была в конверте).
Агенты наблюдали, как житель Чикаго, русский шпион и его спутница расселись по машинам и разъехались. Одна группа агентов на всякий случай двинулась за агентом XX, прикрывая его, другая поехала за советским агентом и его дамой.
Кирилл направился в Нью-Йорк. Выяснилось, что здесь он и живет. На следующее утро он отправился на работу – в Организацию Объединенных Наций. ФБР узнало, что это Кирилл Сергеевич Доронкин, кинорежиссер отдела радиовизуальных материалов департамента общественной информации. Дама, сопровождавшая Доронкина, была его женой Ириной.
Старания Кирилла отнюдь не обеспечили ему ордена Ленина – его добыча содержала слишком много бумажного барахла. По всей видимости, русские быстро выяснили это, ибо через несколько дней они заметно усилили давление на «первую команду», состоящую из Вилли Хирша и Игоря Мелеха.
Мелех позвонил в Чикаго и сообщил агенту X, что пришло время поставки материалов. Для ФБР это было указанием на то, что Советы распознали подделку в картах и снимках, полученных Кириллом Доронкиным.
Заранее проинструктированный, что ему говорить, агент X сообщил Мелеху, что он готов к встрече, но ему нужно еще немного времени и денег. Мелех назначил встречу в Ньюарке (Нью-Джерси), у моста через Гудзон.
При свидании контрразведчик получил очередные 200 долларов купюрами по 20 долларов. Ему было сказано, что окончательный расчет произойдет после доставки снимков и карт. Дата очередной встречи не обговаривалась, но агент X заверил Мелеха, что постарается сделать все как можно скорее.
Агенты ФБР наблюдали за ними из укрытий. Все вроде шло гладко, если не считать одной неожиданности.
К удивлению оперативников, за Мелехом следил человек, который явно не принадлежал к числу их коллег. В этом они не сомневались, поскольку узнали Кирилла Сергеевича Доронкина.
Сразу все стало ясно.
Поскольку Доронкину были вручены поддельные снимки и карты, русские поняли, что ФБР его вычислило. Кроме того, они правильно предположили, что работники бюро следят за ним.
Посылая Доронкина болтаться рядом с местом встречи Мелеха и агента X, красные использовали его как средство отвлечения внимания. Если за Мелехом увяжется слежка, уже разоблаченный красный шпион, который будет следовать на отдалении, послужит приманкой, на которую не сможет не клюнуть ФБР. Кроме того, если ФБР внезапно заблокирует Мелеха, Доронкин должен будет помешать его аресту или опознанию.
Но было нечто, чего не знали Доронкин, Мелех и их руководители: ФБР уже было известно все о Мелехе.
Бюро продолжало фиксировать все действия русских шпионов. До середины января 1959 года не происходило ничего особо важного. Наконец Мелех позвонил агенту X в Чикаго и осведомился, готов ли тот
