Владимир Корнилов; “Демобилизация”; Роман

таки мила и он должен изо всех сил сдерживаться, чтобы не поддаться ее обаянию.

— На каток не пойдешь? Спать будешь? — снова заглянула ему в лицо.

— Угу, — кивнул он, смежая веки, чтобы не смотреть на девушку. Она сидела совсем рядом, реальная, теплая, удивительно милая.

«Какого тебе еще рожна..?» — хотел спросить себя, вспоминая вчерашнюю аспирантку, которая в горячем мозгу отступала куда-то в затылок и постепенно уменьшалась.

— Да ты вроде заболел… — сказала девушка и коснулась щекой его лба. — Горячий, — тревожно покачала головой. — Соня, а ну-ка попробуй.

— Потрудился, небось, — осклабилась Сонька и приложила свою шершавую ладонь к его лбу.

— Есть температура, — подтвердила бесстрастно.

— Иди ложись, — сказала. — Иди, не бойся. Я Забродину скажу. Всеволод Сергеевич, — крикнула она в проем.

Но, опережая Забродина, в отсек вошел связист и доложил, что лейтенанта Курчева немедленно вызывают в штаб.

27

Теперь уже, точно зная, что он болен, Борис, еле передвигая ноги, брел от бункера к КПП. Солнце выкатилось высоко над лесом и било прямо в глаза, отчего голова трещала еще сильней. Он вошел в дежурку, показал сержанту пропуск и привалился к внутренней двери.

— Ноги не идут. Скажи на шлагбауме, пусть любую машину задержат, — слабо улыбнулся младшему сержанту.

— Не положено здесь, товарищ лейтенант, — недоверчиво покачал головой дежурный.

— Звони тогда в гараж. Пусть санитарную вышлют.

— Да вон идет!.. — обрадовался сержант и, выбежав из КПП, стал махать рукой поднимающемуся по бетонке самосвалу.

«Расклеился, — подумал про себя Курчев. — Еще минуту назад ничего — держался. Вот она, сила слова.»
Самосвал шел на второй объект, но шофер, покряхтев, довез лейтенанта до проходной поселка.

— Горло, что ли? — спросил Курчева.

— Нет, — мотнул тот головой, но тут же почувствовал, что горло тоже болит.

— Кто вызывал? — спросил посыльного, сидевшего в коридоре штаба возле ящика с оружием.

— Там начальства много… В радиокласс велели, — откозырнул посыльный.

Курчев прошел по коридору и толкнул дверь радиокомнаты .

— Разрешите присутствовать?! — спросил срывающимся голосом. Перед глазами плыло и он сразу не разглядел, кто его ожидает в учебном помещении.

— Милости просим, — раздался веселый хрипловатый голос.

Поморгав глазами, Курчев разглядел вчерашнего смершевского полковника, особиста Зубихина, еще одного незнакомого майора и замполита полка подполковника Колпикова. Последний жался в углу у окна. Вид у замполита был несколько пришибленный и, стараясь этого не показывать, он то и дело моргал кругленькими маленькими глазками.

— Садитесь. Лейтенант Курчев Борис…

— Кузьмич, — подсказал лейтенант, садясь за узкий длинный черный стол. Полковник сидел наискосок.

Утреннее солнце било через стекло Борису прямо в глаза и он, передвинувшись на два стула левее, оказался лицом к лицу с корпусным смершевцем.

— Побеседовать с вами хотели, — сказал тот. — Чего раскраснелись? Бежали, да?

— Температура, — буркнул Борис. Смершевцев он почему-то сегодня не боялся, но его действительно сильно знобило, перед глазами плыли пятна и еще кружилась голова. Он потер ладонью лоб.