— Что?
— Да так. Хорошо, Руфь, я сейчас.
Вылезти из кровати оказалось нелёгким делом. За ночь плечо онемело, и процедура утреннего подъёма превратилась в испытание воли. Травмированное колено снова наполнилось жидкостью, и опираться на него было очень больно. Я решил проблему, просто скатившись на пол.
Я направился в туалет, с трудом передвигая ноги. Как всегда по понедельникам, я не переставал удивляться, какие страдания может вынести человеческое тело. Когда я согрелся в ванне, стараясь не погружать в воду больное колено, очистил носовые полости от засохшей крови и слизи и вообще пришёл в себя, было уже без пятнадцати одиннадцать.
Я сумел добраться до клуба за пятнадцать минут вместо обычных двадцати и ровно в одиннадцать стоял в приёмной, беспокойно переминаясь с ноги на ногу.
Тренер не торопился принять меня, и я завязал разговор с новой секретаршей, красивой чернокожей девушкой.
— Как поживаете? — спросил я, прибегая к своему испытанному приёму.
— Отлично, — ответила она, не отрывая глаз от раскрытой книги — «Мандинго», романа о рабовладельческой ферме начала XIX века.
— Вы уже прочитали то место, где хозяин фермы бросает в котёл с кипятком темнокожего парня, спавшего с его женой?
Ответа не последовало. Я продолжал односторонний разговор.
— А как вам понравилось то место, где хозяин находит свою дочь обнажённой в объятиях негра на кукурузном поле и отрубает ему мотыгой ягодицу? Впрочем, это из другой книги.
Раздался телефонный звонок. Девушка подняла трубку и кивнула мне.
— Можете проходить. — Её равнодушие было поразительным. По дороге к кабинету тренера я заметил, что все остальные помещения или пустовали или двери, ведущие в них, были плотно закрыты. Я пришёл к выводу, что кругом подозрительно тихо.
Руфь торжественно распахнула дверь в святилище главного тренера, и я увидел отряд кровожадных, одетых в строгие костюмы бизнесменов.
Тренер восседал у одного конца длинного овального стола. Представитель клуба и футбольной лиги сидели у стола и в креслах, разбросанных по комнате. Всё это было весьма тревожно.
На другом конце стола, напротив тренера, стояло пустое кресло. Он предложил мне сесть. Я оглянулся вокруг. Враждебные, равнодушные лица. Все сидевшие в комнате были мне знакомы, за исключением плотного мужчины с коротко остриженными, редеющими волосами. Ему было за сорок, и, в отличие от остальных, на нём был кричаще безвкусный костюм спортивного покроя.
Справа от тренера сидел Конрад Хантер, слева — Клинтон Фут. Я отчётливо слышал постукивание его ноги. Предстоял долгий день, и он напичкал себя наркотиками. Рядом с Футом сидел Рэй Марч, отвечающий за внутренние дела и безопасность футбольной лиги. До этого он прослужил десять лет в ФБР. Рядом с ним также сидели бывшие агенты ФБР. Их обязанности заключались в слежке за игроками и в расследовании их поведения, если оно могло нанести ущерб репутации лиги.
Тренер перелистал несколько страниц из пачки документов, лежащих перед ним. Наконец он выбрал один из них и начал внимательно читать его, держа перед собой двумя руками.
— Фил, — спросил он, не поднимая глаз, — где ты был во вторник на прошлой неделе? С вечера вторника до утра среды?
— Как? — не понял я.
— Вечером, в прошлый вторник, — терпеливо повторил тренер. — Где ты был в это время?
Я посмотрел вокруг ещё раз. В кресле Эммета Хантера сидел О’Мэлли, адвокат клуба и старинный друг семьи Хантеров. Это был отталкивающий, жирный человек с багровым лицом. Казалось, что он всё время сдерживает дыхание. Сетка кровеносных сосудов, лопнувших от алкоголя, покрывала его толстые щёки.
— Не помню, — ответил я наполовину правдиво. Одно было ясно — им это было известно и не нравилось. — А зачем это вам?
— Отвечай на вопрос, — вмешался Клинтон Фут, глядя на меня свирепым взглядом. Я надеялся, что врач не дал ему слишком много допинга; говорить тогда с ним будет трудно, почти невозможно.
— Что случилось? В чём меня обвиняют?
— Лучше отвечайте на вопросы, молодой человек. — Голос Марча напомнил мне голос директора школы, узнавшего, что это я написал «говно» на дверях туалета для девочек. Сравнение заставило меня усмехнуться. Напряжение в комнате ещё увеличилось.
— Не сомневаюсь, что это вам хорошо известно, — заметил я.
— И всё-таки нам хотелось выслушать твои объяснения, — сказал тренер. Наверно, ему хотелось показать своё сочувствие и беспристрастность.
— К тому же это будет лучше для тебя самого. — Клинтон Фут представил необходимость ответа на вопросы как мудрое решение проблемы. Постукивание его ноги отдавалось у меня в висках. Я понял, что не миновать крупных неприятностей.
Я покачал головой, прибегая к единственной защите — безразличию.
— Мистер Риндквист, — нарушил тишину Клинтон Фут.
Плотный незнакомец пересёк комнату и встал за спиной тренера. У него было морщинистое, с резкими чертами лицо и большие мясистые руки. Узкие, бегающие глазки имели трудноуловимый цвет — светло- карий. Он выглядел опасным противником.
— Меня зовут Джордж Риндквист. Я работаю в полиции нравов города Далласа. В свободное время я помогаю мистеру Марчу расследовать случаи недостойного поведения игроков.
Голова Клинтона Фута кивала в такт словам Риндквиста. Выступление было тщательно отрепетировано.
— Несколько недель тому назад мистер Марч поручил мне наблюдение за Филипом Эллиотом, служащим футбольного клуба. И тут я вспомнил, где видел Риндквиста. Несколько месяцев тому назад он уговорил меня выступать на банкете в пользу семей двух полицейских, погибших в автомобильной катастрофе.
— …я следил за подозреваемым с того момента, когда получил указание мистера Марча и до его посадки в самолёт, якобы вылетавший в Нью-Йорк.
— Самолёт и вправду прилетел туда, — заметил я. Глаза Клинтона Фута сверкнули. Он с трудом подавлял ярость.
— Продолжайте, мистер Риндквист, — сказал главный менеджер.
— Я прочту вам записи моих наблюдений за последнюю неделю. — Риндквист говорил с тщательной дикцией профессионального свидетеля. — В понедельник я начал следить за подозреваемым в восемь утра, когда он проследовал в Форт-Уэрт, к ресторану «Биг Бой», где встретился с несколькими мужчинами…
— Извините меня, — прервал я, машинально поднимая руку. — А вам удалось опознать кого-нибудь из них?
— Нет, не удалось.
— И вы не заметили абсолютно никаких примет?
— Никаких, — быстро ответил Риндквист, нервно переводя взгляд на Клинтона Фута.
— Продолжайте, Джордж, — ободряюще сказал Фут.
— Трое вышеупомянутых мужчин вместе с подозреваемым погрузили охотничьи ружья и другое снаряжение в кузов грузовика и поехали по старому Уэзерфордскому шоссе. Я решил, что они отправились на охоту и прекратил слежку, опасаясь быть обнаруженным.
— Ну разумеется, — подал я реплику.
— Заткнись! — рявкнул Фут, ударяя ладонью по столу. Лицо у него покраснело.
— Ждал на стоянке рядом с рестораном. Вернулись они после обеда. — Риндквист посмотрел сначала на Марча, потом на Клинтона. Я пожал плечами.
— Выехав из Форт-Уэрта, подозреваемый вернулся в Даллас и поехал к дому на Мейпл-Стрит, где принял участие в вечеринке. Я опять держался на расстоянии, чтобы…
— В чьей квартире была вечеринка? — спросил я.
— Сам знаешь, — буркнул полицейский. — Ты был на ней. Раздался смех.
