жутко — повторение истории. Чарльз Роберт сегодня лишний раз убедился в том, что любые мысли и страхи могут материализоваться. Вот! Наговорили беду! А он теперь что должен делать?!.
Уайтхорн — младший решительно включил на наушниках микрофон. Может, по окончании полета он и получит выговор за преждевременный сеанс связи, но лучше пусть не он один будет сходить с ума от страха и беспокойства.
— Борт 3178 вызывает диспетчерскую! Прием!
В ответ была слышна тишина. Чарли нервно взглянул на часы в панели управления: половина двенадцатого вечера. Они, что, там все уснули от безделья? Ну, так он им сейчас задаст работы!
— Борт 3178 вызывает диспетчерскую! Прием! — Снова повторил он.
И снова тишина по ту сторону эфира — лишь потрескивание в ответ.
— Вы слышите меня?! — Настойчиво говорил Чарли. — Прием!!!
Можно было подумать, что от того, что он разговаривает с пустотой, в эфире его кто-то услышит и примет меры.
— Прием! — Снова и снова настойчиво повторял он. — Прием!!
— Да прекрати ты! — Услышал он голос Росса, такой неожиданно громкий, что едва не подпрыгнул от неожиданности. — От того, что ты будешь орать 'прием', нас с тобой никто не услышит до тех пор, пока связь не включится. А этого в ближайшее время пока не предвидится.
Со всей ярости, рванув наушники и отшвырнув их от себя, Чарльз выкрикнул:
— И что нам, по-твоему, делать?! Сидеть и ждать, пока мы разобьемся, как мой отец?!!
Тут только Росс Келвин понял, что происходит с его напарником. Чарльз отчаянно боялся, что с ним повторится история его отца, хотя Росс был бы последним человеком, которому бы он в этом признался. Росс слышал о том, что произошло с Дэном Уайтхорном, и, хотя ему было весьма трудно себе в этом признаться, бесконечно уважал этого человека за несгибаемую силу воли и волю к жизни. Он знал, что в Чарли тоже это было; пусть не так ярко выражено, пусть Чарли еще даже не подозревал об этом, но оно было. Возможно, именно сегодня Чарли преодолеет свой предательский страх и поймет, что его жизнь и жизнь его отца — это разные жизни. Двух одинаковых жизней не бывает. Лейтенант Келвин не знал, откуда в нем взялась такая уверенность, больше похожая на мудрость. Еще меньше он понимал, откуда в нем столько спокойствия. Но он чувствовал, что чем больше рос страх в Чарльзе Роберте, тем больше в нем самом было спокойствия и уверенности в себе. Он знал, что все будет в порядке. Он был уверен в том, что благополучно долетит до места назначения вместе с Чарльзом.
— Ждать! — Прикрикнул на него Росс. — Все будет хорошо. Рано или поздно все приборы включатся. Самолет летит исправно. Ничего страшного еще не произошло.
— Не произошло?! — Заорал Чарли. — Да мой отец едва не погиб, попав в грозу! Я не могу ждать, пока включится эта чертова панель! — Он шарахнул со всей силы по панели управления, и она вдруг замигала и включилась, как прежде.
Летчики удивленно посмотрели друг на друга, а потом неожиданно расхохотались, — сказалось напряжение этих нескольких минут.
— Ну, я же говорил, что все будет хорошо, — сказал Росс сквозь смех. — А эта чертова панель, похоже, подчиняется только тебе.
Все еще смеясь, они вдруг увидели, как на панели замигала кнопка связи. Их вызывала диспетчерская. Смех прекратился. Чарльз Роберт включил микрофон.
— Борт 3178 на связи. Вас слушает лейтенант Уайтхорн.
— Лейтенант Уайтхорн, доложите обстановку. Что у вас случилось? Ваш самолет на десять минут пропал с экранов радаров.
— В самом эпицентре грозы произошла электризация самолета. В течение десяти минут не было связи, и не работала панель управления, — отвечал Чарли, и в голосе его слышалась такая радость, что наверняка диспетчер очень удивился.
— Вас понял. Грозовой фронт вы уже пролетели. Дальнейший полет будет проходить спокойно. Свяжитесь с нами перед посадкой.
— Вас понял. До связи.
— До связи.
Отключив микрофон, Чарли снял наушники и, откинувшись на спинку сиденья, облегченно вздохнул.
Глава XV
Лос-Анджелес, Калифорния
Ангель Эвинг сидела в кафе и, подперев голову рукой, лениво помешивала ложечкой кофе. Потом 'нечаянно' уронила ее на стол и, вздохнув, отодвинула от себя чашку. Настроение у нее было на нуле. Ни есть, ни что-либо делать ей не хотелось. Она осталась без лучшей подруги, которая перестала с ней общаться после того спектакля, разыгранного с Чарли. С Эриком она рассталась по той же причине. Он случайно стал свидетелем ее ссоры с Джулией, и Ангель пришлось все рассказать Эрику. Он не поверил ей, когда она попыталась что-либо объяснить, и ушел, хлопнув дверью. Правда, родители вернулись из Техаса, но с ними не устроишь шумной вечеринки и не пойдешь на дискотеку. Ей пришла было в голову идея отпраздновать возвращение родителей и позвать в дом своих и их друзей, но она точно знала, что без Чарльза и Джулии эта вечеринка превратится в тоску смертельную. Теперь она не знала, куда себя деть и чем себя занять. Даже работа дизайнера интерьера в крупной строительной фирме перестала ее привлекать. Вся ее жизнь — это были ее друзья, в основном — Чарли и Джулия. Когда они были рядом, любое дело кипело в ее руках. Она сама становилась, как неуемное, бушующее пламя, которое теперь потухло. Ей было тошно от того, что она предпочла Чарльза Роберта Джулии, так что хотелось в отчаянии выть на луну. Ангель почти жалела, что пошла на поводу у Чарли. Надо было как-то остановить его, помочь ему придумать другой выход, но только не то, что они оба сделали. Это было слишком грубо и жестоко, поскольку затрагивало слишком многих людей: Чарльза Роберта, Джулию, Ангель и Эрика.
Она так задумалась, что не заметила, как к ее столику подошла Джулия.
— Привет, Ангель, — тихо поздоровалась она.
Девушка вздрогнула и подняла глаза.
— Джулия? — Удивленно проговорила мисс Эвинг. — Привет. А что ты здесь делаешь?
— Пришла поговорить. Можно мне сесть?
— Садись, конечно, — ответила Ангель, внутри похолодев при мысли о том, что Джулия снова будет выяснять отношения.
Заметив, как напряженно смотрит на нее подруга, Джулия улыбнулась одними губами и сказала:
— Расслабься! Я не ссориться пришла, а просто поговорить. Я знаю, что весь этот спектакль с изменой был разыгран специально для меня.
Ангель даже оторопела от такого напора. Но ей было очень интересно выяснить, откуда это Джулия знает истинную подоплеку вещей. Неужели Чарльз ей сказал?
— Откуда? — На одном дыхании выпалила Ангель, чувствуя, что кровь отхлынула от ее лица.
— Это не важно, — коротко отозвалась Джулия, подзывая официанта. — Меня сейчас интересует совсем другое.
— Что?
Джулия сделала заказ официанту и ответила:
— Почему Чарли так со мной поступил?
— Я не знаю, — торопливо ответила Ангель, боясь, что Джулия догадается о том, что она знает правду.
Миссис Уайтхорн принесли заказанный кофе, и, сделав несколько глотков, она с тоской подумала о том чудесном ромашковом чае, которым угощал ее Дэн. Да и самого Дэна ей почему-то очень не хватало.
