– Тише всем! – приказал я, накрывая президента парадным мундиром. – Не видите что ли, ему всякая фигня сниться.
Тиха американская ночь у белого домика президента.
Милашка, задействовав внутренние резервы генераторов, поставила защитный экран. Но для этого пришлось опустить стальные щиты с окон и распахнуть форточки. Но защитный экран, ограничивающий проникновение крупных объектов, не спасал от наглых американских комаров, которых за кровожадность местные жители называли москитами, очевидно, намекая на жителей другой, более спокойной во всех отношениях, столицы.
Герасим на всякий случай выпустил из зоологической лаборатории спецмашины своих любимцев. Сорок две столичных сторожевых. Гавкали всю ночь, мешая третьему номеру нормально подготовиться к новому рабочему дню. Иногда слышались жалобные человеческие крики, но мы посчитали, что хороших американцев наши собачки кушать не станут. Охрана предупреждена, ворота возвращены на место. На проволоке, временно, но возвращены.
Боб всю ночь подсчитывал убытки от благотворительных обедов. Иногда жалостливо всхлипывал.
А я тихо сидел в верхней башне, любовался непогодой и без устали стрелял из строенного пулемета по сторонам, куда командирский глаз глянет.
Далеко за полночь пошел кислотный дождь. Тяжелые зеленые капли стекали по экрану, рисуя на нем замысловатый узор, в котором я вдруг увидел русские бескрайние поля. Защемило сердце, просясь на родину. Но самоволки у нас, спасателей, не в почете. Есть работа, есть долг. И есть, в конце концов, товарищ американский президент, который доверил нам свою бесценную, в рамках Америки, разумеется, жизнь.
– Вот на это деление рычажок короткими, а на этот длинными. Ракеты не трогай, их списывать тяжело.
Сменивший меня в четыре часа утра товарищ американский президент удобно устроился на сиденье стрелка и продолжил начатое мной дело, неусыпно охранять товарища американского президента. А что? Охрана охраняемых дело рук самих охраняемых. Пусть учится.
Уже засыпая, я отметил, что товарищ в верхней башне совершенно не понимает русского языка. Две ракеты класса 'спецмашина – что встретится' вылетели из Милашки и, судя по звуку, рванули где-то рядом.
– Что ж ты … президент! – зевнул я, окончательно проваливаясь в тревожный сон русского спасателя.
Разбудил меня лай.
Это Герасим, загоняя своих любимцев в зоологический отсек, лаялся с охранниками. Используя всю силу русского языка, он объяснял чернокожим парням, что обглоданные кости у забора валялись там и до приезда спецмашины, а его милые собачки к данному злодеянию отношения никакого не имеют. Охранники, лишенные по понятным причинам полного лингвистического набора, только мычали, не имея возможности правильно сформулировать претензии.
– Третьему номеру подняться в кабину, – вызвал я Герасима от беды подальше. Нам жертвы среди мирного населения не нужны. И так один смертник в кабине пригрелся.
Товарища американского президента мы застали в обществе Директорского любимчика. Он объяснял глупой птице основы демократического построения общества и неправильность шестой поправки к конституции. Пингвин его постулаты не принимал и откровенно клевал клювом. Лишь изредка, когда речь заходила о плановом развитии рыбной отрасли, глаза его оживали и глупая птица пыталась вставить в бурный доклад собеседника свое профессиональное слово. Но товарищ американский президент ничего слушать не желал и гнул свою американскую линию.
Оттого и проблемы в Америке, что других слушать кое-кто не умеет.
Пока я смазывал после ночных стрельб пулемет специальным оружейным маслом 'Рама-супер-солидол', команда подтянулась в полном составе в кабину. Не дожидаясь особого приглашения заняла штатные места.
– Что у нас сегодня по плану? – поинтересовался я у товарища американского президента, который после бурно проведенной ночи в верхней боевой башне чувствовал себя превосходно. Глаза горят, руки не дрожат. Не каждый день улыбается удача пострелять из настоящего русского пулемета.
Высокий человек с бородкой протянул бумажку с распорядком дня.
– Побудка в шесть ноль-ноль. И так проснулись. Завтрак. Боб, покормил человека? Не хочет кукурузных хлопьев? Ну, извиняйте, товарищ американский президент, второй номер и сам русские куриные ножки не каждый день кушает. Восемь ноль-ноль. Пробежка вокруг президентского дома. Вычеркиваем за неимением предмета обсуждения. Я ведь предупреждал, не стоит ракетами стреляться. А вокруг развалин, вам, товарищ американский президент, бегать не солидно. Если так невтерпеж, спуститесь в наш тренажерный отсек. Побегайте с тренировочным андроидом. Только не злите его сильно, а то не убежите. Девять тридцать две. Встреча с американскими гражданами. А зачем такая точность, товарищ президент?
Президент ответил, что точность, по его мнению, никогда лишней не бывает.
– Правильно мыслите, – согласился я, – вам за это деньги и платят. Что ж, поедем на встречу с честными, революционно настроенными американскими налогоплательщиками. Не платят налоги? Ничего, будет время, и с этими нестыковками разберемся. Команде спецмашине подразделения '000' за номером тринадцать приготовится к передвижению по населенным пунктам. Второй номер! Отвечаете за наружное наблюдение. При обнаружении всевозможных неприятностей немедленно докладывать командиру.
– Вам, товарищ майор?
– На дурацкие вопросы не отвечаю. Третий номер, как ваше самочувствие?
Из спального отсека послышался тонкий свист. Если Гера свистит, значит работоспособность главного мозга нашей команды на должной высоте.
– А куда мы, собственно, едем?
Американский президент показал на развернутой голографической карте место предполагаемого выступления.
– Не ближний свет, однако, – прокомментировал я, разглядывая небольшой городок под названием Нью-Йорк. – А поближе аудитории нельзя найти?
Американский президент засмущался, долго не хотел открывать национальные секреты, но после третьего пионерского предупреждения, это когда уже выселением из спецмашины попахивает, раскололся:
– Родом я из Нью-Йорка, – рассказывал высокий человек с бородкой. – Хочу восстановить историческую справедливость. Задумка фантастическая, но с помощью американского народа, думаю, справимся. Намереваюсь я, товарищи русские спасатели, перенести столицу в этот тихий и уютный городок.
– На кой черт! – удивилась вся наша команда, но во внутренние дела молодой американской республики лезть не посмела. У нас другие полномочия и обязанности.
– Милашка, все слышала и запомнила? Заводись и трогайся. А вот личную гвардию, товарищ американский президент, придется оставить дома. Нам помощники не нужны. Сами справимся. Займите людей на разборке завалов разрушенного вами домика. Все больше пользы.
За город выехали без приключений. Некоторое время чернокожие телохранители высокого человека с
