на окна Павлушиной квартиры.

– Доску с балкона на балкон положить…

– Ну да! Сломается – костей не соберёшь.

– А можно на верёвке с верхнего балкона на ихний…

– На балконе-то дверь закрыта! Стекло придётся вынимать.

– Если б машину пожарную с лестницей…

Женя потряс связками ключей:

– Обождите стёкла бить – стеклить придётся. Какой номер квартиры?

Павлуша сказал, и Женя помчался наверх. Не было его долговато. И все, наверно, подумали, что открыл. Но вдруг он вышел и руками развёл:

– Не подходят…

Все пошли за угол посмотреть на дом сбоку. Здесь на каждом этаже было по два окна. С половины первого этажа начиналась железная пожарная лестница. Она проходила между окнами до самой крыши и загибалась на крышу.

– Форточка в спальне открыта! – закричал вдруг Павлуша.

И все увидели ту форточку на третьем этаже. Увидели, что пожарная лестница совсем рядом с окном.

– Держи! – бросил мне Гаркавый связки ключей. – Сейчас будем там.

– Ну, вот видишь: всё будет хорошо. А ты сырость разводишь, Павлючок… – сказал Жорин папа. – У тебя нет денег с собой? Ещё можно успеть в хозяйственный магазин, замок купить.

У Павлуши, конечно, денег не было. И тут я выдернул червонец из кармана. Как фокусник!

– Бери, Жора, и бегом, – сказал отец сыну. – Скажешь продавцу – французский замок…

– Во-о-о… – протянул Жора. – Я только что был в магазине, и опять беги.

– Так надо, сынок. – Отец забрал у него хлеб. – Беги быстрее, а то закроется.

Я понял Жору: кому охота идти в магазин, если здесь такое интересное творится!

Женя Гаркавый тем временем с выступа фундамента подпрыгнул, выставив вперёд и вверх руки, поймал первую ступеньку лестницы. Круглая железная палка, только намного тоньше, чем у турника. Раскачался – и хвать рукой за вторую перекладину, потом подтянулся – хвать за третью. Это он для форса, чтоб Галку удивить. А она и верно – даже рот разинула.

Чудачка, нашла чему удивляться. Я видел в цирке и не такой фокус: дядя на одних руках поднялся по канату под самый купол цирка, а ноги держал сбоку каната под прямым углом. А Женя всего три перекладины одолел, а потом полез нормально.

Вот и окно Павлушиной спальни, третий этаж… Женя вытянул ногу как можно дальше, достал носком туфли подоконник. А правой рукой не за что ухватиться. Если бы хоть сантиметров на десять рука длиннее была! Или крюк какой… Зацепился бы тем крюком за раму форточки, и всё!

– О боже мой!.. – подошла бабушка с Мариной. – И этот себе погибель ищет!

Женя подвигал подошвой по жести, наклонился к окну раз, другой. И не схватился рукой – скользко! Подцепил задником туфли перекладину лестницы…

– Ловите! – махнул ногой.

Жорин отец не поймал: туфля отскочила от его рук и стукнула Марину по голове. Марина сморщилась, но не заплакала.

– Женя так и будет под небом висеть? – спросила она.

Никто ей не ответил, все смотрели вверх.

Женя попробовал стать на жесть в носке – плохо… Сорвал и носок, протянул босую ногу, пощупал. И отклонился назад решительно, начал слезать.

– Несчастный мальчик… – сказала, подойдя, профессорша и посмотрела на Павлушу.

– Да-а… Достаётся им одним, без отца, – подтвердила бабушка.

– Нога скользит: центр тяжести никак не перенести… – сказал Женя, спустившись.

Я подумал, где у человека может быть центр тяжести, и фыркнул от смеха.

Галка повсматривалась в лицо Жени и сказала:

– Струсил?

– Сама попробовала б, если храбрая такая. Ногу не поставишь – скользит… – Женя спрыгнул с последней перекладины прямо на землю.

– И пробовать нечего! – Она стремительно забралась на выступ фундамента, взлетела, схватилась за первую поперечину лестницы.

– А-а, ты в кедах! Кабы я был в кедах!.. Резина снизу… – Женя прислонился спиной к стене дома и начал натягивать носок.

– Ладно, слезай! – крикнул Галке Жорин отец. – Сорвёшься – отвечать за тебя придётся. Лучше продолбим дырку в двери – небольшой урон.

Галка не слушала и лезла выше.

– Теперешним детям не то что чужим – и своим не укажешь! – говорила Жориному отцу бабушка. – Такие умники все стали, такие умники – хуже дураков.

Галка добралась уже до окна. И не примерялась нисколечко: шагнула на жесть подоконника, шатнулась туда всем телом – хвать руками за форточку!

– Хорошо ей, в кедах… – плюнул под ноги Женя Гаркавый.

Галка посмотрела вниз, показала Жене «нос» и просунула в форточку руки и голову, плечи… Сверкнули белыми подошвами кеды…

Мы с Павлушей бросились в подъезд.

– Ключи отдай! – остановил меня Женя, и я швырнул ему все связки.

Пока прибежали к Павлушиной квартире, Галка уже открыла дверь, встала на пороге и победно улыбалась. Но пришли мы, поднялся Жорин отец, а Жени Гаркавого не было. И улыбка Гали гасла, гасла, пока совсем не погасла.

Пошла Галка вниз хмурая. Павлуша ей даже спасибо забыл сказать.

– Схожу за инструментом, – объявил Жорин отец. – Пока принесёт новый замок, выну старый. Вот, Павлючок, сюрприз твоей матери будет, а? Не говори-и-и…

Где-то внизу, у подъезда, звали меня на два голоса бабушка и Марина:

– Женя, домой! Домой, Женька!

Бегу… Мне учить сегодня только одно стихотворение. Лафа!

НЕСЧАСТЛИВЫЙ ЧЕРВОНЕЦ

После ужина бабушка повела Марину в свою комнату – укладывать спать. А папа позвал меня в спальню-кабинет:

– А ну, давай портфель сюда!

Я принёс.

– Тэ-эк-с… Ого! Ну, дружок, пора за тебя всерьёз браться… – И шах-шах – порвал тетрадки по математике и письму. Ещё по половине тетрадок было чисто, а уже новые надо заводить!

– Не пойду в школу-у-у! – посыпались из моих глаз слезы. – Сами идите!

– Пойдёшь, как миленький. И я схожу спрошу, чем ты занимаешься на уроках.

– А меня из школы выгонят за порванные тетрадки-и!

– Не выгонят! – не совсем уверенно сказал папа. – Иди умывай свои нюни – и за работу.

Я пошел, завывая, как недавно Павлуша по лестнице.

Общая комната соединена у нас с кабинетом дверью – смежная. В общей комнате стучит швейная машина. Мама продолжает шить, не вмешивается – непедагогично спорить о детях при них же. А как только я вышел в коридор, мама сказала вполголоса:

– Иван, какая тебя муха сегодня укусила? Порвал бы хоть по одному письму, если так уж руки чесались. А задачки придётся снова решать, снова намажет.

– Если хоть одна помарка будет, ещё раз перепишет… – Папа грохнул стулом: наверно, подвигался ближе к столу.

Вы читаете Новосёлы
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату