должны сказать, дорогой читатель, что многие вполне совершеннолетние граждане, попав в подобное положение, вряд ли удержались бы от того, чтобы позвать маму, а может, даже и бабушку. Дело в том, что седой старик в карете был сам Верховный Народный обвинитель Республики, гражданин Гаспар Арнери.
Да, читатель, и доктор Гаспар тоже сильно изменился за эти пять лет. Теперь его имя произносили шепотом, оглядываясь по сторонам, а от его кареты прятались. Он арестовал, добился осуждения Народным Трибуналом и отправил на смертную казнь, или, как в Столице говорили, посадил в Табакерку, множество граждан и иностранцев. Конечно, честным людям, беднякам и худым, нечего было бояться гражданина Арнери, он арестовывал и обвинял только врагов народа. Ведь доктора и выбрали Верховным обвинителем потому, что он был самым справедливым человеком во всей Республике. Доктор Гаспар скорее отказался бы от своих ученых занятий, – а он бы не отказался от них даже под страхом смерти, уж в этом-то доктор Гаспар совершенно не изменился, уверяем вас, – чем обвинил бы невиновного. Но его все равно боялись. Таковы уж люди.
Вот и Фабио при виде доктора Гаспара совсем очнулся ото сна и всерьез собрался испугаться. Как любой мальчишка, он иногда делал такое, о чем взрослым лучше было не хвастаться, раз уж тебя сразу за этим не поймали. «Должно быть, доктор узнал, что это я разбил вчера кормовые фонари у голландского клипера», – решил Фабио. Конечно, капитан клипера был толстяк и богатей, он ловко проскакивал в Столицу мимо английских фрегатов и наживался на блокаде Республики, продавая втридорога заморские товары, кофе и сахар. К тому же он вывел за ухо Фабио с корабля. Ухо болело до сих пор. Но разве суровый Верховный обвинитель поверит, что Фабио целился в окно капитанской каюты, а попал по фонарю? Да к тому же второй фонарь все равно пришлось разбить специально, чтобы сбежать в темноте. Фабио вдруг вспомнил, что у кареты не было лошадей, а значит, он сидел в той самой Черной Карете!
– А это гражданин Гаспар Арнери, ты, наверное, про него слышал, – сказал Тибул довольно добродушно.
Фабио приободрился.
– Добрый день, гражданин обвинитель Арнери! – протянул он. Доктор только кивнул в ответ. Он словно был чем-то недоволен.
– Гражданин Арнери предложил мне поехать домой с ним вместе, а я вот предложил тебе поехать с нами, – продолжал Тибул таким же довольным голосом.
Доктор Гаспар отвернулся и начал искать что-то в большом черном портфеле.
– Как тебя зовут, гражданин? – спросил Тибул.
– Фабио, гражданин Председатель Бюро Тибул.
– Рад познакомиться с тобой, гражданин Фабио. А теперь, раз мы с тобой знакомы, называй меня… ну хотя бы гражданин Тибул, хорошо?
Фабио изо всех сил утвердительно мотнул головой.
– Что ж, гражданин Фабио, приглашаю тебя ко мне в гости. Ты ведь никуда не спешишь?
– Нет, гражданин Тибул!
– Тогда едем!
Доктор Гаспар повернул один серебристый рычажок на дверце вверх, другой вбок, под полом раздалось глухое шипение, и карета поехала.
– Гражданин Тибул!
– Да?
– А можно мы с тобой поменяемся местами? С той стороны реку лучше видно.
Тут Фабио немного схитрил, реку он, конечно, видел тысячу раз, да и, как всякий житель Гавани, ставил море куда выше какой-то там речки. На самом деле мальчишка хотел, чтобы его увидел с набережной в окно хоть кто-нибудь знакомый. Тогда он смог бы рассказывать, что ездил в карете доктора Гаспара вместе с самим Неподкупным, не опасаясь, что его поднимут на смех приятели. Мальчишки ведь такой недоверчивый народ!
Тибул и Фабио поменялись местами. Фабио открыл рот, но Тибул его опередил. Он повернул лицо к мальчику. Вдруг в его очки угодил отскочивший от реки луч солнца и превратил их на мгновение в два ослепительно-желтых фонарика. Фабио моргнул, все слова вылетели у него из головы. Тибул спросил:
– Тебе понравилась моя речь, гражданин Фабио? А то некоторые граждане, кажется, недовольны, что их не предупредили заранее.
Из-за поднятой крышки портфеля, скрывавшей лицо доктора Гаспара, послышалось громкое «Пфф!».
– Мне очень понравилась речь, гражданин Тибул! Как здорово, что ты разоблачил перед народом самых главных врагов! Только… – Фабио немного замялся.
– Не бойся, Фабио, говори, – серьезно попросил Тибул.
– Только зачем ты не назвал сразу их имен? Их бы тут же можно было арестовать! А так они узнали, что ты их раскрыл, и попытаются сбежать!
Тибул грустно усмехнулся.
– Для Республики было бы счастьем, если бы они сбежали. Но нет уж, эти не попытаются. Уверяю тебя, это единственное, чего от них ждать не стоит. – После этого объяснения, которое ничего не объяснило, Тибул замолчал.
Фабио повернулся к окну. Тут он вспомнил, зачем занял это место, и немедленно изогнулся так, что его лицо оказалось в самой середине окна. И вот удача – скоро карета обогнала братьев Флипон с улицы Колесников, его старых друзей. Фабио из всех сил прижимался к окну и делал знаки рукой, пока братья провожали карету удивленными взглядами. Увы, читатель, они его увидели, но не узнали. Фабио немного перестарался, он так прилепился лицом к стеклу, что расплющенные нос и щеки сделали его совсем непохожим на себя. Братья Флипон, конечно же, решили, что гражданин обвинитель поймал какого-то особенно отъявленного толстяка, который еле поместился в карету.
Карета тем временем свернула с набережной на неширокую улицу и остановилась.
– Конец пути. Улица Гранильщиков. Дом пять, – раздался глухой голос из отверстия над головой доктора Гаспара. Доктор ничего не ответил. Он застегнул портфель и начал щелкать рычажками, а потом вертеть маленький штурвал на стенке кареты. Мальчишка глядел на это с большим интересом. «Вот бы доктор Гаспар разрешил мне пощелкать и покрутить, – думал он, – уж я бы не отказался!»
– Идем, гражданин Фабио, – позвал Тибул. Он уже был на улице. Фабио мигом выбрался наружу вслед за ним.
– Я тоже зайду, гражданин Председатель, – догнал их сердитый голос доктора из кареты. – Ты уж попробуй найти минутку не только для гражданина Фабио, но и для скромного слуги народа. У нас с тобой есть одно дело, которое все-таки следует обсудить.
Фабио, как и вся Столица, знал, что Тибул живет в доме вдовы Летти. После Первого Восстания, когда гвардейцы Трех Толстяков искали Тибула, плотник Симон Летти спрятал друга народа у себя дома в сундуке с двойным дном. А когда Тибула выбрали в Собрание и в тот же день Председателем Бюро, его новые друзья – семья Летти – первыми пригласили его к себе жить, ведь Тибул был циркачом и у него никогда не было даже своего чердака в Столице.
Тибул открыл дверь во двор и вошел, пригнувшись, – немного дверей в Столице могли пропустить Неподкупного в полный рост. Фабио вошел следом. Он увидел, что Тибул оказался в окружении трех молоденьких девиц в разноцветных легких платьях. Все три что-то ему наперебой говорили, а Тибул широко улыбался. Во дворе был разбит садик, и казалось, что к Тибулу спорхнули с деревьев пестрые птички и щебетали, требуя угощения.
– Леони, Софи, Вики, познакомьтесь с гражданином Фабио, – весело сказал Тибул.
Фабио шмыгнул носом и снял колпак. Он пожалел, что не высморкался перед входом. Платок он, как всегда, оставил дома.
– Он мой новый друг, и я пригласил его у нас пообедать. Матушка Летти ведь не будет против?
– Конечно не будет! Здравствуй, гражданин Фабио! А Тибул говорил о нас в своей речи? – опять все сразу заговорили девицы.
Тут дверь снова открылась и фигура гражданина Арнери черной кляксой повисла над порогом.
– Добрый день, гражданки Летти, – сказал доктор. Голос у доктора Гаспара был такой, что все сразу
