– Гражданин Тибул, но если это так опасно, то пусть тебя возьмут под охрану! Наша секция Гавани, да что там, любая из секций Столицы будет рада отправить добровольцев, чтобы тебя охранять!
– А что будет дальше, Фабио? – покачал головой Тибул. – Сегодня добровольцы одной Секции будут охранять меня от граждан из других секций. Завтра окажется, что для блага народа нужно сделать что-то, что может не понравиться этим добровольцам, – значит, придется выставлять вторую охрану, уже против них. Да и городской дом – слишком доступное место, любой может перепрыгнуть с соседней крыши или выстрелить в окно. Знаешь, чем это кончится? Тем, что мне, избраннику и другу народа, придется набрать гвардию из иностранцев и уехать из Столицы в какой-нибудь замок с высокими стенами, чтобы править оттуда страной так, как я хочу, и чтобы народ мне не мешал. Знакомо, правда? Помнишь, кто так делал? Ну вот, держи. – С этими словами Тибул возвратил портфель Фабио.
Фабио взял портфель и опустил голову.
– А как же тогда быть?
Тибул положил руку ему на плечо.
– Ничего не бояться и никогда не унывать, гражданин Фабио, вот как. Не забывай – у нас теперь есть свобода, и мы сильный и храбрый народ. И никаким врагам с этим ничего не поделать. Человека можно убить, посадить в клетку, запугать, обмануть, подкупить. А народ нельзя. Ни старые короли этого не смогли, ни Три Толстяка, и никто не сможет. Помни: что бы ни случилось, народ все равно победит всех врагов и завоюет хорошую жизнь. А если мы с тобой поможем народу – это получится быстрее, может, даже совсем скоро, через год.
Тут Фабио поднял голову, и Тибул увидел, что он сумел наконец уговорить улыбку показаться на лице мальчишки.
– Так что держись, Фабио, и знай: враги уже проиграли. Они и сами это скоро поймут, я уверен.
Фабио тщательно затянул ремешки на портфеле. Он решил, что пришло время задать вопрос, который его чрезвычайно волновал.
– Гражданин пред… Тибул, а можно мне тогда взять пистолет? Я видел, что у тебя лежит отличный шестиствольный пистолет, а сам ты его не носишь.
– Это старое пугало, которое мне подарили оружейники?
Теперь уже Фабио сумел развеселить Неподкупного. Но Тибул изо всех сил постарался сдержать улыбку и серьезно объяснил:
– Эта штука весит, как цирковая гиря – настоящая гиря, как в балаганчике дядюшки Бризака, без обмана. Заряжать ее нужно целый час. А точность боя у нее такая, что с пяти шагов в мишень ростом с прусского гренадера попадает одна пуля из трех. Я сам был на испытаниях. Конечно, когда только началась война с Претендентом, мы были рады любому оружию. Это ведь первый пистолет, сделанный в новых народных мастерских, в честь этого его мне и подарили. Но с тех пор во Дворце Науки придумали такое оружие, что старое по сравнению с ним выглядит плохой шуткой. Против нового барабанного Гаспара с той железякой лучше не выходить, Фабио, ты ее только успеешь вытащить, а в тебе уже будет семь дырок от пуль. Гражданин Арнери давно обещал мне один такой, только так и не подарил – видно, забыл. – Тут Тибул наконец усмехнулся.
– Да даже если бы он у меня был, я вовсе не хочу, чтобы ты вступал в бой с солдатами. Твоим оружием будут ловкость и быстрота. Пистолет тебе только помешает, – Фабио незаметно вздохнул. Он, конечно, не очень-то и надеялся, но попробовать стоило.
– Я готов, Тибул. Мне идти? – деловито спросил он.
– Я провожу тебя немного.
С этими словами Тибул обхватил Фабио рукой вокруг живота, приподнял и легко шагнул вместе с ним на тяжелый дубовый стол посередине кабинета. Тибул с осторожностью поставил Фабио на стол, поднял руки и толкнул потолок над собой. Черный квадрат открылся прямо над головой Тибула на расчерченном полосами теней потолке. Тибул подтянулся и одним длинным движением нырнул в эту неожиданную прорубь. Каблуки его сапог мелькнули перед лицом Фабио, и через мгновение вместо них появились руки, которые втянули мальчишку на чердак. Люк тут же закрылся, и чердак погрузился в темноту. Тибул взял Фабио за руку и куда-то повел.
– Через этот люк папаша Летти вывел меня из дома в день Первого Восстания. Тогда гвардейцы Трех Толстяков подожгли город, чтобы найти меня, но я сбежал от них по крышам. – Голос Тибула гулко звучал сразу со всех сторон, как будто он и Фабио оказались внутри изгибов огромной валторны.
– Кто бы мог подумать, что и при народной власти он пригодится, и снова для того же!
Тибул печально покачал головой. Голова в темноте угодила точно в толстую балку под крышей. Раздался глухой стук. На Фабио сверху посыпалась пыль и упал кто-то многоногий, но испугался и тут же пропал.
– Н-н-не буду ругаться, а то вдруг услышат, – с большим чувством прошипел сверху Тибул.
Наконец Тибул и мальчишка выбрались через еще один люк на крышу. Солнце катилось к горизонту и заставляло желтые стены соседних домов светиться розовым светом.
– Пригнись, гражданин Фабио, а то с улицы тебя будет видно. Вон там ты сможешь перешагнуть с крыши Летти на соседнюю. На ней лежит лестница для трубочиста, видишь? Ну все, прощай, Фабио. То есть до свидания.
– До свидания, гражданин Тибул, – ответил Фабио. Он пригнулся, сжал ручку портфеля доктора Арнери и осторожно пошел по крытому черепицей скату. Через два шага он обернулся, но Тибула уже не было на крыше.
Фабио легко перескочил на соседний дом и спустился вниз по лестнице. Он оказался в узком и совершенно пустом переулке. Никто не видел его, даже вездесущие воробьи, видно, сюда не залетали. Но налево была улица Гранильщиков, и Фабио не удержался. Он встал на четвереньки в уже знакомой читателю манере, подполз к углу дома и осторожно высунул голову на улицу. У дома Летти никто не стоял. Человечек в синем плаще семенил по улице в сторону набережной. За спиной Фабио послышалось цоканье копыт по мостовой. Фабио нырнул обратно за угол и поднялся на ноги. Он взял портфель и пошел по переулку в сторону от улицы Гранильщиков.
«Даже если мне не показалось и тот человечек был доктор Арнери, это ничего, – решил Фабио. – Он все равно не мог услышать нас с Тибулом».
Часть вторая
Маршал Республики Просперо
Солнце взмыло из-за моря рыжей кометой и протянуло над Столицей паутину лучей. Лучи изрезали ночь на клочки, и те неслышно опали на землю уличными тенями. Утреннее небо выгнулось над городом голубой аркой. Вскоре по краям арки выросли колоннами черные дымы из заводских труб и ремесленных мастерских. Столица просыпалась. Фонари гасли. Только под огромным непрозрачным куполом в центре города самый большой в мире фонарь продолжал гореть вечным неживым светом над огромной площадью. Потоки света падали на собравшихся внизу людей. Они превращали тысячи разных лиц в одинаковые бледно-желтые маски, обращенные к трибуне на южном конце площади.
Фабио сидел верхом на фортаторе на Площади Свободы. Он ждал Тибула. Полстолицы ждало Тибула на площади вместе с ним.
Куда девался черный портфель – остается неизвестным. Во всяком случае, уже вчера вечером Фабио явился на представление балаганчика дядюшки Бризака с совершенно пустыми руками, засунутыми глубоко в карманы штанов.
От сильного волнения Фабио даже не смог досмотреть представление. А ведь это и правда было последнее представление балаганчика в Столице.
Затем Фабио дошел до причалов, а оттуда отправился домой и лег в постель пораньше, чтобы не проспать. Он попросил тетю Аглаю разбудить его в семь утра, на рассвете. Поскольку на тетю Аглаю надежды было мало, он также попросил разбудить его пораньше дежурного по дому гражданина Хореса и сержанта ночного патруля Секции гражданина Кастора. Потом он взял взаймы у соседки, бабушки Леро, хрустальные водяные часы с колокольчиком, которые ее внук принес пять лет назад из бывшего Дворца Толстяков, и выставил колокольчик на шесть тридцать. Он улегся в постель прямо в одежде, чтобы утром не терять времени на одевание. Несмотря на все эти приготовления, а может, и благодаря им, Фабио
